Вселенная внутри нас. Как сохранить себя в современном мире - Страница 83

Они не могут увидеть моих саньясинов в истинном свете, так как для подавляющих людей невозможно увидеть что-либо в истинном свете. Если они видят, что мужчина и женщина обнимаются, они немедленно думают: «Это сексуальность!» Они не могут почувствовать никакой нежности, они не могут почувствовать никакого качества любви. Если бы они не были подавляющими, они смогли бы почувствовать ту любовь, которой здесь все переполнено. Они проецируют на окружающих свои собственные представления. И так обстоит дело не только с обычными индийцами, то же самое происходит и с так называемыми индийскими гуру.

Один расчетливый гуру не хотел терять слишком много времени на совершенствование людей, не обладающих достаточным престижем и средствами. Рассказывают, что он был представлен вдове-американке, которая считалась очень богатой. Немного разбираясь в том, как делаются дела на Западе, он обратился в детективное агентство, чтобы навести о ней справки.

В полученном им отчете было сказано: «У нее в банке миллион долларов, но, вероятно, его скоро не будет, так как, по нашим сведениям, на него пытается наложить лапу какой-то индийский жулик».

Не удивительно, что все так называемые индийские гуру добрались до Америки. Везде, где есть деньги, вы также найдете и индийца. Муктананда, Сатчитананда, Йоги Бхаджан, Махариши Махеш Йоги – все они в Америке по той простой причине, что там есть деньги. И они продолжают выступать против денег, вот что самое прекрасное во всем этом! Они – лицемеры.

Я совершенно не против денег. Но я против лицемерия. Они выступают против денег и продолжают копить деньги.

Запомните: для меня это не проблема. И я не против материализма. На самом деле, все мои усилия направлены на то, чтобы создать синтез между материализмом и духовностью. Нет необходимости их разделять, потому что человек – это и тело, и душа. Если человек может быть и телом, и душой, то религия должна быть и материалистичной, и духовной.

Но индиец не может принять материалистическую точку зрения, он ее боится. Он боится, что если она будет принята, то вся его подавленная похоть и жадность неизбежно всплывут на поверхность. И он продолжает находить хитрые способы для того, чтобы не видеть своего подлинного лица.

Индийский гуру неожиданно сталкивается с пышногрудой блондинкой, с которой он несколько дней назад случайно познакомился в баре.

– Очень рад видеть тебя снова, – говорит он. – У нас как раз сегодня намечается клевая вечеринка, и я бы хотел, чтобы ты пришла. И не говори мне «нет».

– А где она будет? – спрашивает эта прелестная куколка.

– У меня в ашраме, крошка, и это будет круто! Много музыки, танцев и любви. Возможно, она продлится все выходные.

– Звучит заманчиво, – говорит девушка с интересом. – А кто там будет?

– О, – отвечает гуру, – только ты и я!

Если вы посмотрите, если вы понаблюдаете за тем, что делают на Западе индийские гуру, вы будете удивлены. Они продолжают говорить о духовности, а легковерные люди всегда находятся. И Запад более невинный, потому что Запад искренне материалистичен. В том, что вы искренне материалистичны, есть целостность, невинность. Восток материалистичен неискренне.

Ты говоришь: «Я по натуре слишком большой собственник». Это часть твоей индийской сущности. Пока ты не отбросишь весь этот вздор, называемый «индийцем», ты не сможешь освободиться от своего собственничества.

Джайны говорят о духовности, отречении, но если вы заглянете в их писания, вы удивитесь. Они восхваляют Махавиру за то, что он отрекся от больших мраморных дворцов, великого царства, неисчислимого богатства, огромной армии и так далее, и так далее. И они постоянно превозносят и преувеличивают эти богатства. По прошествии времени царство Махавиры, в их представлении, стало просто огромным.

На самом деле, он был сыном царя очень маленького царства – очень маленького, – потому что в то время Индия была разделена на две тысячи царств. Оно было не больше округа, это было очень маленькое царство. В его армии не могло быть нескольких тысяч слонов, да и сама армия не могла быть такой большой. Это было очень бедное царство. Если бы там не родился Махавира, никто никогда не услышал бы об этом царстве, оно даже не было бы упомянуто, никто никогда не знал бы имени отца Махавиры – таким маленьким было это царство.

Но как измерить отречение? Через богатство. Если отречется бедный человек, никто не будет его уважать, потому что его спросят: «От чего ты отрекся? Сначала у тебя должно что-то быть, а потом ты можешь отречься». Вот почему все двадцать четыре тиртханкары, все двадцать четыре великих джайнских мастера являются сыновьями царей. Ни один из них не происходит из бедной семьи. Что это показывает? Это демонстрирует чистейший материализм, ничего больше!

Все аватары индусов являются сыновьями царей – как будто бы вся страна вымерла! Ни единого аватары, ни единой инкарнации Бога в бедной семье или хотя бы в семье из среднего класса! Ни один тиртханкара, ни один просветленный джайнский мастер не происходит из обычной семьи, все они происходят из царских семей.

Вы можете увидеть, в чем здесь суть. Суть в том, что объектом почитания являются деньги. Даже когда кто-то отрекается, объектом почитания являются деньги. Если у вас есть деньги, вас уважают. Ваше отречение также будут уважать. Если у вас нет денег, то вы можете быть таким же великим медитирующим, как Махавира, но никто не будет вас уважать. Вас спросят: «Насколько велико то, от чего ты отрекся?» – и если вы не сможете показать им, что отреклись от большого банковского счета, то ничего не будете стоить.

Отбрось это представление о том, что ты индиец.

Ты спрашиваешь меня: «Как избавиться от этого индийского мужского шовинистского ума?» Человек уходит от него, выходит за его пределы просто через понимание. Нас научили цепляться за представления о том, что мы индийцы, русские, американцы, индусы, христиане, мусульмане, – нас научили цепляться за эти представления.

Я учу вас быть просто людьми. Вся Земля едина, и люди везде одинаковы. Они различаются лишь в поверхностных вещах – в несущественных вещах, говоря языком Дезидерат. В том, что касается существенного, они совсем не различаются. Возможно, у них разный цвет волос, разный цвет кожи, разный рост, но это – несущественные вещи.

Люди, в принципе, везде одинаковы, а значит, зачем вам обременять себя представлениями о том, что вы индус, мусульманин, христианин? Отбросьте все эти идеи. Достаточно просто быть религиозными, достаточно просто быть человечными. Достаточно просто быть – любящими, медитативными, бдительными, осознающими. И эти отравляющие вас идеи исчезнут сами собой.

Идите глубже в медитацию, потому что все эти идеи являются частью ума, а медитация означает движение в направлении не-ума. Просто начните осознавать свой ум, каким бы он ни был – индийским мужским шовинистским, или русским коммунистическим, или католическим, или протестантским. Просто начните осознавать. Осознание не является ни коммунистическим, ни социалистическим, ни фашистским, ни капиталистическим. Осознание – это просто осознание. Что бы ни присутствовало в уме, осознавайте это просто как объект – и перемещайте то, что вы обнаружили, из содержимого ума в сознание.

Помните, что «я есть лишь осознание», что «я не есть мой ум». Чем больше это проникает в вас, это понимание, что «я – не ум, я есть чистое осознание, сатчитананда, я есть истина, я есть сознание, я есть блаженство, я – не содержимое ума»… Содержимое ума было вложено другими, содержимое ума означает обусловленность. По мере того как вы становитесь осознающими, вы освобождаетесь от обусловленности – другого пути нет. Осознание – это универсальный ключ, оно открывает все двери в божественное. Оно открывает двери всех храмов, всех тайн.

Будь более бдительным, осознающим, наблюдающим. Я учу одному лишь осознанию; все остальное тогда приходит само.