Все за любовь - Страница 32

Кори покачала головой. Как бы сильно ей ни хотелось поверить ему, как бы она ни желала, чтобы их отношения с Ивэном продолжались, у них было слишком много сомнений, она слишком боялась повторения старого, повторения этих страшных мук.

— Мне нужно время, чтобы все обдумать, — наконец произнесла она. — Мне нужно время решить, что хорошо для нас обоих… для всех нас.

Ивэн с неохотой кивнул.

— Можешь размышлять сколько угодно, но решай, что будет хорошо для тебя. Помни, что за меня решать ты не можешь. Я сам знаю, что мне нужно. Мне кажется, что я понял это с того самого дня, как ты появилась передо мной и заявила, что мне пора бы перестать так чертовски сильно жалеть себя. Я не хотел признать, что ты была права. Я не хотел, чтобы какая-нибудь надоедливая, упорная, заботливая женщина вновь возродила мои чувства, но несмотря на это, так оно и случилось. Именно там и тогда я снова стал чувствовать, и теперь я хочу возвратить тебе долг. Я хочу быть с тобой всю свою жизнь, с тобой и нашей семьей.

От этих слов Кори почувствовала душевное опустошение. До того как он упомянул о семье, ее надежды потихоньку, осторожно возвращались. Теперь же все они рухнули, и все ее мечты разбились вдребезги.

— У меня никогда не будет детей, Ивэн, — твердо сказала она. — Никогда.

Его глаза наполнились удивлением.

— Черт возьми, почему? Ты прекрасно умеешь обращаться с детьми.

Губы ее задрожали, она опустила глаза, но хранила молчание.

— Кори, посмотри на меня.

Кажется, прошла вечность, но наконец она подняла глаза и встретилась с ним взглядом.

— Это из-за того, что ты думаешь, что не смогла помочь Рику?

— Да, я не оправдала его ожиданий, — твердо сказала она. — Если бы я была ему хорошей матерью, я не позволила бы Джереду обижать его. У него не возникло бы столько сложностей. Ему бы не понадобились наркотики.

Ивэн вздохнул, размышляя, как вычеркнуть из ее памяти годы страданий и самообвинений.

— Любимая, ты не была Рику матерью. Ты была его сестрой, и ты делала все, что могла, и то ужасное и для него и для тебя время.

— Но это было недостаточно, — сказала она со слезами на глазах. — Этого было недостаточно.

— Ты осталась верна ему, правда? Хотя это и стоило тебе замужества.

— Да.

— И сейчас ему лучше? Он скоро выходит?

— Да.

— Тогда я сказал бы, что ты чертовски хорошая сестричка.

Но и это ее, по-видимому, не успокоило.

— Я ведь подвела и мальчиков тоже, — сказала она.

Его глаза расширились. Теперь наконец он понял немного из того, что случилось в воскресенье.

— Кто тебе это сказал? — спросил он с неясным упреком. — Ты не подвела мальчиков.

— Но все кончилось тоже неприятностями.

— Просто вышла ошибка. Какая-то женщина забыла сказать своему мужу, что отдала телевизор и клюшки для гольфа. Мальчики не сделали ничего плохого. Были ли хоть у одного из них настоящие неприятности, с тех пор как вы с Карин начали осуществлять теннисную программу?

— Думаю, что нет.

Она не приняла в расчет тот день, когда они спустили шины у машины Карин.

— Тогда как же ты можешь думать, что подвела их?

— Кажется, это оттого, что я увидела их в тюрьме и слышала, как эти чертовы полицейские говорили о них, как о шайке закоренелых преступников. Как будто я вновь услышала, как Джеред говорил о Рике.

— Рик был не большим преступником, чем эти дети. Он просто на некоторое время запутался, и сердцем ты чувствовала это.

Он нежно поцеловал ее в губы.

— Правда?

— Наверное, да, — сказала она не совсем уверенно.

— Кори!

Он поцеловал ее снова более глубоким поцелуем с большей страстью и желанием. Кори почувствовала, что ее сомнения начинают рассеиваться в радуге чувственных ощущений.

— Правда? — повторил он.

Ее тихий ответ потерялся в другом поцелуе, затем еще в одном, и еще, пока ночь не сомкнулась вокруг них и не приняла их в свои нежные, тихие, успокаивающие объятия.

Утром Ивэн снова медленно и нежно занимался с Кори любовью. После этого он словом и делом доказывал ей, что не собирается отказываться разделить с ней жизнь.

— Но я не стану настаивать на окончательном ответе. Не сегодня.

Ее брови изумленно изогнулись.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что мы поженимся на Рождество, поэтому тебе лучше сказать «да» не позднее Сочельника.

— Но это же раньше, чем через месяц. Если это не давление, то как это называется?

Он улыбнулся ей соблазняющей улыбкой и поцеловал. От этого поцелуя она почувствовала, как дрожь пробежала по ее телу с головы до пят.

— Я называю это поддержкой, — сказал он.

— Но мне нужно время, чтобы все обдумать, — произнесла она, чувствуя, как ее вновь охватывает панический страх. Такие дела не решаются за одну ночь или даже за месяц. Она слишком долго жила с этими страхами, с этой неуверенностью в своих силах, постоянно обвиняя себя в том, что случилось с Риком, слишком долго, чтобы это можно было решить в течение нескольких минут, даже если Ивэн пытался убедить ее в том, что она не виновата.

— Сколько же тебе нужно? — спросил он.

— По крайней мере, субботу и воскресенье. Может быть, и больше.

Он казался разочарованным.

— Но я хотел провести День Благодарения вместе с тобой.

Кори озорно посмотрела на него и провела пальцем по его голой груди.

— Что ты предпочтешь: индейку и пирог с тыквой на День Благодарения или свадьбу на Рождество?

Он сделал вид, что серьезно задумался.

— Я предпочту свадьбу. — Он внимательно посмотрел на нее. — Ты совершенно уверена, что и то, и другое вместе невозможно?

— Ивэн!

Он поднял руки вверх.

— Ладно, ладно. Если тебе это так нужно.

— Мне придется это сделать.

Он кивнул.

— Обещай мне только одно.

— Все что хочешь.

— Когда ты будешь в одиночестве все обдумывать, не забывай, как сильно я люблю тебя.

Кори прижалась к нему, наслаждаясь силой его рук, искренностью слов.

— Я никогда не смогла бы забыть об этом, — произнесла она. — Мне просто надо понять, способна ли я дать тебе такую любовь, как ты заслуживаешь.

Он поцеловал ей кончик носа и улыбнулся кривой улыбкой.

— Ты уже знаешь ответ. Если будешь честна с собой, то поймешь это. Если же нет, то я вынужден буду побить тебя, чтобы ты одумалась, — весело пригрозил он.

— И ты часто прибегаешь к этому средству пещерного человека?

— Только когда имею дело с непокорными женщинами.

— Понятно, — ответила она, озорно улыбаясь. — Тогда, думаю, нас ждет непростое будущее. Может быть, мне начать заниматься карате, чтобы сравнять силы.

— Не думаю, что тебе придется заходить так далеко. К тому же, ты умеешь держать людей в руках. Вспомнить хотя бы твои уроки в школе.

— Ну что же, не забывай об этом.

Кори отказалась также и от приглашения Карин поехать с ней домой на День Благодарения и провела праздник одна, мучимая сомнениями и желанием принять то, что предлагал ей Ивэн. Когда в воскресенье зазвонил телефон, она ответила очень осторожно, уверенная, что это звонит Ивэн и что он хочет получить ответ, которого она сама еще не знала.

Но вместо этого она услышала голос Рика, веселый, полный оптимизма, какой она прежде у него не слышала. Рик казался шумным и беспечным подростком. Ее сердце забилось от радости.

— Привет, сестренка! Ну как праздники?

— Прекрасно. А у тебя? Ты ел индейку?

— Да. Но соус здесь не идет ни в какое сравнение с твоим. Обещай мне, что ты приготовишь его к рождественскому ужину.

— К рождественскому ужину? — Ее сердце сильно забилось. — Ты будешь дома на Рождество?

— Так мне сказали.

Это сообщение наполнило ее радостью. Он возвращался к ней наконец, живой и здоровый. Какой прекрасный рождественский подарок!

— Ах, Рик, это чудесно! Я так счастлива за тебя.

В его голосе послышалась нерешительность.