Всеобщая история кино. Том 2 (Кино становится искусством 1909-1914) - Страница 89

«Ангелочек» с участием Асты Нильсен. Режиссер Урбан Гад («Унион», 1914).

«О Франция, — писал в 1913 году «Шварцвальдский курьер», — ты хорошо сумела отомстить за свои прошлые поражения. Твои фильмы, эти отбросы твоего искусства, дали тебе возможность наложить руку на самое драгоценное в Германии, на будущее страны, отравляя мозг ее молодежи».

Пангерманисты отмечали еще, что развращающая публику продукция приносит немалую прибыль. Они подсчитали, что в течение первого десятилетия нашего века продажа французских фильмов в Германии дала возможность Франций вернуть сумму в 5 млрд. марок, уплаченных ею в качестве контрибуции после войны 1870 года. Эта кампания, однако, не помешала Франции сохранять свое преобладающее положение в Германии вплоть до начала мировой войны.

Интерес к кино начал пробуждаться в Германии после 1910 года. Методы треста Эдисона побудили одну финансовую группу основать в 1913 году гигантское объединение, которое имело целью монополизировать кинопроизводство.

ФИАГ Фильм индустри акциен гезельшафт»), компания с капиталом в 5 млн. марок, во главе которой стоял Герман Пааше, решила взять под контроль все фильмы, выпускаемые в Германии. По сведениям Эмилии Аль-тенло, эта организация пользовалась поддержкой хозяев мировой кинопромышленности, и не исключено, что она получала американскую финансовую помощь.

ФИАГ рассчитывала, что это принесет ей 5 млн. марок ежегодной прибыли, но натолкнулась на яростное сопротивление германских кинопрокатчиков, объединившихся в «Союз защиты» («Schutzverband»); финансовая комбинация просалилась, и ФИАГ была ликвидирована в июле 1913 года.

Патэ, который господствовал на германском рынке, применил там методы, принесшие ему успех и во Франции; в стране, где свободная продажа фильмов еще была обычным явлением, Патэ открыл собственные агентства по прокату (ноябрь 1912 года). Ему была противопоставлена «Конвенция» — объединение десяти фабрикантов, десяти кинопрокатчиков и десяти владельцев театров, — считавших, что они представляют полностью все отрасли кино. В начале 1913 года маневры Патэ привели «Конвенцию» к крушению. По примеру Патэ датская фирма «Нордиск» тоже начала сама распространять в Германии свои фильмы и картины других фирм.

Несмотря на все попытки объединения и концентрации, германское кино накануне первой мировой войны было еще далеко не монополизировано. В 1913 году в Германии насчитывалось свыше 50 отечественных кинопредприятий или агентств иностранных фирм. Такая распыленность была полной противоположностью концентрации, господствовавшей во Франции, Дании и Соединенных Штатах.

Однако в этому времени в Германии все же начали возникать и развиваться некоторые крупные компании. Старые фирмы — «Месстер», «Дойчес мутоскоп» и «Биограф», бывший филиал американского «Байографа», — оставались на довольно низком уровне; «Дускес» в 1908 году увеличила свой капитал до 500 000 марок, но в апреле 1913 года обанкротилась и вынуждена была перейти под контроль «Патэ». Зато две новые фирмы — «Декаге» и ПАГУ — успешно развернули свою деятельность.

«Декаге» («Дойче кинематограф гезельшафт») была первоначально объединением крупнейших кинотеатров Рура и Рейнской области. В Бохуме, Эссене, Кельне и других городах она владела 15 «паласами» — крупными кинотеатрами, рассчитанными на 10 000 мест.

В начале 1912 года компания стала сама производить фильмы и основала в Кельне киностудии под руководством Ханневекера и В. Шейера.

«Для этих первых опытов, которые должны были сразу принести большой успех, — писала тогда пресса, — новая компания обеспечила участие в своих картинах хорошо известных артистов Вигго Ларсена и Ванды Тройман, переманив их за высокую цену от конкурентов».

«Декаге» делала ставку на участие кинозвезд и вербовала их за границей. В 1913 году компания отбила у Гомона его лучших молодых актрис — Сюзанну Гранде и Иветту Андрейер. Режиссеры этой фирмы Шарль Декруа и Марсель Робер были французами» я некоторые из фильмов были поставлены во Франции. Например, картина «У каждого своя судьба» с участием Сюзанны Гранде была снята на Лазурном берегу, что дало возможность скрыть национальную принадлежность фильма в тех странах, которые накануне первой мировой войны оказывали дурной прием германской продукции ^[274]. Привлечение кинозвезд и иностранных режиссеров для создания произведений космополитического характера стало к этому времени и оставалось в дальнейшем отличительной чертой немецкого кино». «Уньон» или ПАГУ («Проекцион акциен гезельшафт уньон») в свою очередь начала с того, что, заключив контракт на 400 000 марок, обеспечила себе исключительное право снимать Асту Нильсен.

Фирма ПАГУ была основана во Франкфурте-на-Майне. В 1912 году, когда ее капитал достиг 1,5 млн. марок, она перебралась в Берлин и построила большую киностудию в Темпельгофе. В то же время она объединила вокруг себя наиболее видных представителей немецкой литературы и театра для сотрудничества в ее фильмах. Чтобы добиться успеха, «Уньон» должна была справиться со многими предубеждениями. Спустя четыре года после появления во Франции фильмов «Фильм д’ар», которые в отличие от нескольких неудачных картин подобного типа, сделанных немцами, пользовались большим успехом в Берлине, сценарии, режиссура и актерское исполнение оставались в руках ремесленников. Когда сценаристы потребовали повышения гонорара, который никогда не превышал 50 марок, промышленники ответили:

«Это вовсе не смехотворная оплата. В наших сценариях всего 20–30 строк текста. Развить сырой замысел, подчас выраженный в нелепой и неуклюжей форме, и извлечь из него художественные и технические эффекты — дело режиссера».

После этого заявления «Немецкое общество литераторов» приняло в 1912 году решение запретить своим членам писать для кино. В свою очередь берлинский «Союз директоров театров» включил в типовой контракт пункт, запрещающий актерам сниматься в фильмах. В то время в Берлине было 2000 безработных актеров и в этом считали повинным кино (май 1912 года).

Эти запреты встретили сильное сопротивление. Популярные актеры уже выступали в кино, например Альберт Бассерманн — один из любимых актеров великого Макса Рейнгардта, Фриц Массари из «Нового театра», Гарри Вальден, Иозеф Джампьетро, популярный актер мюзик-холла, и другие.

В начале 1913 года великий режиссер Макс Рейнгардт, стяжавший мировую славу германскому театру, подписал с фирмой «Уньон» контракт, который стал «золотым мостом» примирения. Он обязался представлять фирме ежегодно четыре фильма за гонорар в 50 000 марок, который удваивался в случае успеха. Знаменитый Герман Зудерман, со своей стороны, дал согласие на инсценировку своего романа «Кошачья тропа» и продал право его экранизации фирме «Уньон» за 60000 марок. Плотина была прорвана, театры, и автор получили доступ в кино.

Но эти мероприятия не скоро принесли плоды как в художественном, так и в коммерческом отношении. В первом фильме по сценарию Гуго фон Гофмансталя «Странная девушка» участвовала знаменитая актриса Грета Визекталь. Однако фильм не удался. Рейнгардт поставил с большими затратами фильм в пяти частях «Остров блаженных»; его постиг столь жестокий провал как в Германии, так и за границей, что Рейнгардт, закончив свой второй фильм «Венецианская ночь», решил отказаться от дальнейшего выполнения договора с фирмой «Уньон».

В то время, когда развертывались все эти рекламные и финансовые комбинации, некоторые немецкие интеллигенты провозгласили необходимость придать «здоровое» направление кино, являющемуся народным развлечением. После 1910 года возникло движение за реформу кино (так называемое «Reformbewegung»), к которому примкнул доктор Конрад Ланге, профессор эстетики Тюбингегского университета ^[275]. Сторонники этого движения требовали запрета демонстрации аморальных фильмов (Schundfilmen), увеличения числа культурфильмов — документальных фильмов, преследующих воспитательные цели, — и призывали заняться постановкой фильмов на сюжеты в духе исторических и патриотических традиций Германии.