Время. Ветер. Вода (СИ) - Страница 76

Вот голубь, которого мне засовывают в рюкзак, вот Вика…

Или это уже не Вика, потому что для хорошего финала она должна полюбить Макса, а настоящая Вика этого не смогла.

Или, может, это я влюбляюсь в него, а он в меня? Но в таком случае, это тоже будем не мы, и наших персонажей придется назвать другими именами.

Вот голубь. Вот я такая, какая есть.

Вот — Вика. Вот Артём, вот Макс.

Мы все такие, какие есть, и всё, что с нами происходит, несомненно случайно, и в то же время совершенно закономерно.

Потому что я — это я, а они — это они, и каждый из нас совершил свой поступок и свой выбор.

Никто не был дважды в одной реке. Ибо через миг, и река была не та, и сам он уже не тот…

— О чем задумалась? — Артём сидел с ногами на капоте Пандоры, Макс облокотился о неё, а внутри салона Лана яростно вылизывала стекло.

Они ждали меня.

Створка нашего окна приоткрылась:

— Вита, — крикнула мама. — Холодное не пей. Береги горло! И смотри, чтобы в машине не продуло.

Я помахала ей рукой.

Анастасия Фёдоровна, слепо щурясь на солнце, тоже помахала. Голуби вспорхнули.

Я крепко сжала бутылку с водой и притормозила в нескольких шагах от машины.

Мне не нужны никакие финалы. Я вообще не хочу, чтобы что-либо заканчивалось.

Необходимо было оставить всё, как есть. Здесь и сейчас. Ведь никто не знает, что может произойти завтра.

Артём спрыгнул на землю, забрал у меня бутылку и подозрительно прищурился:

— Что-то случилось?

Я быстро обхватила его и с силой прижалась. Пальцы скомкали ткань футболки.

— Ты чего? Мама же смотрит, — от неожиданности он усмехнулся, но всё равно обнял обеими руками за шею.

— Пусть всё останется вот так, как сейчас. Я бы очень хотела остановить этот момент. Помнишь, ты спрашивал?

— Не выдумывай, у меня куча планов на выходные. Нельзя ничего останавливать.

— Серьёзно, Артём, а если дальше ничего не будет? Я же знаю, как всё обычно заканчивается. Стоит мне сесть в машину, и пойдут титры. А я не хочу.

— Почему что-то должно заканчиваться? — он твёрдо отодвинул меня за плечи, словно пытаясь прочесть ответ на лице.

— Сейчас в магазине… — я хотела рассказать ему про девушку, похожую на Вику и промоутершу с разноцветными волосами, но подошел Макс. — Просто подумала, что когда мне исполнится семнадцать, всё станет по-другому. А я очень боюсь, что всё станет по-другому.

Артём рассмеялся:

— Не поверишь, мне двадцать, и я до сих пор жив.

— Кстати, в восемнадцать ничуть не хуже, — заметил Макс, — а в девятнадцать мне даже больше понравилось.

— А вдруг, то, что сейчас, — это всего лишь хороший финал, на котором всё должно закончится, чтобы больше ничего не случилось плохого? — выдала я своё самое страшное предположение.

Они оба строго посмотрели:

— Даже если и финал, — сказал Артём. — Придумаешь что-нибудь ещё. Какую-то другую историю. Хорошую. Тебе же не сложно.

— Это не от меня зависит.

— А кого?

— От всех. От каждого из нас.

— Тогда это будет самая лучшая история на свете, — незамедлительно заверил он. — Так и быть, напишу для тебя к ней шикарный саундтрек. Чего смеешься? Ты ещё не знаешь, на что я способен, если сам захочу.

С интересом присматриваясь к птичьему ажиотажу возле Анастасии Фёдоровны, мимо нас проковылял толстый сизый голубь. Возможно, даже тот самый.

Я хотела сказать, что всё начинается с голубя, но Макс решительно подтолкнул меня к машине.

Стоило опуститься на сидение, Лана сразу запрыгнула на коленки. Макс занял своё место, закинул ноги на панель, выставив на обозрение своё «Беги», и тут же потянулся включать музыку. Артём сел за руль, посмотрел в зеркало и ободряюще улыбнулся. Небесная синева глаз завораживала.

Я снова помахала маме и, пока отъезжали от дома, ещё долго смотрела через заднее стекло на свой непримечательный московский дворик.

На свежую, равномерно покачивающуюся в такт лёгкому ветерку изумрудную листву, на развивающиеся волосы и цветастые одежды прохожих. На мутное, утопающее в городской дымке солнце и почти сливающихся с ним белых голубей.

На одинокий неясный силуэт красивой девушки в густой тени деревьев.

Им всем я тоже помахала, прощаясь.

А потом Пандора свернула за угол, и пошли финальные титры.