Всегда нокаут (ЛП) - Страница 14

— Ладно, — рычит водитель, и нас бросает вперёд, а затем назад, когда он нажимает на тормоза. — Выходите. Оба.

Оливия хихикает и прикрывает губы.

— Нас что на самом деле вышвыривают из такси за то, что мы целуемся?

Я фыркаю.

— Похоже на то.

Я выглядываю из-за её спины и смотрю на маленького старика с большой пушистой бородой. Его глаза, увеличенные очками, пристально смотрят на меня.

— Я сказал вон. Сейчас же!

Я отпускаю Оливию и показываю ему свои ладони. Оливия открывает дверь, безудержно смеясь. Я так давно не слышал её смеха, поэтому когда она фыркает, я ничего не могу с собой поделать. Я тоже смеюсь, пока у меня не начинает гореть в груди. У меня не остаётся сил выбраться из такси. Наконец, с помощью Оливии мне это удаётся, и когда я закрываю дверь, таксист уезжает, оставляя нас позади.

— О, чёрт! — Оливия ругается, её смех стихает. Она прикладывает руку ко лбу. — Я забыла туфли в такси. — Она вздыхает. — Что ж, хорошо, что я купила две пары.

Я оглядываю дорогу. Она кажется мне достаточно знакомой. Я бы сказал, что до нашего дома ещё минут двадцать ходьбы. К счастью, у нас под ногами ровный тротуар, в отличие от грязи и камней возле склада.

Я протягиваю руку, и Оливия берёт её.

— У меня болят ноги, и я просто хочу лечь спать. Давай больше никогда не отмечать День святого Валентина. Никогда.

Я смеюсь.

— Договорились.

***

К тому времени, как мы добираемся до нашей улицы, с нас градом катится пот, и я ненавижу себя за то, что купил дом без бассейна. Я увидел рекламу о тонущих детях и передумал. Теперь я жалею, что у меня его нет. Я останавливаюсь в семи домах от нашего. Из окна нашей спальни виден весь двор. Я поворачиваюсь лицом к большим чёрным воротам, за которыми находится большой белый дом. Если я правильно помню, в этом доме есть бассейн. Большой бассейн.

— Сет, пожалуйста, мы почти дома. Мы можем просто продолжать двигаться? — ноет Оливия, опуская плечи.

Я смотрю на неё через плечо.

— Хочешь поплавать?

Она хмурится, и это чертовски мило.

— У нас нет ба… А-а! Нет. Мы не можем это сделать. Это противозаконно!

В её хриплом и быстром шёпоте звучит паника, но я не беспокоюсь о том, что меня поймают. Хозяев этого дома не было дома три дня.

— Каковы шансы, что они вернутся домой сегодня вечером? В это время?

По моему телу разливается возбуждение. Я не вламывался в чужой двор, чтобы поплавать в бассейне, с тех пор, как мне исполнилось семнадцать. Тогда меня не поймали. Я не собираюсь попадаться и сейчас.

— Сет.

— Оливия. Доверься мне. Это наш последний День святого Валентина. Давай повеселимся от души.

Она нервно оглядывается по сторонам, прежде чем, наконец, кивнуть.

— Хорошо, но если нас поймают, мы официально станем худшими родителями в мире.

— Пока Хлоя счастлива и здорова, я могу смириться с этим титулом. — Я выставляю ладонь. — Подожди здесь.

***

Оливия

— Нет, Сет! — Я задерживаю дыхание, чтобы не закричать ему вслед.

С дерзкой ухмылкой он исчезает за кирпичной стеной в нескольких футах от высоких чёрных ворот. Я грызу ногти. Не могу поверить, что мы собираемся это сделать. Мой желудок скручивает. Меня сейчас вырвет. Это взлом с незаконным проникновением. Могу ли я попасть в тюрьму? Я не могу попасть в тюрьму.

Лязг ворот передо мной отвлекает меня от моих параноидальных мыслей. Они открываются с громким свистом, и от этого моё сердце начинает колотиться о ребра. Когда ворота открываются настолько, что я могу протиснуться внутрь, они прекращают движение, и вскоре между ними появляется гордое лицо Сета.

— Ты идёшь?

Я подбегаю к нему и проскальзываю во двор, который мне не принадлежит. Уже темно, но рука Сета находит моё запястье и тянет меня за собой. На панели, скрытой за пальмовым листом, он нажимает кнопку, и ворота закрываются, запирая нас внутри. Сет не теряет времени даром. Я едва поспеваю за ним, когда он тащит меня на задний двор. Уже темно. Единственный источник света, который у нас есть, это луна, но время от времени она скрывается за облаками, полностью затемняя двор. Единственный звук, который я слышу, это жужжание фильтра в бассейне.

Сет отпускает мою руку, и я оглядываю двор. Я миллион раз видела его из окна своей спальни, но никогда под таким углом. Он кажется таким просторным и уютным, что у меня появились идеи для моего собственного двора. Может быть, мы сможем сделать там бассейн? А джакузи тоже есть?

Я снова отвлекаюсь от своих мыслей, но на этот раз не из-за звука. Я чувствую тёплые пальцы у себя на затылке, когда они перекидывают мои волосы через плечо и расстёгивают молнию на платье. Я не протестую, когда он чувственно тянет её вниз по моей спине, время от времени задевая позвоночник. Сет стягивает ткань с моих плеч и оставляет тёплый поцелуй на моей лопатке. Я наклоняю голову набок, чтобы лучше чувствовать его тёплое дыхание, когда оно овевает мою кожу. На теплом воздухе мои соски снова твердеют, но на этот раз они не касаются ткани, которая могла бы их раздражать.

— Залезай в бассейн, — приказывает мой муж, и я слушаюсь.

Мне всё равно нужно смыть с себя этот влажный пот. Я подхожу к бассейну, опускаю в него пальцы ног и дрожу. Холодно, намного холоднее, чем я ожидала, но думаю, что никого нет дома, чтобы включить подогрев. Я ставлю ногу на верхнюю ступеньку, а затем на ещё одну ниже. Холодная вода окутывает мои лодыжки, а затем и голени. Я делаю шаг вперёд и, оглянувшись через плечо, вижу, что Сет наблюдает за мной, обнаженный. Он поддерживает со мной зрительный контакт, наблюдая, как вода поглощает меня с каждым шагом. Его взгляд скользит по моему телу, и я наслаждаюсь чувствами, которые это вызывает. В последний раз, когда мы с Сетом были в бассейне вместе, мы были в его старом доме. Мы были обнажены, почти как он сейчас. Он наблюдал за мной со стороны, пока вода не коснулась моих плеч. А затем он вошёл в воду. Я останавливаюсь и поворачиваюсь, когда вода окутывает мои плечи. В тот вечер в уголках его губ промелькнула лёгкая улыбка, когда он снял ремень и отбросил его в сторону, но сегодня он не улыбается. Его губы приоткрыты, а веки опущены от вожделения. Я прикусываю губу, когда он встаёт на верхнюю ступеньку. Он не вздрагивает от температуры воды, но его член твердеет у него между ног. Чёрт возьми. Я опускаюсь всё ниже, пока моя вздымающаяся грудь не вызывает рябь на воде. Я наблюдаю за ней, бегущей по поверхности воды и касающейся бёдер Сета, отчего его ягодицы становятся влажными.

Быстро и стремительно он опускается в воду. Когда Сет оказывается по плечи в воде и на небольшом расстоянии от меня, сама вода перестаёт быть прохладной. Она становится тёплой, и температура поднимается с каждой секундой. Я подплываю к нему поближе, пока он не оказывается достаточно близко, чтобы до него можно было дотронуться. Сет с доброй улыбкой опускается, чтобы быть на одном уровне со мной. Я окидываю взглядом его чёрные, как смоль, волосы, тёмные глаза и полные губы. Мне очень повезло, что он есть в моей жизни. Я обвиваю руками его шею, и он притягивает меня к себе. Где бы я была без него? Всё ещё работала бы на Мейсона? Всё ещё встречалась бы с Блейдом? Каждый сделанный нами выбор, каким бы глупым он ни был, привёл к этому моменту. В этот момент я понимаю, что действительно важно. Моя семья важна. Незапланированные моменты важны. Мы не должны включать секс в нашу повседневную жизнь. Мы должны строить свою жизнь вокруг ежедневного секса. Работа — это то, что «можно» делать, а не «нужно». Вы всю неделю изнуряете себя работой, но ради чего? Двухдневный перерыв, если повезёт? Где здесь место для жизни? Как ты думаешь, когда ты умрёшь, люди будут помнить то, каким трудолюбивым ты был работником, или те беззаботные моменты, которые ты провёл с ними? Когда ты умрёшь, люди будут плакать над твоим гробом, жалея, что у них не было времени, чтобы побыть с тобой, а не хвалить тебя за надёжность или долгие часы работы.