Все предельно (сборник) - Страница 23

– Да то же самое, – ответил я. – И что тогда у нас остается? Куда двинем, в Чикаго?

– Ага, – согласился он. – Только перво-наперво надобно бросить эту тачку. Они и номера уже знают. А даже если нет, все равно, невезучая она, эта тачка. Чертовски невезучая!

– А что с Джеком? – спросил я.

– Джек будет в полном порядке, – ответил он, и у меня достало ума и сообразительности не затрагивать больше эту тему.

Проехав еще примерно с милю, мы остановились, и Джонни прострелил переднюю шину невезучего «форда». Джек сидел на земле, привалившись к капоту, и лицо у него было жутко бледное.

Когда нам нужна машина, в дело всегда вступаю я. «Интересная штука, – заметил как-то Джонни. – Ни одна собака не остановится, сколько ни сигналь, но стоит тебе поднять руку, и все машины к твоим услугам. Почему, хоть убей не пойму!»

Гарри Пирпонт как-то объяснил ему, в чем секрет. Было это, когда банды Диллинджера еще не существовало в природе, а была банда Пирпонта. «Да потому, – сказал тогда Гарри, – что он выглядит, как Гомер. Сроду не встречал человека, который больше походил бы на Гомера, чем наш Гомер Ван Митер».

Помню, мы все тогда долго ржали, и вот теперь настал момент, когда мне снова пришлось вступать в дело. Но только сейчас нам было не до шуток, потому как теперь это был вопрос жизни и смерти.

Мимо проехали три или четыре машины, все это время я притворялся, что вожусь с лопнувшей шиной. Затем показался трактор, но он нам не годился – слишком уж медленный и шумный. К тому же в прицепе ехали трое парней. Водитель замедлил ход и спросил: «Нужна помощь, амиго?»

– Ничего, все в порядке, – ответил я. – Маленько поработать, нагулять аппетит перед обедом, никогда не помешает. Так что не смею вас задерживать.

Он осклабился в ухмылке и поехал дальше. Парни в прицепе сделали нам ручкой.

Затем появился «форд», самое то, что надо. Я замахал руками, делая знак остановиться. И при этом стоял так, чтобы сидевшие в нем видели лопнувшую шину. И еще я улыбался им во весь рот. Улыбка эта говорила – я всего лишь безобидный Гомер. Вот, застрял на обочине, и без вас мне никак.

Сработало. В машине сидели трое – мужчина и молодая женщина с толстым младенцем на руках. Семья.

– А у тебя, похоже, прокол, приятель, – сказал мужчина. Он был в костюме и плаще, вещи чистенькие, но, прямо скажем, не первого класса.

– Прямо ума не приложу, как это получилось, – сказал я. – Лопнула, что твоя жаба, в Бога душу мать!

Мы все еще ржали над этой незамысловатой шуткой, как вдруг из-за кустов вышли Джонни и Джек со своими пушками.

– Не дергайтесь, сэр, – сказал мужчине Джек. – И тогда мы не причиним вам вреда.

Мужчина молча переводил взгляд с Джека на Джонни, потом опять на Джека. Потом снова взглянул на Джонни, челюсть у него прямо так и отвалилась. Подобную реакцию мне доводилось наблюдать тысячу раз, но всегда она меня страшно забавляла.

– Да ведь это Диллинджер! – взвизгнул мужчина и поднял руки вверх.

– Рад познакомиться, сэр, – говорит ему Джонни и хватает мужчину за руку. – Будьте любезны, снимите-ка эти рукавицы!

Тут мимо проехали две или три машины с типами из местных. Деревня едет в город, сидят за рулем с прямыми спинами, точно палки проглотили, в своих старых, заляпанных грязью седанах. Видимо, мы не показались им подозрительными – стоит себе у обочины группа парней, решает, что делать с проколотой шиной.

Тем временем Джек подошел к водительской дверце новенького «форда», выключил зажигание и забрал ключи. Небо в тот день было белесое, точно вот-вот пойдет снег, но лицо у Джека было еще бледнее.

– Ваше имя, мэм? – осведомился Джек у женщины. На ней было длинное серое пальто, на голове – лихая шляпка наподобие матросской бескозырки.

– Дили Фрэнсис, – ответила она. А глаза у нее были большие и темные, как сливы. – А это Рой. Мой муж. Вы нас убьете, да?

Джонни окинул ее строгим взглядом и надменно заметил:

– Мы банда Диллинджера, миссис Фрэнсис. А люди Диллинджера никогда никого не убивают. – Джонни никогда не упускал случая подчеркнуть этот факт. При этом Гарри Пирпонт всегда смеялся над ним и спрашивал, на кой ляд он впустую тратит слова, но лично я думаю, что Джонни поступал правильно. То была одна из причин, по которой именно его будут долго помнить люди. А этого педераста в соломенной шляпке все уже давно забыли.

– Золотые твои слова, – сказал Джек. – Мы грабим банки, причем ровно вполовину меньше, чем говорят. А кто этот славный маленький человечек? – и он ущипнул малыша за подбородок. Упитанный был младенец, ничего не скажешь; точная копия У. К. Филдза[22].

– Это Бастер, – ответила Дили Фрэнсис.

– Да он настоящий здоровяк, верно? – улыбнулся Джек. Зубы у него были в крови. – Сколько ему? Три или около того?

– Только что исполнилось два с половиной, – с гордостью ответила миссис Фрэнсис.

– Неужели?

– Да, крупный мальчик для своего возраста. Скажите, мистер, а вы в порядке? Вы ужасно бледный. И потом, эта кровь на…

Тут вмешался Джонни:

– Сможешь завести эту тачку в лес, Джек? – и он указал пальцем на старенький «форд» плотника.

– Само собой, – ответил Джек.

– Несмотря на шину и прочее?

– Спрашиваешь. Вот только… Мне жуть до чего хочется пить. Скажите, мэм, то есть миссис Фрэнсис, у вас с собой, случайно, нет ничего попить, а?

Она развернулась, склонилась над задним сиденьем – что было далеко не просто с этим ребенком-боровом на руках – и достала термос.

Мимо пролетела еще пара машин. Сидевшие в них люди махали нам руками, и мы махнули в ответ. Я продолжал улыбаться, ощерив пасть не хуже крокодила, пытаясь выглядеть, как подобает Гомеру. Меня беспокоил Джек, я просто не понимал, как он все еще держится на ногах. Так он мало того, что держался – этот сукин сын еще открыл термос, посмотреть, что там внутри. Чай со льдом, сказала она, но он словно не слышал. А когда протянул ей термос обратно, все увидели, что по щекам его катятся слезы. Потом Джек поблагодарил дамочку, и она снова спросила, в порядке ли он.

– Теперь в порядке, – ответил Джек. Забрался в старенький «форд» и повел его к кустам на обочине, машина при этом нещадно раскачивалась и подпрыгивала – еще бы, считай, одного колеса у нее не было вовсе, ехала на голом ободке.

– Нет, чтобы заднее прострелить, урод несчастный! – сердито буркнул Джек, но голос у него был совсем слабенький. И вот наконец машина въехала в лес и скрылась из виду, а вскоре и сам он показался на опушке. Шел медленно и все время смотрел под ноги – словно старик на льду.

– Вот и славненько, – заметил Джонни. И сделал вид, что чересчур внимательно рассматривает кроличью лапку – брелок, прикрепленный к ключам мистера Фрэнсиса. Как бы давая мне тем самым понять, что мистер Фрэнсис не увидит больше своего «форда». – Стало быть, теперь мы все познакомились, подружились, самое время совершить небольшую прогулку.

Джонни сел за руль, Джек – рядом, я втиснулся на заднее сиденье между Фрэнсисами и пытался рассмешить их маленького поросенка.

– Едем до ближайшего городка, – не оборачиваясь, объявил Джонни Фрэнсисам. – Там вы сходите на автобусной остановке, и езжайте себе, куда собирались, денег на дорогу вам оставлю. А мы заберем машину. Обещаю, что будем обращаться с ней аккуратно, никаких там дырок от пуль, ничего подобного, вернем новенькой, с иголочки. Один из нас позвонит и скажет, где ее можно забрать.

– Но у нас еще не установили телефон, – робко возразила Дили. И голосок у нее был такой противный, жалобный и писклявый, прямо руки чесались врезать как следует. Потому как она явно принадлежала к тому разряду женщин, которым минимум раз в две недели следует устраивать хорошую выволочку, чтоб не поднимала хвост. – Вообще-то мы в списке очередников, но эти люди с телефонной станции прямо как вареные, никогда не спешат.

– Что ж, тогда, – ничуть не растерявшись, заметил Джонни, – мы позвоним в полицию, и уж они свяжутся с вами. Но если станете вякать, машины вам не видать как своих ушей.