Все решает случай - Страница 60

Аннабел решила, что это порочное, бесстыжее создание желает одержать полную победу над ней. И ради этого надела такое вызывающее платье. Шлюха хочет похвастаться своей победой и показать, что добилась своего. Зачем только она послала брата морочить голову хозяйке, когда и так царствует на ее балу?

Аннабел надеялась наглядно продемонстрировать Рафу, что он потерял, хотя мог бы иметь. Она задумала утонченную месть. Аннабел тайно распространяла грязные слухи о Бренне и Рафе, но они ничуть не тронули их. Напротив, супруги выглядели оживленными и веселыми. Однако месть все-таки должна настигнуть их. И немедленно. Глаза Аннабел застилала пелена ненависти, и она уже не могла думать ни о чем другом. Раф все еще любит ее — Аннабел видела это по выражению его лица. Теперь надо, чтобы это увидели Бренна и все присутствующие,

— Танцевать? Пожалуй, нет. — Аннабел улыбнулась. — О, смотрите, ваша сестра оставила супруга и танцует с другим мужчиной. Неудивительно. Полагаю, мне следует утешить Рафа. Приятного вечера, лейтенант Форд. — И она отвернулась. — Раф! — воскликнула Аннабел, поспешив к нему.

Музыканты продолжали играть вальс, поглядывая на хозяйку. Когда она повысила голос, музыка замедлилась и умолкла. Музыканты ждали распоряжений. Продолжатся ли танцы или будет перерыв на обед? Мать Аннабел прервала беседу с другими матронами и посмотрела на дочь. Все прочие тоже устремили на нее глаза.

Услышав свое имя, Раф обернулся.

— Раф! — Аннабел подошла к нему. — Где вы пропадали весь вечер?

— Я был здесь. Как поживаете, Аннабел? Вечер удался. О, какое у вас красивое платье!

— Вам нравится? — тихо спросила она и с легкой грустью добавила: — Оно элегантное. Не слишком яркое и облегающее. Вам не кажется, что оно выглядит девическим? То есть привлекательным?

Раф улыбнулся. Аннабел была очень хороша в этом бледно-розовом изысканном платье, но казалась такой же растерянной и беззащитной, как в тот день, когда он впервые увидел ее. Раф чувствовал угрызения совести, считая себя виноватым. Когда-то он хотел облегчить боль Аннабел, а теперь сам стал причиной ее страданий.

Его лицо выразило сожаление.

Бренна перестала танцевать, намереваясь присоединиться к мужу, но, когда заметила, что он смотрит на Аннабел с тоской и грустью, остановилась в нерешительности, а затем отступила назад. Раф взял жену за руку, притянул к себе и нахмурился, ощутив, что она дрожит.

— Леди Долтон, — сказала Аннабел, — рада видеть вас. К тому же в таком прекрасном платье. Я только что говорила Рафу, что у моего жалкий вид по сравнению с вашим. И он не отрицал этого.

Раф увидел слезы в глазах Аннабел.

— Нет, — возразил он, — наверное, вы неправильно поняли меня. — Я сказал, что оно красивое и очень идет вам.

Она подняла глаза.

— Правда, Раф? Вы так считаете? Тогда почему бы вам не пригласить меня на танец?

Он усмехнулся:

— Теперь я женат. Аннабел невесело засмеялась.

— Вы женаты, Раф, но это не значит, что вам запрещено танцевать.

Лицо его оставалось бесстрастным, но Аннабел заметила, что в его глазах промелькнуло нечто такое, чему трудно было подобрать название.

— Этот танец я обещал своей жене, миледи, — ответил он.

Аннабел протянула ему руку, и в зале воцарилась тишина. Она вздернула подбородок.

— Сегодня мой вечер, Раф, а с женой вы можете танцевать всю оставшуюся жизнь.

Бренна замерла в ожидании.

— Вы правы, — сказал Раф.

Губы Аннабел тронула чуть заметная улыбка. Но Раф отказался от предложения. Держа за руку Бренну, он слегка поклонился Аннабел.

— Прошу прощения. — Раф пожал плечами. — Я действительно готов танцевать с женой всю жизнь. Но будь у меня даже две жизни, миледи, этого было бы недостаточно.

Аннабел застыла с протянутой рукой, глядя на него.

— Надеюсь, вы извините нас? — отрывисто добавил Раф. — Мы пришли сюда показать, как ценим вашу дружбу. Нам было очень приятно, и мы благодарим вас за это. Однако мы недавно поженились, и у нас запланировано еще многое на этот вечер. Нам пора.

Он еще раз поклонился, крепко держа Бренну за руку, затем повернулся и пошел прочь вместе с женой, оставив Аннабел с гостями, которые молча наблюдали за этой сценой.

Бренна плакала. Они ехали в карете домой, и она плакала так, словно сердце ее было разбито. Раф запустил пальцы в волосы.

— Что я такого сказал? Что сделал не так? — спросил он, ужасно расстроенный. — Ты не хотела уезжать? Ну прости. Я думал, ты обрадуешься. Может, все из-за того, что я похвалил ее платье? Но что мне оставалось делать? Черт побери, Брен, ты ответишь? Из тебя слезы льются, как из дырявого ведра, а я не понимаю почему!

— Я не плачу, — всхлипнула она. — Сама не знаю, что со мной.

Бренна приложила руки к глазам, голос ее дрожал. Она отмахнулась от Рафа, когда тот придвинулся к ней поближе, чувствуя, что, если он обнимет ее и пожелает утешить, она разрыдается еще сильнее.

— Я не плакала на людях, узнав, что мой жених погиб, — пробормотала Бренна сквозь слезы и покачала головой. — Не плакала, узнав, что второй жених изменил мне. Не плакала, получив известие, что Эрик ранен и находится один в далекой стране. — Она снова всхлипнула. — Каждый раз я приходила в свою комнату и, только оставшись одна, давала волю слезам.

Раф, растерявшись, предложил жене носовой платок.

— Высморкайся, — посоветовал он.

Послушавшись его, Бренна прерывисто вздохнула.

— Я не плачу. По крайней мере в чьем-либо присутствии. Но после того, что произошло сегодня, я просто счастлива.

Раф с недоумением смотрел на нее.

— Ты не пошел с ней танцевать, — пояснила Бренна, обратив к нему сияющее лицо. — Ты дал понять Аннабел и всем присутствующим, что не любишь ее. О, Раф, а я была уверена, что ты все еще любишь Аннабел! Я очень сожалела, что тебе пришлось жениться на мне. Я даже готова была уехать в другую страну и избавить тебя от моего присутствия, если бы увидела, что ты любишь ее.

— Уехать? — Раф был потрясен. Бренна кивнула:

— Да. Я уже путешествовала. Мне внушала отчаяние мысль потерять тебя, но было бы еще хуже видеть каждый день, как ты мучаешься и отдаляешься от меня. Что за любовь, заставляющая страдать того, кто не может обладать самым желанным на свете? Заметив сегодня вечером, как Аннабел соблазняет тебя, я уже собиралась осуществить свое намерение. Она хотела унизить меня, но ей не удалось. Ты отказал ей, и я видела, что ничуть не переживал. О, Раф, ты любишь меня?

— Конечно. — Он протянул к ней руки.

Но Бренна не бросилась в его объятия, и Раф понял, что должен сказать что-то еще,

— Послушай, тебе ведь известно, что я не умею красиво говорить, черт побери. — Он потер лоб, как будто надеясь, что его осенит светлая мысль. — Ты хочешь услышать от меня сейчас нечто большее, не так ли? Хорошо, Брен, — Раф взял ее руку, — я постараюсь объясниться. Правда, это все равно что просить рыбу спеть.

Ему показалось, что ее губы шевельнулись, и он с замиранием сердца продолжил:

— Я любил Аннабел, это правда. Или по крайней мере мне так казалось. Я никогда еще не испытывал настоящей любви к женщине, так что откуда мне знать?

— Она очень красивая, — вставила Бренна. — Этого нельзя отрицать.

— Да, красивая, — согласился Раф. — И меня не покидало ощущение, будто эта женщина — моя судьба. Да, именно так. Я увидел в ней частицу того, что потом нашел в тебе, но уже в полной мере. Понимаешь?

Бренна в замешательстве смотрела на него.

— Она была предвестницей того, что я искал всю жизнь, — продолжил Раф. — Мне всегда нравились брюнетки, и я в конце концов нашел тебя, пройдя сложный, извилистый путь. Сначала меня привлекли темные волосы Аннабел, но ты оказалась еще более соблазнительной со своими иссиня-черными волосами… Проклятие, какая нелепость! — простонал Раф и подался вперед. — Да, именно в тебе я нашел то, что искал всю жизнь. Даже больше, чем ожидал. Ты очень нужна мне, и к тебе меня влечет не только твое прекрасное лицо и восхитительное тело. Кстати, без этого красного платья, хотя, признаться, я едва устоял на ногах, увидев тебя в нем. Но самое главное — твоя душа. Ты очень подходишь мне. Меня неизменно волнует твое присутствие, и я очарован тобой во всех отношениях. Мне нравятся и наши беседы, и наша близость, а это о многом говорит. — Раф перевел дыхание. — Женившись на тебе, я больше не испытываю влечения к Аннабел. Мне просто жаль ее, вот и все. Хорошо, что мы пошли сегодня на этот званый вечер, где я окончательно понял это… и где ты сама убедилась в моей преданности тебе, — поспешно добавил он, поморщившись от сознания своей неуклюжести.