Время против времени - Страница 22

— Говорит Ано, — произношу я шепотком, чтобы за стойкой не слышали, — Укажите место, где мы с вами могли бы встретиться, — имени Мердока я при этом не называю.

— Когда? — спрашивает он.

— Сейчас.

— Так важно?

— Да.

— Тогда приезжайте в кафе «Жюн» на улице Старых вязов. Это недалеко от театра.

Мердок уже ждет в полутемном зале за столиком.

— Что случилось. Ано?

— Вы же читали газеты.

— При чем здесь я? — Тон его холодеет.

— При том. Во-первых, серебро было спрятано в вашей хижине.

— Хижина эта не моя, я тогда воспользовался ею случайно.

— Известно, что это хижина Пасквы, хотя он и отрицал это на допросе.

— Тогда пусть в полиции проверяют, кем и у кого куплена эта хижина.

— Я полагаю, что уже проверили. Но не в этом главное.

— А в чем?

— В том, что рассказал мне за утренним завтраком в сенатском клубе комиссар Бойль. В том, что он не поведал газетчикам.

— Что именно? — Тон Мердока совсем ледяной.

— Что Пасква купил себе свободу за две тонны серебряных слитков. — Я внутренне торжествую, видя, как мертвенно бледнеет Мердок.

— Бойль так и сказал?

— Не совсем так. Но я так понял. Он просто рассказал о том, что Пасква бежал прошлой ночью, когда его отправляли в вудвилльскую тюрьму в обычной тюремной карете, причем без кандалов и наручников. Бежал где-то за Городом на лесной дороге, воспользовавшись случайной остановкой.

Мердок, помолчав, говорит кратко и холодно:

— Бегство Пасквы и дальнейшая его судьба меня не очень интересуют, но за любопытную информацию спасибо.

Мердок встает. Мы прощаемся. Кажется, он отверг вероятность нашего участия в удаче Бойля. Тогда все идет как надо. Мат в два хода, и оба сделаны. Остается ждать конца Пасквы.

Я узнал о нем от Мартина в баре «Омона» через два дня.

— Отойдем от стойки, — шепчет он, — есть новости.

Мы отходим с пивными кружками к столику.

— Только что узнал от инспектора привокзального района: сегодня утром Паскву нашли мертвым у бильярдной с тремя пулевыми ранами в грудь и живот. Инспектор предполагает конкурентные счеты. Месть за Бидо. Но мы-то знаем.

— Угадали, — говорю я.

— Может, и так, — соглашается Мартин и почему-то спрашивает: — А что делает Пит?

— Собирает материалы теперь уже против Мердока.

— У Жанвье?

— Не только. Собирает и лично в бильярдных и барах.

— Рискуем жизнью парня, Юри.

— Пит сам вызвался. А он человек осторожный. Ни во что не вмешивается. Только угощает и слушает.

— Кажется, скоро Мердоку будет жарко.

Уэнделла и Бойля нахожу в биржевой ресторации. Уэнделл загадочно улыбается.

— Конечно, вы уже знаете, мсье Ано.

«Мсье» он добавляет для Бойля.

— Знаю, мистер Уэнделл.

— От кого, если не секрет?

— Не секрет. От репортера «Брэд энд баттер».

— И в каком же духе будет сообщение в газете?

— Полиция предполагает конкурентные счеты, — повторяю я Мартина. Привокзальный район — я имею в виду ночные бары, закусочные и бильярдные — это район «пистолетников», услугами которых пользуются и наши конкуренты на выборах, в частности «джентльмены». Убийство Пасквы рассматривается как месть за Бидо.

— А что вы скажете, Бойль? — спрашивает Уэнделл.

— Не возражу, когда ко мне обратятся.

— Лично я думаю, — лукаво подмигивает Уэнделл, — что эта версия устраивает и нас. Мы так и сообщим в «Сити-ныоз», только не на первой полосе и как можно сдержаннее.

— У меня есть предложение, мистер Уэнделл. — Я продолжаю держаться официально, а присутствие Бойля меня не смущает: Бойль союзник, а не противник. — Хорошо, если бы статья о похитителях серебра с учетом истинных целей преступления в «Аполло» и последовавшего затем убийства Пасквы была написана не рядовым сотрудником газеты и даже не ее редактором. Автором, мне кажется, должен быть популярный и, главное, влиятельный человек.

— Кто же, по-вашему?

— Скажем, сенатор Стил.

Уэнделл долго молчит, он очень серьезен. Бойль явно заинтересован и, как и я, ждет ответа.

— Ценное предложение, — откликается наконец Уэнделл, — очень ценное. Статья сенатора Стила — это бомба. Она сметет и самого Мердока и его кандидатов. Но достаточно ли обвинительных материалов будет у Стила? И достаточно ли они будут убедительны?

— А мы ему поможем.

— Вы первый, — говорит Бойль. — Вспомните, что вы говорили мне о галунных повязках.

— Все вспомню, когда это потребуется, — отвечаю я. Не знаю, почему я с такой решительностью предложил кандидатуру Стила. Лучшую, правда, трудно было найти для задуманного Уэнделлом выступления. Но Стил упрям и по-своему капризен. Трудно убедить его, если упрется. Но о Мердоке он спорить, не будет. Нужно только вовремя и решительно подсказать.

Стила я нахожу дома. Рассказываю ему все, что знаю. О своих встречах с Мердоком и о его попытках сделать меня своим агентом в лагере Стила, о его избирательном шантаже с помощью Пасквы, о преступлении в «Аполло» с целью скомпрометировать партию популистов и о моих ответных маневрах, закончившихся убийством Пасквы его же хозяевами.

— А вы, оказывается, умный и хитрый политик, Ано, — говорит он. Перехитрили Мердока. Пожалуй, вы стоите больше, чем пост советника у любого сенатора. Хотите, я отдам вам все свои голоса, полученные на выборах? Это разрешается по конституции, если я тут же подам в отставку.

— Не надо, Стил. Отдайте их кому-нибудь другому, а то и двум, если число позволит. Я только гость здесь, а если судьба забросила меня к вам надолго, то я просто перейду в другой лагерь.

— К Доновану?

— Конечно.

— Жаль, — вздыхает Стил. — Спорить не буду. Но пока вы работаете у меня и предлагаете покончить с Мердоком. Как? У меня нет главного — доказательства его вины в грабеже казначейства.

— Мердока и не требуется арестовывать. Прямых улик нет. Но скомпрометировать его шайку можно и должно. Этого добиваются и Бойль и Уэнделл. А сделаете это вы, выступив с обвинением реваншистов в грабеже, шантаже и мошенничестве. Именно вы, сенатор, как самый решительный противник закона об ассоциации. Вы покажете, к чему привел этот закон на примере Мердока. Все дополнительные сведения представит вам Бойль. Статью подготовит Мартин. Вам останется только ее подписать. Как сказал Уэнделл, это будет бомба, взрыв, который сметет на выборах и Мердока и всю его шайку.

— Хорошо, — говорит Стил, — я это сделаю.

В девять утра — полдень по-здешнему — началась пресс-конференция у Бойля в Главном полицейском управлении по делу о похищении серебра с «Гекльберри Финна». Бойль уже объявил, что следствие закончено и он может назвать ожидающих суда виновников преступления.

Происходила она в большом зале с чисто вымытыми окнами и натертым до блеска дубовым паркетом: Бойль во всем любит порядок и чистоту. Присутствовали все корреспонденты газет: «Брэд энд баттер», «Джентльмена», популистской «Сити-ньюз», французской католической «Суар» и биржевого «Бюллетеня», фоторепортеры и кинооператоры, завсегдатаи сенатских кулуаров вроде меня и просто любопытные, получившие пропуска на конференцию. Как прошла она, я могу точно воспроизвести по расшифрованной Мартином стенограмме. Только вместо имен присутствующих корреспондентов укажу лишь названия газет.

Бойль. Итак, следствие закончено, леди и джентльмены, мадам и мсье. Как было похищено серебро и как оно было найдено, вам уже известно: Сейчас я расскажу о том, чего не знала общественность, пока велось следствие. Как удалось установить, похищение подготовлялось заранее: заранее была постровна новая пристань на лесном берегу, заранее организована шайка головорезов, которых у нас зовут «пи-столетниками», заранее была куплена у Вудвилльского охотничьего общества лесная хижина, куда и было доставлено серебро с парохода. Вы спросите: как же была куплена эта хижина или коттедж? Отвечу, что приобрел ее некий Чек Пасква за тридцать тысяч франков, через комиссионную контору «Гопкинс и сын». Пасква, хорошо известный полиции уголовник, был арестован нами за убийство в ресторане «Аполло» и находился в тюрьме, когда серебро было найдено и установлено имя владельца хижины. В покупке хижины Пасква сознался, но свое участие в похищении серебра отрицал, уверяя нас, что и понятия не имел о таком богатстве. Тридцать тысяч франков он якобы выиграл в карты и совершил сделку с представителем комиссионной конторы в состоянии полного опьянения. Прекрасно понимая, что он лжет, и выяснив, что покупка коттеджа производилась подставным лицом лишь от имени Пасквы, мы решили проследить его связи. Для этого был инсценирован его побег, который он и совершил, не подозревая о слежке. К сожалению, однако, удалось его проследить только до привокзальной бильярдной, а пока сменялись наблюдавшие за ним агенты, какая-то минута была упущена, и Паскву застрелили из проезжавшего мимо фиакра. Ни фиакр, ни убийцу обнаружить не удалось, но хозяин бильярдной признал, что за Пасквой уже охотились какие-то неизвестные люди, угрожавшие ему отомстить за Бидо. Итак, главаря банды мы потеряли, но сумели задержать его ближайших сообщников. В своем первом интервью о найденном серебре я не сказал вам — не имел права сказать, пока не закончится следствие, — что в лесной хижине, где было спрятано серебро, мы задержали охранявших его четырех уголовников, известных полиции под кличками «Жаба», «Хлыщ», «Теленок» и «Одноглазый». Имен у них много, но подлинные пока устанавливаются. В похищении серебра они сознались, назвали главаря банды и других ее участников, которые в настоящее время разыскиваются. Трое уже арестованы. Это бывший ранчмен из Сильвервилля Биг Дро и два его конюха, Уилки и Формасьон. Нашли и рабочих, строивших пристань (список их можете получить у меня после пресс-конференции). В уже упомянутом интервью я не назвал вам и того, кто навел нас на мысль поискать серебро в лесной хижине. Теперь, по окончании следствия, могу это сделать. Охотник Фернан Марти сейчас охотится где-то в приречных лесах на юго-западе, но он обещал вернуться к первому же судебному заседанию.