Всего один шаг - Страница 72

«Да ты никак привык к межзвёздной телепортации, Рома. И ко всему-то мы, ангелы, привыкаем»

Мне становится смешно. Действительно, рутина какая… И ко всему-то мы, ангелы, привыкаем. Давно ли ржавые тачки чинил?

Воздух уже с шипением втекает внутрь. Крышка телепорта поднимается, мы выбираемся наружу…

«Ну здравствуй, муж мой!» — меня словно обдаёт теплом костра. Ирочка подходит вплотную, прижимается…

— А как же наша Мауна?

— Не беспокойся, ребёнок под присмотром, — смеётся Ирочка. — Там бабушка с дедушкой. Был бы малыш, а няньки найдутся. А я вот захотела встретить тебя прямо из-под крышки. Ты недоволен?

Вместо ответа я целую её.

— Здравствуй, Иол, — отвлекается наконец-то Ирочка на моего напарника.

— Нет, нет, тёзка, вы тут продолжайте! — умоляюще машет руками Иол. — Я уже улетаю. Сделаю жене сюрприз. Рома, нам на службу после-послезавтра только. До свидания!

«А у нас завтра событие, Рома»

«Какое?»

«Ну как же… Уэфу три года будет!»

Я качаю головой. Вот оно, как время-то летит… И это при том, что здешние годы заметно длиннее земных.

— Погоди-ка… — спохватываюсь я. — А подарок?

— О! Ты просто растёшь над собой. Если ты не забыл, за тобой ещё должок…

— Всё, летим домой, я хочу видеть свою дочь!

— …Ах ты моя кусака!

Мауна, радостно чирикая, тянет папину руку в рот, явно намереваясь испробовать остроту своих зубов, но я мягко отнимаю ту руку и взамен подсовываю «жевалку» — некое увеличенное подобие соски-пустышки, специально рассчитанное на подобное обращение. Острота зубов у ангельских младенцев завидная, и прокусить папин палец до крови моей дочуре не составляет труда.

Некоторое время Мауна с сомнением разглядывает «жевалку», вертит её, прикидывая, не стоит ли заплакать в знак протеста против такой подмены. Но я уже глажу ей животик, и малышка, сунув «жевалку» в рот, успокаивается, начинает её грызть.

— Рома, ты собираешься делать подарок Уэфу?

Ирочка вертится перед стеной, превращённой в огромное зеркало, разглядывая себя. Хороша, ох, хороша! Колье, вспыхивающее крохотными разноцветными искрами лазерных лучиков, клипсы и браслеты, плюс какая-то немыслимая радужная заколка в волосах, уложенных в сложную причёску… Даже ногти на ногах и руках отливают радугой, словно мыльные пузыри. Женщина везде женщина, и ангелы не исключение. Макияжа только нет, ангелы его не признают.

— Нравится моя бижутерия? Это я соорудила, пока тебя ждала.

— Ты просто прелесть у меня. Могла бы и подарок Уэфу заодно…

— Ну уж нет! — Ирочка возмущённо фыркает. — Какой ты всё же лодырь, муж мой. Ты художник или кто?

— Всё, уже иду! — я примирительно поднимаю вверх руки.

В подвале нашей жилой башни сумрачно и тихо, все синтезаторы пустуют. Я выбираю малый синтезатор, подходящий по размеру, привычно достаю из шкафа стакан с чёрным порошком, нанороботами. Крышка прибора опускается, и передо мной вспыхивает виртуальный экран…

Я усмехаюсь. «И ко всему-то мы, ангелы, привыкаем». И в ещё большей мере это относится к бывшему аборигену одной дикой планеты. Да, я поразительно быстро ко всему привык — и к полётам на сгустке силовых полей, именуемому транспортным коконом, и к межзвёздной телепортации, и к возникновению любых предметов из бурого раствора в ванне… Привык жить в сказке. Сказку ведь очень просто сделать былью, надо только знать, как.

Я подправляю висящее передо мной в воздухе изображение лёгкими движениями пальцев. Ну, вот так пойдёт, пожалуй… Однако надо сделать ещё одну игрушку, чтобы погасить мой долг перед маленьким Уэфом. Да, кстати, и десяток «жевалок» для моей дочуры, эти штуки долго не выдерживают.

«Заказ принят» — шелестит в моей голове бесплотный голос. Да, тут и приборы вот такие умные, владеющие основами телепатии. Привычные чудеса.

И только к одному чуду я всё никак не могу привыкнуть. Догадайтесь, к какому?

— Ага, родственнички, явились! — Федя обнимает Ирочку и одновременно норовит огреть меня крылом. — Все уже собрались, понимаешь! Проходите, чай кипит, варенье сохнет…

— Не заговаривай мне зубы, — говорит Ирочка. — Где юбиляр?

— Вместе со всеми, естественно, — мягко смеётся Лоа, выходя из соседней комнаты. — Да проходите же!

Мы входим в помещение, полное народу. Квартирка у Феди немаленькая, и сами ангелы существа некрупные. Но сейчас большой зал пустым не выглядит. Пожалуй, больше родственников единовременно я видел только на свадьбе Иуны и Кеа…

— Здравствуйте все!

— Дядя Рома! — ко мне стремительно приближается виновник торжества, оставив разложенные многочисленные подарки-игрушки, которыми явно уже начал играть. Да, он уже привык называть меня как все, Ромой. Я подхватываю его на руки.

— Ого, какой ты вырос!

— Дядя Рома, ты мне игрушку принёс? — малыш смотрит на меня с такой надеждой, что не будь у меня игрушек с собой, я немедленно умер бы со стыда.

— Конечно, Уэф. Даже две, как договорились.

Я достаю из корзинки обе заготовленные игрушки — девушку-свирку и сэнсэя.

— У! — Уэф рассматривает их. — Спасибо, дядя Рома. А почему у них нет крыльев?

— Понимаешь, какое дело, — принимаюсь я за разъяснения. — Они же слишком большие, и потому летают только в коконах…

— В коконах неинтересно, — безапелляционно заявляет Уэф.

— …И ещё на транспортных поясах. Вот, смотри, видишь? — я показываю на блестящие змейки поясков, обвивающие талии кукол. — Я и сам так летал, когда был человеком. И тётя Иолла тоже. Правда, правда!

Маленький Уэф уже в состоянии читать кое-что в чужих головах, и в любом случае понял, что его не обманывают. Но я улавливаю его огорчение.

— Некрасиво без крыльев.

— Ну, раз ты настаиваешь…

Вот он, миг моего торжества. Я достаю из корзинки заранее заготовленные прозрачно-радужные бабочкины крылышки и вставляю шпеньки в потайные отверстия на спине кукол.

— Ой, как красиво! — маленький Уэф зачарованно смотрит на преображённые игрушки.

— Я рад, что тебе нравится, — я тоже доволен. Какому скульптору или художнику не приятно, когда восхищаются его творениями?

— Рома, Уэф, идёмте за стол! — приглашает Лоа.

Но маленький Уэф не жаждет пить чай. Он с ходу включает кукольное подкрепление в свою игру, чего-то шипя, чирикая и посвистывая себе под нос. Я невольно улыбаюсь, и в памяти всплывает земной пацанчик Олежка, ведущий бой между новейшим роботом-трансформером и старинным ванькой-встанькой.

— Привет, Иуна, привет, Кеа, — здороваюсь я, садясь рядом с Ирочкиной сестрой. — Как поживает ваша маленькая Фииа?

— Отлично поживает, — смеётся Иуна. — И пока не кусается, не то что ваша Мауна.

Груди Иуны всё ещё налиты, потому как кормящая мать.

— Понятно. Отстаёт в развитии ребёнок… — ляпаю я. И откуда оно берётся?

— Дядя Рома, дядя Кеа, а почему ваших дочек нету? — встревает в разговор юбиляр, уже оставивший игру ради общения с родственниками. — А то мне играть не с кем. Наша Кеа уже большая, от неё только ума набираться, и больше ничего.

Все хохочут.

— Здравствуйте все! — мама Маша стоит в дверном проёме. Понятно, сеанс связи, а это вот голограмма…

— Бабушка! — маленький Уэф обнимает маму Машу, с разбегу повисая на ней, вцепляясь в бабушку всеми двадцатью пальчиками, коротенькие крылышки-культяпки трепещут от полноты чувств.

— А деда кто обнимет, а? — рядом возникает папа Уэф.

— Деда! — малыш стремительно меняет насест. — Деда, ты мне тоже ведь игрушку принёс, да?

— А как же! — дед Уэф извлекает из чемоданчика-«дипломата» явно земного происхождения игрушку, также, очевидно, имевшую основой земные корни. Пятнистый жираф с перепончатыми крыльями летучей мыши.

— Ой, какая смешная! — рассматривает зверя малыш.

«Один раз живём, Рома» — глаза мамы Маши смеются. — «Зачем они, деньги, если их не тратить? Вот мы и раскошелились на внеплановый переход. Знал бы ты, во что обошлась телепортация вот этой игрушки!»