Все дороги ведут к тебе... (СИ) - Страница 34
От шума чайника Софа просыпается, садится в постели, отчего одеяло сползает еще больше, открывая обнаженную грудь. София быстро прикрывается, натягивает одеяло по самый подбородок и густо краснеет.
— Для того, чтобы ты сейчас не загоняла себя мыслями о чем-то неприятном, я скажу тебе… — подхожу и сажусь на диван рядом с ней. — Я ни о чем не жалею, София. И если бы не работа, не выпустил бы тебя из кровати весь день, — целую ее пылающую щеку. Возбуждение возвращается, и я спешу отстраниться. — Но надо вставать, завтракать, и мчать в студию. Кстати, у тебя сегодня тоже урок, так что не забудь сложить конспекты.
Софа переводит дыхание, и, не поднимая глаз, стаскивает с дивана плед и заворачивается в него. Ну примерно такой реакции на произошедшее ночью я и ожидал. Целую девчонку еще раз, теперь в губы, и иду в кухонную зону. Делаю на скорую руку бутерброды и наливаю чай. Когда София выходит из ванной полностью одетая, я даже испытываю разочарование. Ну откуда у нее там одежда? Она ведь ничего с собой не брала…
Идет к столу все также, не поднимая глаз. И я понимаю, может, поспешил с близостью, зная ранимую душу Софии. Но она так отзывалась на ласки… Жар от воспоминаний разливается по телу, и я ловлю Софу в объятия. Она не пытается увернуться, просто утыкается мне в плечо лбом и вздыхает. Такая милая в своей застенчивости, и такая смелая в выражении чувств. Она ведь первая сказала о любви… Для этого нужно определенное мужество, да…
— Садись за стол, воробушек, — целую ее куда-то в волосы, вдыхая аромат. София снова вздыхает и садится за стол. Не хочу давить на нее, но с момента пробуждения она не произнесла ни слова, и меня это беспокоит. Наблюдаю за Софой, как она плавно берет чашку с чаем, как отпивает глоток. Но на меня не смотрит, это мне тоже не нравится. — Соф… — зову ее, но София так и не поднимает взгляд. Только напрягается еще больше. — София, посмотри на меня, пожалуйста.
Она, наконец-то, поднимает на меня взгляд, а в нем столько… Не знаю, неуверенности? Паники? Сомнения? Всего этого вместе?
— Я думал, что мы с тобой уже прояснили… У нас ведь все серьезно, помнишь?
Кивает, не отводя взгляда.
— И я сказал, что не жалею ни о чем, — снова кивает. — Тогда получается, что ТЫ жалеешь?
Вздыхает, прикрывая глаза.
— Нет, Тим, я не жалею ни о чем, просто мне так… хорошо, что даже стыдно. И я постоянно вспоминаю мамины слова. Хоть и стараюсь не думать об этом, все равно в голове крутится… «Распутная девка… распутная девка…». Наверно, это какое-то отклонение, Тимур. Я не могу справиться с этим… — из прекрасных глаз скатываются слезинки, и я пересаживаюсь ближе к Софии и обнимаю ее.
— Соф, я, может, забегаю вперед, но… Может нам найти толкового психолога? Ты только не отказывайся сразу, и не думай, что я считаю тебя какой-то не такой… Я просто хочу помочь…
— Спасибо, Тим. Потому что одна я уже не справляюсь…
Обнимаю крепче, сидим так какое-то время.
— Черт, мы опоздаем, если продолжим так сидеть, — Софа торопливо вытирает влажные щеки и хмыкает. — Больше всего я боюсь, что тебе надоест со мной возиться, и ты меня бросишь… Не захочешь меня в своей жизни. И вот тогда никакие психологи не помогут, сразу в дурку… Со всеми не вытравленными тараканами…
— Ох, София… Когда ты так говоришь, мне хочется тебе накостылять… Я думал, ты знаешь меня… И что я так не поступлю, тоже знаешь.
- Знаю, но все равно боюсь, — признается она и встает. Быстро споласкивает посуду. — Нам пора на работу…
Встаю вслед за ней, иду одеваться.
— Я не отпущу тебя, Софа, — как бы между делом говорю, но получается довольно откровенно. — У нас в семье не принято вот так знакомить с родителями и потом отступать. Я хочу, чтобы ты знала. Ты уже часть нашей семьи, — Софа замирает. — То, что в твоем паспорте пока нет штампа с моей фамилией, ничего не значит. Мы — семья. И я не отступлюсь.
Она молча кивает и идет в прихожую. Топаю за девчонкой. Да уж, трудно придется… Но то, что она не отказалась от психолога, уже обнадеживает.
В студии еще никого нет, и мы все делаем не спеша. Первый класс сегодня только в одиннадцать. Ксюша приезжает ближе к десяти, и сразу замечает, что между нами напряжение.
— Тим, все нормально? Как прошло знакомство с родителями?
— Все прошло хорошо, но есть другие… трудности. Не бери в голову, мы справимся, — успокаиваю я ее. И успокаиваюсь сам.
— Ну ладно… если что, я всегда готова помочь, — хлопает меня по плечу и уходит в свой кабинет.
— Спасибо, леди босс, — говорю ей вслед, на что она показывает жест «окей» и прикрывает за собой дверь. Оборачиваюсь, Софа смотрит вопросительно. Улыбаюсь ей, подмигиваю и захожу в кабинет. Надо подготовиться, сегодня будет новая группа…
СОФИЯ
Рядом с Тимуром так спокойно… Я давно не чувствовала себя такой защищенной, нужной и любимой. Да, наверное, никогда не чувствовала. Это так непривычно, и совершенно разнится с моей прошлой жизнью. Надо было давно съехать от мамы… Нашла бы работу и сняла комнату в общаге. Мне бы хватило, я домой прихожу только ночевать… Но без Тимура уже не хочется… По привычке накручиваю себя по поводу и без. И ко всему этому тараканьему раю примешивается страх потерять все то, что сейчас у меня есть. Тимура, его доверие, любовь и ту нежность, с которой он на меня смотрит. Я стараюсь не думать о плохом, но это давно устоявшаяся привычка, и бороться с ней получается плохо. Тимур всегда рядом, и поддерживает меня. Начинаю привыкать к тому, что любой вопрос или возникающую проблему он решает за меня. И то, с какой легкостью он это делает — заставляет любить его еще больше. Мне кажется, что Тимура не любить вообще невозможно. Он ведь, и правда, идеален! Красив, умен, внимателен к мелочам… У него просто огромное, доброе сердце… Я и не знала, что существуют такие люди.
Мне нравится засыпать и просыпаться радом с ним. Это что-то особенное, чего никогда не чувствовала ранее. И в такие моменты мне хочется плакать… Неужели жизнь преподнесла мне такой бесценный подарок… До сих пот не верю…
Мы вместе уже больше трех месяцев. За это время многое изменилось. Во-первых, я все же стала ходить на сеансы к психологу. Сначала относилась к этой затее скептически, но от раза в раз мне становилось легче, и как будто все плохое, что было в голове и в душе, потихоньку уходило. И теперь я, наконец начинаю понимать, как важно было избавиться от навязанных с детства установок. И, как следствие этого понимания, у меня изменился ход мыслей. Еще мне очень помогает Нейрографика. Этим методом со мной поделилась психолог, просто сказала: «Чувствуешь тревогу — рисуй. Если не видишь выход из ситуации — рисуй. Если запутались мысли — рисуй. Да и просто, когда нужно вдохновение, или силы на новые свершения — рисуй. Вскоре увидишь, как твоя жизнь изменится…».
И я стала рисовать. Сначала я каждый день рисовала Алгоритм снятия ограничений, который странным образом всегда помогал. Это волшебство какое-то… а, может, просто совпадение. Но я, чтобы проверить, рисовала снова. И снова все сбывалось. Я верила в силу того, что отрисовывала на бумаге, и становилось легче.
Сейчас я ощущаю себя другим человеком. И даже неожиданная встреча с матерью не вывела меня из того равновесия, которого я достигла в эти месяцы. Мама стала жаловаться, что с моим уходом все изменилось, и вскоре Виктор ушел от нее. Начала меня обвинять во всем, но я сказала ей, что она виновата сама. Не видела, что происходит перед носом, не верила мне… Я просто высказала ей все и ушла. Чувство вины и обиды снова стали поднимать головы, но я не дала им шанса. Как только вернулась домой, достала альбом, карандаши, и «нарисовала» себе спокойствие и уверенность.
Тимур за прошедшее время тоже времени не теряет. Он продолжает так же вести классы в школе-студии Ксюши, и параллельно работает с Максимом Мартыновым. Семья Тимура тоже поддерживает, и приняли они меня как родную. Тим все чаще говорит о свадьбе, но я так боюсь… Вот, вроде, просто штамп в паспорте, мы ведь и так живем вместе. Но что-то меня все равно пугает, и я прошу Тимура не спешить. Даже Тамара Иосифовна как-то раз приезжала в гости, когда Тима не было дома. Разговор с ней укрепил меня в мысли, что Тимуру действительно нужен этот штамп. Чтобы быть мне мужем, опорой и поддержкой уже на официальном уровне. Но что-то все равно не давало мне согласиться. Мы ведь еще так молоды… И, кажется, этот штамп просто закроет какую-то невидимую дверь. Чувство неуверенности в себе так и не вытравилось из головы, поэтому мне хотелось оставить себе хоть какие-то пути к отступлению.