Все монархи мира: Греция. Рим. Византия - Страница 175

Среди пажей Филиппа был некто Павсаний, происходивший из рода Орестидов. За свою красоту он сделался царским любовником. Однажды на пиру Аттал, напоив Павсания, стал смеяться над ним, как над непотребной женщиной. Павсаний, глубоко уязвленный его смехом, пожаловался Филиппу. Но царь оставил его жалобы без внимания, так как Аттал был человек знатный и к тому же хороший полководец Он наградил Павсания, сделав его своим телохранителем. Так он думал исцелить его от обиды. Но Павсаний имел мрачное и непримиримое сердце. Царскую милость он воспринял как оскорбление и решил отомстить. Во время игр, когда Филипп остался без охраны, Павсаний подошел к нему, скрывая под одеждой короткий меч, и поразил царя в бок. Совершив это убийство, Павсаний хотел скрыться на коне, но был схвачен Пердиккой и убит (Диодор: 16; 91).

После выяснения причин убийства многие полагали, что Павсаний был подослан Олимпиадой, да и сам Александр не был, по-видимому, в неведении насчет замышлявшегося убийства, ибо Олимпиада не менее страдала от того, что ее отвергли, чем Павсаний от своего позора. Александр же опасался встретить соперника в лице брата, рожденного мачехой. Думали, что Александр и Олимпиада в своем одобрении толкнули Павсания на такое страшное злодеяние. Говорили, что в ночь похорон Филиппа Олимпиада возложила венок на голову висевшего на кресте Павсания. Спустя немного дней она сожгла снятый с креста труп убийцы над останками своего мужа и приказала насыпать холм на том же месте. Она позаботилась и о том, чтобы ежегодно приносить умершему жертвы. Затем Олимпиада принудила Клеопатру, из-за которой Филипп развелся с ней, повеситься, сперва умертвив в объятиях матери ее дочь. Наконец, она посвятила Аполлону меч, которым был заколот царь. Все это она сделала настолько открыто, как будто боялась, что преступление, совершенное ею, будет приписано не ей.

Филипп умер сорока семи лет, процарствовав двадцать пять лет. От танцовщицы из Лариссы у него был сын Арридей — будущий Филипп III (Юстин: 9; 7-8).

Царь Македонии в 324-317 гт до Р.Х. Сын Филиппа II Ж.: Эвридика, дочь Амииты, внучка Пердикки III.

Плутарх сообщает, что Арридей был прижит Филиппом II от распутницы Филинны. Когда он еще был ребенком, у него проявлялись добрые и благородные черты характера, но его испортила Олимпиада: от ее лекарств он повредился в рассудке (Плутарх: «Александр»; 77).

Тем не менее, несмотря на свое слабоумие, Арридей был после смерти Александра провозглашен царем. По свидетельству Юстина, это произошло следующим образом. По кончине Александра его друзья-диадохи сошлись в вавилонском дворце, чтобы договориться о новом порядке управления. Пер-дикка предложил ожидать родов Роксаны, которая была уже на девятом месяце беременности и вот-вот должна была родить от Александра. Если бы она родила мальчика, то его и следовало поставить в наследники отцу. Мелеагр возразил на это, что не следует оттягивать решения и дожидаться гадательного исхода родов Роксаны. «Нечего ждать, что родятся какие-то цари, — сказал он, — надо использовать уже родившихся». Если они хотят мальчика, то в Пергаме уже есть сын Александра по имени Геракл, рожденный Барсиноей. Если же они предпочитают юношу, то в лагере находится Арридей, брат Александра, человек добродушный, которого весьма охотно примут все не только за его собственные качества, но и за то, что он сын Филиппа. Кроме того, Роксана по происхождению персиянка, и не подобает, чтобы македонцы брали себе царей, у которых в жилах течет кровь тех, чьи царства они разрушили. Этого и сам Александр не хотел. Наконец, умирая, он даже не упомянул о Роксане. Это мнение, впрочем, не встретило одобрения. Так Птолемей отказывался признать царем Арридея не только из-за постыдного занятия его матери, но также из-за серьезной болезни, которой тот страдал. Он опасался того, что Арридей будет только называться царем, а править будет другой. Птолемей предлагал выбрать царя из тех, кто благодаря своим высоким достоинствам стоял ближе всего к царю, кто правил областями и кому поручалось ведение войн.

Победило мнение Пердикки, и к нему присоединились все остальные. Итак, было решено ждать родов Роксаны и, если родится мальчик, дать ему в опекуны Леоната, Пердикку, Кратера и Антипатра. Немедленно все дали клятву повиноваться этим опекунам.

Всадники присоединились к этому решению, но пехотинцы вознегодовали, так как им не предложили участвовать в совещании; они провозгласили царем Арридея, выбрали из своей среды телохранителей и приказали ему именоваться по отцу Филиппом. Когда об этом было сообщено всадникам, они послали к пехотинцам, чтобы их успокоить, двух диадохов — Мелеагра и Аттала. Те, стараясь усилить свое влияние путем лести рядовой солдатне, не выполнили своего поручения и присоединились к пехотинцам. Мятеж тотчас разросся, приобретя главарей и советников. Вооруженные пехотинцы ворвались во дворец, чтобы уничтожить всех диадохов. Узнав об этом, всадники в страхе выступили из города, расположились лагерем и в свою очередь стали запугивать пехоту. Но и взаимная вражда между главными полководцами не прекращалась Аттал послал убийц к главе противной партии Пердикке. Однако убийцы не осмелились на него напасть: Пердикка был вооружен, держал себя вызывающе и выказал такую твердость духа, что по собственной воле вышел к пехотинцам, созвал их на сходку и разъяснил им, какое преступление они затеяли. Пусть они подумают, говорил он, против кого они подняли оружие; ведь это не персы, а македонцы, не враги, а сограждане, многие из них даже их родственники, и во всяком случае, их соратники, сотоварищи по лагерю и опасностям. Какое восхитительное зрелище для их врагов! Как они будут радоваться тому, что те, чье оружие нанесло им горестное поражение, теперь убивают друг друга и своей кровью совершают надгробные жертвоприношения теням ими же убитых врагов.

Когда Пердикка произнес эту речь с исключительным своим красноречием, он до такой степени тронул пехотинцев, что они, одобрив его предложения, единогласно избрали его в вожди. Затем и со всадниками было достигнуто соглашение, и они пошли на то, чтобы признать царем Арридея. Часть державы была предназначена и сыну Александра, если он родится (Юстин: 13; 2-4).

Но очевидно, что избрав себе такого царя, диадохи с самого начала не собирались считаться с ним. Разъехавшись по своим сатрапиям, они стали готовиться к войне друг с другом. Война эта началась через несколько лет. Первоначально Арридей находился в полной власти Пердикки, который фактически управлял страной. В 321 г. до Р.Х. Пердикка погиб в Египте, и верх взяла противная ему партия. Птолемей назначил попечителем царя Пифона. Но на пути в Македонию Пифон отказался от этой должности из-за постоянных противодействий жены царя, Эвридики. Македонцы выбрали попечителем Антипатра. Арридея доставили в Македонию, где он оказался в полной власти Эвридики. Все интриги ее сводились к тому, чтобы не допустить к власти мать Александра Олимпиаду, которая еще при жизни своего сына удалилась на родину в Эпир и фактически правила там. Пока жив был Антипатр, он своей тяжелой рукой смирял властолюбие обеих женщин, но после его смерти страсти закипели с удвоенной силой. Полисперхонт, назначенный преемником Антипатра в Македонии и регентом, соединил свои силы с Эакидом, царем Эпира, и вместе с Олимпиадой выступил против Эвридики. В 317 г. до Р.Х. они осадили царицу в Эбиях. Едва враги подступили к городу, македонцы схватили Филиппа и выдали его Олимпиаде. Чуть позже, в Амфиполе была захвачена и Эв-ридика. Царя и царицу заключили в тесной камере, куда все необходимое подавалось через маленькое окошко. Впрочем, Олимпиада не собиралась томить их длительным заключением. Не дожидаясь, пока македонцы проникнутся жалостью к своему низложенному царю, она велела нескольким верным фракийцам заколоть Филиппа, а Эвридику принудила покончить жизнь самоубийством (Диодор: 18-19).

Царь Македонии в 297-294 гг. до Р.Х. Сын Кассандра.