Все танки Первой Мировой. Том II
Самая полная энциклопедия - Страница 35

Так должен был выглядеть гигантский «Полевой броненосец» согласно проекту А. А. Пороховщикова от 1915 г.

Тем не менее и тогда, и позже Пороховщиков продолжал искренне считать себя изобретателем первого танка. По-видимому, основанием для этого служил разработанный им гусеничный движитель — ведь гусеничные машины были мало известны в России. Хотя именно в России в 1888 г. Ф.А. Блинов построил один из первых удачных гусеничных тракторов, применения ему не нашлось: в 1889 г. этот трактор «не заметили» на Саратовской губернской выставке (Блинов на этой выставке получил медаль «За полезные труды по сельскому хозяйству», но не за трактор, а за свой пожарный насос), а в 1896 г. на Всероссийской промышленной и художественной выставке в Нижнем Новгороде поместили в разделе… спасения на водах, не найдя нужным размещать в сельскохозяйственной экспозиции. При российском «межевом» земледелии, привычном гужевом (конном) транспорте и весьма ограниченных масштабах строительства в гусеничных машинах — сравнительно сложных и дорогих — просто не видели нужды.

Неудивительно, что многие изобретатели убежденно считали себя первыми. Добавим сюда увлеченность и молодость Пороховщикова.

Вот как описывал сам Пороховщиков зарождение идеи «Вездехода»: «На поле шло учение новобранцев. Глядя на солдат, перебегавших цепью, я вдруг подумал: не веселая штука бежать в атаку под пулеметами врага. А что, если посылать на штурм окопов не людей, беззащитных против свинцового ливня, а машину, одетую в броню и вооруженную пулеметами? Конструктивное решение я увидел в постановке бесконечных лент или же гусеничных ходов тракторного типа. Возник еще вопрос, как поворачиваться на лентах. Родилась идея: поворот производить на месте с боковым скольжением путем затормаживания одной из лент. Прошло несколько дней, и я придумал новую штуку. Пусть мой вездеход будет идти в тяжелых условиях на гусеницах, а на хорошей дороге должен переключаться на колеса… Все эти соображения я представил в проекте, поданном в середине августа 1914 г. в Ставку Верховного главнокомандующего. Эксперт-полковник дал заключение, что моя машина не будет в состоянии разворачиваться. Однако главнокомандующий, выслушав мой доклад, изволил процедить: „А мне сие изобретение внушает доверие“». В этом отрывке уже видится путаница — две гусеничные ленты (возможно, такой вариант и разрабатывался, но все документы по «Вездеходу» касаются одногусеничной машины), доклад главнокомандующему.

Усилия Пороховщикова в отстаивании своего первенства встречали сочувствие. Так, в газете «Известия ВЦИК» от 13 сентября 1922 г. появилась редакционная статья с заголовком, ставшим позже девизом — «Родина „танка“ — Россия». Здесь вновь утверждался приоритет Пороховщикова и делался даже намек на передачу ГВТУ документов по «Вездеходу» Англии (по другой версии, британские специалисты присутствовали на заседании в ГВТУ, на котором обсуждался проект Пороховщикова). Так, по сути, началось формирование легенды. Но особенно интенсивно — парадокс истории — эту тему начали эксплуатировать уже после гибели Пороховщикова. Тут нужно вернуться к его биографии. В 1923 г. А.А. Пороховщиков переехал в Москву, где работал инженером в различных организациях и на заводах. В 1928 г. по состоянию здоровья демобилизовался из РККА. В октябре 1940 г. арестован по обвинению в шпионаже, антисоветской агитации и вредительской деятельности. По свидетельству его внука, замечательного советского актера А.Ш. Пороховщикова: «Обвинения деду были предъявлены совершенно стандартные и нелепые — работал на немецкую разведку, тратил государственные деньги на изобретения, которые не нужны советскому обществу, на работу в конструкторское бюро набирал исключительно выходцев из дворян и соответственно плел заговор». В июле 1941 г. А.А. Пороховщиков расстрелян. Реабилитирован в декабре 1955 г.

Однако имя Пороховщикова и упоминания о его работах понадобились много раньше официальной реабилитации. И прежде всего — о работах в области авиации. В 1944 г. под эгидой Наркомата авиационной промышленности подготовлено и выпущено исследование «История воздухоплавания и авиации в СССР», основанное на архивных документах и свидетельствах участников событий. Отдельная глава в нем посвящена «аэропланам А.А. Пороховщикова».

Что же касается «Вездехода», то О. Дрожжин в популярной книге «Сухопутные крейсера», выпущенной «Детгизом» в 1942 г., еще аккуратно писал о «русском Суинтоне»: «Этот изобретатель уже в середине августа 1914 г. разработал проект гусеничного вездехода». А в основательной книге А. Антонова, Б. Артамонова и Е. Магидовича «Танк», прекрасно изданной «Воениздатом» в 1946 г. к первому Дню танкиста, этот проект становится уже «проектом боевой гусеничной машины» и ему возвращается имя автора. Еще более решительно выступает П. Корнюшин в майском номере журнала «Танкист» за 1949 г. в статье «Россия, а не Англия — Родина танка». В духе времени он громит (семь лет спустя) за «непатриотизм» упомянутую книгу Дрожжина и утверждает: «…опытный образец боевой машины, построенный Пороховщиковым, был первым в мире работающим танком».

Так уж случилось, что в конце 1940-х годов наша страна, охваченная компанией борьбы с «космополитизмом» и «преклонением перед Западом», в очередной раз начала борьбу за всевозможные приоритеты — прежде всего, в области науки и техники. И это был не только повод для новых «чисток». Европу разделил «железный занавес», Советскому Союзу всячески затрудняли доступ к зарубежным технологиям. И советским гражданам старались доказать, опираясь на исторические примеры, что развивать современные технологии можно и самостоятельно, без сторонней помощи. В результате Россия «оказалась» родиной парового и бензинового двигателей, прокатного стана и дуговой электролампы, воздушного шара и цельнометаллического дирижабля, вертолета и аэроплана, телеграфа и трамвая, велосипеда и гусеничного трактора. Надо признать, что в ходе этой «борьбы» проведены солидные изыскания, подняты и введены в научный оборот многие интересные документы, издано немало научно-популярной литературы. Да и многие приоритеты отстаивались вполне обоснованно. Но игнорирование неудобных на тот момент «деталей» привело к рождению ряда легенд и порой причудливых версий (родилась даже шутка: «Россия — родина слонов»). «Вездеход» Пороховщикова удачно лег в эту канву.

О «приоритете в изобретении танка» не преминул сказать Ю. Зельвенский в брошюре «Оружие — твоя сила, береги оружие» (1950 г.). В пятом номере журнала «Танкист» за 1952 г. помещена уже развернутая статья об истории создания «Вездехода» и помещен его схематический разрез, якобы выполненный по памяти участником постройки В.И. Рабиновичем (любопытно, что известный чертеж трактора Ф.А. Блинова был восстановлен по описанию Я.А. Мамина и впервые опубликован журналом «Сельхозмашина» № 9 за 1948 г.). Развернувшаяся борьба за всевозможные приоритеты позволила воскресить имя репрессированного конструктора, хотя решались на это еще не все: Н. Титов в книге «Танк» (Издательство ДОСААФ, 1952 г.), например, приписал постройку «Вездехода» конструкторам некоего «технического отдела Северо-Западного фронта», а автор книги «Творцы отечественного оружия» («Воениздат», 1955 г.) А. Позднев ограничился определением «группа инженеров». Наконец, в 1956 г. выходит классическая книга В. Д. Мостовенко «Танки» — первое в нашей литературе развернутое популярное изложение истории бронетанкового вооружения и техники. Подробнее рассказав о создании «Вездехода», Мостовенко — опять же в духе времени — поддерживает версию о «первом танке». С тех пор упоминание «Вездехода» как «первого танка» стало общим местом в отечественных публикациях по истории танкостроения, войдя даже в энциклопедии и учебные пособия. А сам «Вездеход» стал вдруг обрастать дополнительными деталями — например, бортовыми фрикционами, неизвестно зачем понадобившимися одногусеничной машине. Но это, видимо, стало результатом небольшой путаницы — в журнале «Танкист» № 9 за 1953 г. туманно упоминался некий вариант проекта Пороховщикова с двумя гусеничными лентами, и «бортовые фрикционы» от этого проекта «перекочевали» на «Вездеход». Всплыло утверждение о постройке «Вездехода» на «Руссобалте» (РБВЗ, находившемся тогда в Риге), а самого Пороховщикова стали даже именовать «мастером Руссобалта» (А. Ярославцев) или просто «мастером машиностроительного завода в Риге» (Л. Давыдов, «Родина трактора»).