Время убивать - Страница 17

— Откуда ее угнали, Эдди?

— Вероятно, из Верхнего Монтклера.

— А если точнее?

— Так. — Он уже отложил список, а теперь снова открыл его на последней странице. — На углу Бродвея и Сто четырнадцатой. Это вызывает интерес.

Он был абсолютно прав, но каким образом он догадался? Я спросил, что именно его заинтересовало.

— Что делала миссис Рейкен на Верхнем Бродвее в два часа ночи? И знал ли об этом мистер Рейкен?

— У тебя на уме только грязные мысли.

— Мне следовало бы быть прокурором по особым делам. А какое отношение миссис Рейкен имеет к пропавшему мужу твоей клиентки?

Я посмотрел на него с недоумением, но тут же вспомнил об истории, которую выдумал для оправдания интереса к смерти Орла-Решки.

— Да никакого. Я посоветовал ей забыть о том, что случилось. Это была работа на пару дней.

— Гм… Кто же угнал автомобиль и что с ним делали вчера ночью?

— Громили общественную собственность.

— Да?

— Сшибли парковочный счетчик на Девятой авеню и умчались на бешеной скорости.

— А ты по чистейшей случайности оказался там, по чистейшей случайности засек номер и, естественно, решил, что машина краденая. А теперь, как любой честный гражданин, просто решил это проверить?

— Ты почти угадал.

— Не вешай мне лапшу на уши! Присядь-ка, Мэт. Я хотел бы знать, чем ты занимаешься?

— Ничем.

— Какая связь между угнанным автомобилем и Орлом-Решкой — Джаблоном?

— Кто это — Орел-Решка? А, тот самый парень, которого выудили из реки? Никакой связи.

— Значит, ты просто искал мужа этой женщины?

Только тут я заметил, что дал маху. Интересно, заметил ли он мою ошибку? Конечно, он заметил.

— В прошлый раз ты говорил, что его ищет подружка. Что ты мне тут вкручиваешь, Мэт?

Я не ответил. Он вытащил сигару из пепельницы, внимательно ее осмотрел, затем, нагнувшись, бросил в мусорную корзинку. Выпрямившись, поглядел на меня, потом в сторону и вновь на меня.

— Что ты от меня скрываешь?

— Не думаю, что тебе это было бы интересно.

— Что общего у тебя с Орлом-Решкой?

— Не важно.

— Почему ты интересуешься этой машиной?

— И это не важно. — Я выпрямился. — Орел-Решка был утоплен в Ист-Ривер, а автомобиль сбил парковочный счетчик на Девятой авеню, между Пятьдесят седьмой и Пятьдесят восьмой улицами. К тому же автомобиль был угнан в деловой части города, за пределами Шестого участка. В этой истории нет ничего, что тебе следовало бы знать, Эдди.

— Кто убил Орла-Решку?

— Не знаю.

— Честно?

— Конечно.

— Ты играешь с кем-то в опасную игру.

— Не совсем так.

— Господи Иисусе!

Мне хотелось уйти. Я не скрывал от него ничего, что он имел право знать, и я действительно не мог поделиться с ним, как и с кем-нибудь другим, своей информацией. Я обязан был действовать в одиночку и поэтому избегал прямо отвечать на его вопросы, а ему это, естественно, не нравилось.

— Так кто же твой клиент, Мэт?

Моим клиентом был Орел-Решка, но я не видел никакого смысла признаваться в этом.

— У меня нет клиента, — ответил я.

— Тогда в чем твой интерес?

— У меня нет никакого особого интереса.

— Я слышал, что незадолго до смерти Орел-Решка разбогател.

— Когда я в последний раз его видел, он был хорошо одет.

— В самом деле?

— Он даже упомянул, что костюм обошелся ему в триста двадцать долларов.

Он сверлил меня взглядом, пока я не отвернулся.

— Мэт, — тихо сказал Эдди, — ты же не хочешь, чтобы кто-нибудь сшиб тебя автомобилем? Это может плохо повлиять на твое здоровье. Почему бы не поделиться со мной всем, что знаешь?

— Это преждевременно.

— Ты в этом уверен?

Ответил я не сразу, а после минутного размышления. Я вспомнил, как на меня надвигалась машина — сначала в действительности, а затем — как это предстало в моих кошмарных снах.

— Да, уверен, — сказал я.

Забежав в ресторанчик «Львиная голова», я заказал гамбургер, бурбон и кофе. Я был слегка озадачен тем, что машину угнали из столь удаленного района. Они могли бы увести машину пораньше и поставить ее рядом с моей гостиницей. Мальборо мог бы позвонить мне в гостиницу и еще кому-то, сообщив о передвижении из «Клетки попугая» в бар Армстронга. Этот сценарий годился для случая, если против меня ополчились по крайней мере двое. Именно к такому выводу я пришел после того, как услышал в трубке голос пожилого мужчины. Или же он мог…

Рассуждать и дальше в том же духе было бессмысленно. Слишком много различных вариантов я мог бы разобрать, но они, к сожалению, никуда не вели, а только еще больше запутывали дело.

Я показал жестом, чтобы мне принесли еще кофе и виски, смешал их и вновь углубился в свои мысли. Размышляя, я вспомнил, как завершился наш разговор с Эдди. Он явно сообщил мне что-то важное, хотя я пока и не отдавал себе в этом полного отчета. Что-то, сказанное им, будоражило мой ум, но я никак не мог определить, что именно.

Я набрал мелочи на целый доллар и пошел звонить. Джерсийская справочная сообщила мне номер телефона Уильяма Рейкена. Я представился миссис Рейкен сотрудником отдела розыска угнанных автомашин; она сказала, что приятно удивлена тому, что мы так скоро нашли ее автомобиль, и спросила, знаю ли я, в каком он состоянии.

— К сожалению, мы пока не напали на след вашей машины, миссис Рейкен.

— О?!.

— Я хотел бы выяснить некоторые подробности. Ваша машина была припаркована на углу Бродвея и Сто четырнадцатой улицы?

— Да, верно. Только не на Бродвее, а на Сто четырнадцатой.

— Понятно. По нашим сведениям, вы заявили об угоне примерно в два часа ночи. Вы сделали это сразу, как заметили, что машины нет на месте?

— Да. Почти сразу. Обнаружив, что ее нет, я первым делом подумала, что ее отбуксировали. Я вроде бы не нарушила никаких правил, когда припарковала ее, но иногда можно не заметить какого-нибудь знака, не учесть какого-нибудь правила. Но ведь полиция обычно не перегоняет машины, стоящие в жилых кварталах?

— Не далее Восемьдесят шестой улицы.

— Так я и думала, хотя всегда стараюсь не нарушать правила. Заметив, что машины нет, я решила, что, должно быть, перепутала номер улицы и на самом деле поставила машину на Сто тринадцатой, но и там ее не оказалось. Тогда я позвонила мужу и попросила, чтобы он заехал за мной. Он велел мне сообщить об этом в полицию, так я и сделала. Все это заняло, по-моему, минут пятнадцать-двадцать.

— Понятно. — Я тут же пожалел о том, что задал этот вопрос: — А когда вы припарковали машину, миссис Рейкен?

— Сейчас соображу. У меня было два занятия. Первое — семинар по рассказу как литературному жанру — начиналось в восемь. Второе — лекция по истории Возрождения — следовало за ним, в десять. Но приехала я чуточку раньше, сразу после семи. Это имеет значение?

— Боюсь, что это не поможет найти вашу машину, миссис Рейкен, но, устанавливая точное время, мы стараемся увязать между собой различные преступления.

— Интересно, — сказала она. — И что это дает?

Я не знал, как ответить, поэтому сказал, что чем больше мы соберем различных данных, тем легче воссоздать общую картину всех совершенных в городе преступлений, — именно так говорили и мне, когда я интересовался этой проблемой. В заключение я заверил ее, что автомобиль будет, вероятно, скоро найден. Она любезно поблагодарила меня, мы простились, и я вернулся в бар.

Проанализировав разговор, я пришел к выводу, что не узнал ничего полезного. Мысли мои путались, и тут неожиданный вопрос поставил меня в тупик: что могла делать миссис Рейкен в Верхнем Вест-Сайде поздней ночью? Она проводила там время одна, без мужа, а последняя лекция должна была закончиться около одиннадцати. Может быть, она зашла выпить пару кружек пива в один из баров рядом с Колумбийским университетом? Всего несколько кружек, однако именно потому, что была «под градусом», она чувствовала себя не очень уверенно и обошла целый квартал в поисках машины. Конечно, мне наплевать, сколько пива она вылакала — хоть целую бочку. В конце концов она не имела никакого отношения к Орлу-Решке, а ее взаимоотношения с мужем меня совершенно не касались, и все же…