Всё или ничего - Страница 6

Полчаса хороших диалогов, прекрасной актёрской игры, но тут раздается звонок телефона. Пока на экране царит мужественный и сексуальный Брандо в пропитанный потом майке, из магазина звонит Майкл. Сегодня у них инвентаризация, и он будет позже, бла-бла-бла.

- Хорошо, милый.

В голосе Майкла звучат истеричные нотки, как и всегда, когда он звонит с работы.

- Скажи Брайану, чтобы он меня подождал.

- Скажу.

Десять минут спустя, пять слишком сильных ударов обрушиваются на дверь, и Эммет знает, что это пришёл за Майклом Брайан. Не отрывая глаз от экрана, чтобы не упустить ни единого кадра, Эммет идет открывать. Опершись о косяк, в рубашке от Версаче стоит Брайан Кинни, который, естественно, даже не утруждает себя приветствиями. Он кричит нараспев: «Майкииииииии!» и ждёт, когда Майкл прибежит, весело потявкивая и виляя хвостиком. Там Эммет его и оставляет, а сам возвращается на диван, на ходу пересказывая разговор с Майклом.

- Он сказал, что сегодня у них инвентаризация. Он сказал «передай Брайану, что я буду позже, но пусть он меня подождёт. Эммет, скажи, чтобы он подождал меня. Эммет, пусть без меня не уходит!» - Эммет делает телевизор погромче. – Еще Майкл просил сказать, что опоздает минут на двадцать. Но опоздает он как минимум на сорок, так что я ему скажу, что ты подождал десять, и можешь идти. Закрой дверь, когда будешь уходить.

Он уверен, что Брайан не останется. Потому что Брайан Великий никого не ждёт. Брайана Великого все ждут, а это не одно и то же. Сейчас он отправится в Вавилон, а когда вернётся домой Майкл, ему придётся искать Брайана по всему клубу, чтобы найти в тёмной комнате, подождать, пока тот выкурит косячок, напьётся, перетрахается с четырьмя незнакомыми мужиками, чтобы потом отвезти его домой, потому что Брайан перебрал и сам за руль сесть не может. Всё та же ночная комедия, всё тот же канал, всё та же волна. На канале классического кино Питсбурга крутят одно и то же.

Естественно, Брайан закрывает дверь. Но сам остаётся внутри и спрашивает:

- Что смотришь?

Неожиданный поворот сюжета.

Брайан проходит на крошечную кухоньку, залезает в холодильник и достаёт бутылку пива. Затем усаживается рядом. Ни одного саркастического комментария, ни одного замечания, типа «что за чушь ты смотришь». Эммет впервые видит, что бы Брайан интересовался TV. Кроме того, на его памяти это первый раз, когда они с Брайаном остаются наедине, сидят на диване и вместе смотрят фильм.

- Ночь классического кино, - отвечает Эммет, не очень понимая, что происходит. – А я был уверен, что ты используешь телевизор только для порно.

- В любом правиле есть исключения.

Этим вечером Эммет узнает по меньшей мере две вещи. Во-первых, что для Брайана Кинни таким исключением являются фильмы с Марлоном Брандо. Во-вторых, что Брайан умудряется пить пиво из горла с большим изяществом, чем большинство аристократов потягивают из бокалов шампанское. Он вальяжно откидывается на спинку дивана и целых пять минут не ноет, что Майкла до сих пор нет. Абсолютный рекорд.

Не произнося ни слова, ну, разве что хмыкая на выверты Бланш на экране и отпивая пиво из бутылки, Брайан, который всегда ведёт себя так, словно давая понять всем и каждому, что никто ему не указ и вообще мало что в этом мире достойно его, Брайана Кинни, внимания, смотрит телевизор, затаив дыхание, когда дело доходит до черно-белыхисторий, отснятых в павильоне.

Эммет больше не в состоянии сдерживаться. Его снедает любопытство.

- Никогда бы заподозрил в тебе фаната Теннеси Уильямса.

Он приятно удивлён, но никогда не скажет об этом вслух. Вот уж в чём меньше всего нуждается Брайан Кинни так это в дополнительных дифирамбах. Они знакомы вот уже три года, и тактику Эммета в общении с Брайаном можно охарактеризовать одной фразой: «А вот это тоже не твоё дело, милый». До сегодняшнего дня такая политика, включающая негласный пакт о не нападении, действовала безотказно.

- Если речь идёт о жизнеописании притворяющихся натуралами геев, то я предпочту Теннеси Уильямса какому-нибудь римскому автору.

- Думаешь, Стэнли гей?

Бутылка приближается к губам, взгляд устремлён в телеэкран, элегантный глоток.

- Должен быть, - изрекает он наконец и скупым, по-кошачьи грациозным, движением стягивает пиджак.

Не то чтобы Эммет не замечает привлекательности Брайана. Очень даже замечает. Но его инстинкт саморазрушения не настолько развит, чтобы позволить окончательно вскружить себе голову. А вот у Майкла развит. Да и у Тэда, если на то пошло, тоже. А Эммет единственный уцелевший. Он видит пропасть под ногами и гуляет по краю, любуясь видами.

- Как и Марлон Брандо. Да, Брайан?

- А что не так с Брандо?

Опять уходит в оборону. Как обычно.

- Пятьдесят лет назад – ничего. А сейчас столько всего говорит против него, что даже тошно становится. Начиная с двухсот килограммов жира и заканчивая на редкость скверным характером. Про «Остров доктора Моро» я вообще молчу, не то заплачу».

- Всё это только лишний раз доказывает, что лучше умереть молодым.

Брайан делает последний глоток и довольно улыбается, будто только что доказал одну из своих язвительных теорий о смысле жизни.

- Или то, что в юности надо было лучше выбирать себе кумиров. Вот посмотри на Пола Ньюмана. Стройный, подтянутый, благородный, полный чувства собственного достоинства,.

- Ты продолжай, продолжай, а я пока немного подремлю.

Язвительный, колючий. Эммет не обращает внимания.

- Ах, да совсем забыл! Ведь твой тип – парень необузданный, опасный и непременно на мотоцикле. Верно?

Брайан улыбается, отрывается от спинки дивана, отвоёвывая у Эммета ещё частичку личного пространства, и шепчет совсем рядом с его лицом: «Дикий». В голове Эммета тотчас же возникает ясный и четкий образ Брайана-подростка. Тот с благоговением смотрит на плакат Брандо на Харлее, в кожаной куртке и заляпанной машинным маслом майке. Прекрасный образ, надо признать». И от Брайана так приятно пахнет.

Эммет считает про себя: «раз Миссисипи, два Миссисипи, три Миссисипи», и старается дышать глубже. Он знает, что Брайан флиртует с ним чисто машинально, просто потому что для него это естественно и привычно: властвовать, подавлять, пользуясь своей сексуальной притягательностью.

И Эммет делает вид, что ничего не замечает.

- Я предпочитаю Пола Ньюмана, - заявляет он, и когда Брайан отодвигается обратно в угол дивана, улыбаясь каким-то своим мыслям, они еще четверть часа молча наблюдают за изнывающей от желания Оливией де Хэвилленд.