Все лгут (СИ) - Страница 37

— Ты пришёл арестовать меня? — спросил Тео, щурясь. Он знал, на что шёл, когда начал работать с Ларсоном не только в «белом» бизнесе. И сейчас, сделав основную часть дел за прошедшую ночь и подготовив информационно всех, кто мог быть задействован в процессе, он был готов к такому повороту событий.

Стивенсон молча изучал его лицо, на которое как раз отлично падал свет от люстры. Он молчал довольно долго. Тео не нарушал тишину, ожидая ответа. И ни один мускул не шелохнулся от этого напряжённого ожидания, хотя нервы были на пределе. Стивенсон умел нервировать одним своим присутствием.

— Ты ради него готов даже в тюрьму сесть, да? — наконец заговорил детектив, но не отстранился. Так и остался стоять почти вплотную. Тео даже чувствовал его дыхание у себя на щеке.

— К чему вопрос? Если ты пришёл меня арестовывать, то я имею право ничего не говорить.

Стивенсон ещё несколько секунд смотрел на него, а после, усмехнувшись, сделал шаг назад, а потом и вовсе подошёл к окну и вытянул из пачки, лежащей на подоконнике, сигарету. Тео не смог расслабиться. Что-то было в поведении Стивенсона не так.

— Ты хорошо спрятал Вилли. Хорошо постарался. Главное, вовремя. Ты отличный работник, знающий своё дело. Интересно, был бы таким, если бы не влюбился в Ларсона?

— Зачем ты здесь, Стивенсон? Если...

— Если пришёл арестовывать... Да-да, — Стивенсон обернулся к нему и вновь усмехнулся. — Я слышал. Кстати, ты в курсе, что по делу ты проходишь лишь как помощник в совершенно законных делах? Ни одной пометки о том, что ты тоже во всём замешан. Ни одной улики, которая указывала бы на это. Но лишь до того, пока я не внесу свои коррективы, дав показания.

— Чего ты хочешь, Стивенсон? — Тео пытался сообразить, куда детектив ведёт. И не мог. Тот снова затевал какую-то игру, не раскрывая пока правил.

— Как насчёт того, чтобы я не говорил о тебе в своих показаниях?

— Сколько? — Тео моментально среагировал, желая знать цену вопроса.

Стивенсон медленно затушил сигарету и вновь приблизился к Тео, но теперь сохраняя достаточное расстояние между ними. Тео не шелохнулся, не желая отступать.

— Что, если я скажу, что то количество минетов, которое ты мне сделал за это время, — достаточная цена за твою свободу?

Тео не поверил своим ушам. Сказанное казалось дурацкой шуткой. И он был уверен, что ей и являлось. Стивенсон любил как раз такие. Потому Тео продолжал молчать и сверлить взглядом копа, ожидая продолжения.

— Ну чего? Думаешь, что заплатил мало? Сделай тогда последний минет напоследок. На чай. И тогда я точно смолчу.

— Зачем тебе это? К чему ты ведёшь? Какой смысл?

Стивенсон закатил глаза и как-то слишком быстро сократил расстояние между ними, вжимая Тео в сейфовый шкаф. Тео напрягся ещё сильнее, упёршись ладонями в грудь мужчины. Он не понимал. Не хотел понимать, несмотря на то, что догадка уже возникла. Но она не нравилась ему, претила и была совершенно омерзительной. Стивенсон просто не мог испытывать к нему чувства. Не после того, что было между ними — вовсе не отношения и даже не симпатия. И уж точно не удовольствие от общения. Тео просто делал ему минет, а потом судорожно чистил зубы и вызывал рвоту, сунув в рот два пальца. И такие признания казались ещё отвратительнее, чем вкус чужой спермы на языке. От привкуса слов не избавишься, закинув в рот упаковку мятной жвачки.

— Ты точно рехнулся, — пробормотал он.

— Не спорю.

— Я не стану пользоваться твоим предложением.

— Это не предложение, я ставлю тебя перед фактом, чтобы ты не высовывался.

— Ты предлагаешь оставить Ларсона отдуваться одному?

— Ты дурак, Тео. Влюблённый дурак, которого влюблённость делает наиглупейшим существом. Я даю тебе шанс.

— Шанс на что?! — Тео всё же отпихнул его, воспользовавшись тем, что Стивенсон на мгновение ослабил хватку. — На то, что Ларсон будет гнить в тюрьме один, пока я буду жить все эти годы на свободе, загнивая от чувства вины?! — Тео на мгновение замер и после этого совершенно безумными глазами посмотрел на детектива: — Что ты хочешь за свободу Ларсона? Проси всё, что угодно. Но, пожалуйста... — он закусил губу, понимая, что сейчас выглядит жалко. Глупо. Как последний идиот. И что это совершенно не поможет.

— Я сделаю всё, чтобы Ларсону сократили срок, если ты выйдешь за меня.

Тео не стал думать и секунды, сразу кивнув:

— Я согласен.

Стивенсон долго и снова молча смотрел на него, пока наконец не отвернулся вновь к окну, качнув головой.

— Ты дурак, Тео, — повторил он. — Как далеко ты способен зайти, чтобы угодить и помочь Ларсону?

— Гораздо дальше, чем ты можешь предположить. Послушай, — Тео сделал шаг к нему, потом ещё один и оказался совсем рядом, внезапно прижимаясь со спины. Он хотел задействовать все силы. И если Стивенсон действительно испытывает к нему хоть что-то, то нужно было надавить на это. — Ты же знаешь Ларсона. Знаешь, какой он. Ты долго общался с ним. Ты сам подсказал ему про Вилли. А потом мне. Ты хотел отчасти помочь, признайся. И... Я сделаю всё, выйду за тебя, рожу детей, буду отсасывать тебе хоть двадцать четыре часа в сутки. Помоги, прошу тебя, пожалуйста, помоги.

Плечи Стивенсона были словно каменными. Он выкурил одну сигарету, следом вторую. Тео молчал и продолжал вжиматься лбом куда-то в шею, опаляя дыханием кожу. Внутри всё напряглось. От Стивенсона, от его ответа, зависело слишком многое. Тео сделал всё, что мог.

— Уезжай из Нью-Йорка. В другой штат, страну, на другой континент. Куда угодно, но больше не имей контактов с Ларсоном и преступным миром. Найди себе нормальную работу и живи спокойно, не забивая голову тем, что её вообще не касается.

— После суда. Я хочу знать результат слушания, — Тео был согласен на всё. Даже если бы Стивенсон предложил его убить, он бы согласился. Его болезненная любовь к Ларсону перекрывала даже инстинкт самосохранения, взойдя до пика от стресса.