Время наточить ножи, Кенджи-сан! 3 (СИ) - Страница 1

Головной офис «Спрут», кабинет Президента

— Ты обманывала меня. Все это время.

Фраза прозвучала тихо, но тот тон, с каким она была сказана, был таким… Рен невольно сжалась в кресле. Словно тихое рычание разъяренного зверя за спиной, утробное, угрожающее.

— Папа…

— Я же сказал называть меня по должности! На работе нет места семейным отношениям! — а это уже было сказано громче.

— А у нас вообще нигде нет места семейным отношениям. И никогда не было! — сорвалась Рен. — Для тебя «Спрут» — вот твоя семья. А не мы.

— На жалость решила давить? — произнес Акутагава таким тоном, что Рен поняла — эту карту отыграть не получится. На эмоции Ямато никогда не был слаб. Вот и теперь не поддался. Нужно искать другие рычаги, потому что без них она пропала.

Девушка вновь украдкой взглянула на договор, лежащий на столе у отца. Откуда он его взял? Кто слил информацию? Фукуда, негодяй, недоглядел! С ним будет отдельный разговор.

— Я не давлю на жалость, — буркнула Рен. — Я лишь говорю правду.

— Правду? — усмехнулся Президент.

— Вот именно! — вновь повысила голос Рен. — Правду. Ты променял нашу семью на все это, — она обвела взглядом офис корпорации, — «Спрут» твоя семья, а не я.

Девушка хотела сказать, что отец к тому же еще и матери изменил, когда якобы страдал от ее кончины и бастарда заделал в виде Кенджи Мураками, но вовремя промолчала. Нет, про него говорить нельзя. Ни в коем случае нельзя.

— И опять ты отходишь от темы, — холодно усмехнулся Президент. — Ну хорошо, давай поговорим об этом, раз тебя это так волнует. Давай поговорим о том, как я не раз спасал тебя. Сначала от наркотической зависимости, потом от алкогольной. Или ты забыла? Отправлял тебя в самые дорогие частные клиники. Делал так, чтобы об этом никто не узнал и твоя репутация не пострадала. Дал тебе лучшее образование, устроил сюда, в «Спрут». Сделал все, чтобы создать тебе хорошую жизнь. А ты что? — он поднял со стола договор. — Ты просто обманывала меня. Обворовывала собственного отца.

— Ты возил меня в частные клиники не для того, чтобы сохранить мою репутацию, — ответила Рен. — А для того, чтобы сохранить свою. Ты не хотел, чтобы об этом узнал хоть кто-то и использовал против тебя. Ты стыдился меня!

— Довольно! — рявкнул отец, да так, что зазвенели пустые стаканы на барном столике. — Хватит! Если ты считаешь, что продвинута в переговорах, то поверь мне — это не так. Все эти приемы я давно уже изучил. Не надо переводить тему. Я вызвал тебя не для того, чтобы слушать от тебя оскорбления.

Он подошел к барной стойке, налил себе виски. Отпил.

— Так ты все же, может быть, расскажешь мне про это, — немного помолчав, произнес господин Ямато. И кивнул на договор. — Или так и будешь использовать дешевые приемчики, чтобы улизнуть от главного?

— Что ты хочешь услышать? — прошипела Рен, глянув с вызовом Ямато прямо в глаза. — Что⁈

— Все, — совсем тихо произнес он. И вновь этот четко уловимый тон зверя, опасного и разъяренного. — Я хочу слышать все.

Рен в который раз за сегодня отметила, что несмотря на то, что Ямато уже очень стар — девяносто лет, не шутки! — он продолжает пребывать в силе. И глупцы были те, кто посчитал, что он скоро отойдет от дел. Она в том числе. Нет, не отойдет. Его еще надолго хватит.

— Ты специально хочешь это услышать от меня, хотя и сам все прекрасно знаешь? — усмехнулась Рен. — Желаешь целенаправленно унизить меня?

— Я не хочу унизить тебя, — совсем тихо и грозно прорычал Ямато. — Я хочу, чтобы ты покаялась. Это самое лучшее, что ты бы сейчас сделала. Но ты, как я понял, этого не желаешь. Что ж, можешь ничего и не говорить. Я сам все скажу.

И эта последняя фраза вдруг заставила Рен встрепенуться. Ее словно обдали ледяной водой. Она поняла, что сейчас будет вынесен вердикт, который она точно не хочет слышать.

— Папа, постой, — произнесла она. — Это не то, что ты думаешь. Этот договор… это просто прикрытие.

— Прикрытие чего?

— Одна хитрость, понимаешь? Мы хотели… обойти одни налоговые платежи, слишком большие, поэтому разработали такую схему, с Фукудой. Это он, на самом деле все придумал, предложил мне. Да, она выглядит немного не так, но по другому нельзя было, — она выдумывала на ходу, изворачивалась как могла, лишь бы не говорить правду. А правда была не самой приятной.

— Это все ложь, — произнес Ямато, отмахнувшись от ее слов, как от пыльного ветра. — Неужели ты думаешь, что перед тем, как вызвать тебя сюда, я не проверил этот договор? Я поднял все платежи. Все до одного. Никакие это не скрытые налоговые обходы. Ты просто ставила деньги «Спрута» на скачки. И проигрывала их. Хотя нет, — он подошел к своему столу, поднял оттуда бумажку, — один раз все же выиграла. Совсем недавно. Приличную сумму между прочим. Логично было бы вернуть ее обратно в «Спрут», ведь ты же из нашего кармана брала деньги на ставки. Но нет, я вижу, что эти деньги пошли на твой личный счет. Этот выигрыш, как я понимаю, ты не стала использовать на ставки?

— Папа…

— Замолчи! — рявкнул Ямато. — Ты обманула собственную семью. Обманула меня. И за это должна быть наказана. Закон для всех один. Твоего прихвостня, этого Фукуду, я снимаю с должности. Пусть отправляется с должности прямиком на улицу. А тебя… — он пристально посмотрел на дочь. — Тебя…

— Если думаешь, что можешь так же легко вышвырнуть меня на улицу, то ты ошибаешься, — ядовито заметила Рен. — У меня есть пакет акций нашей компании. Да, небольшой, но достаточный, чтобы присутствовать на совете акционеров, достаточный для того, чтобы определенные решения согласовывать со мной. Ты сам мне его подарил.

— Подарил, — эхом совсем тихо сказал Ямато. — Если думаешь, что тебе это спасет — то ты заблуждаешься. Это лишь отстрочит твое наказание. По тебе я приму решение чуть позже. А сейчас — убирайся вон. От своих прямых обязанностей ты, конечно же, отстранена.

«Отстранена — но не уволена», — довольно подумала Рен, поднимаясь с кресла. И направилась к двери.

— Неужели тебе совсем не стыдно за это? — вдруг другим тоном, мягким, грустным произнес Ямато. — Ни капли совести в тебе не проснулось?

— А от чего мне должно быть стыдно? — повернулась она. — Дети — это отражение своих родителей. Ты так воспитал меня, вот и пожинай плоды.

— Ты хочешь казаться взрослой, но внутри совсем еще глупа, как ребенок, — ответил Ямато. — Если ты думаешь, что я оставлю это все просто так, то ты заблуждаешься. Этот договор с «Атласом» — уголовная статья для тебя. Мне будет жалко и обидно, больно, очень больно отправлять тебя за решетку, но иначе нельзя. Ведь в самом начале беседы я говорил тебе, что на работе нет места семейным отношениям.

— Это мы еще посмотрим, кто кого отправит за решетку, — ответила Рен и вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.

Этот день можно было бы назвать днем приема, потому что господин Ямато хотел сегодня видеть многих и со многими как следует поговорить. Но были и те, кто сам записался на прием. И едва Рен ушла, оставив Ямато в крайне плохом настроении, как в дверь постучали.

— Войдите, — крикнул Ямато.

Дверь открылась, в кабинет зашел Нобору Морито, начальник службы безопасности.

— Нобору…

— Господин Ямато, — низко поклонился тот.

— Я знаю, про что ты сейчас начнешь говорить, — произнес Президент, неприятно сморщившись, словно съев горькую пилюлю.

— Да, господин Ямато, — вновь поклонился Волк. — Но если желаете, то я ничего не скажу. Просто отдам это.

И протянул лист.

— Что это?

— Мое заявление на увольнение.

— Нобору, послушай…

— Господин Ямато, мне нет прощения. Случившееся в ресторане «Белый Тигр» — полностью моя вина. Я это признаю. Я не обеспечил защиту, не обеспечил людям безопасность. Прежде всего, вам. Я подверг вашу жизнь опасности. Поэтому я должен уйти.