Время библиоскопов. Современность в зеркале книжной культуры - Страница 3

2010 год удивил читающую публику доселе невиданной библиороскошью: Издательский Дом Мещерякова начал выпуск серии «Книга с историей». Стилизованные под старину издания имитируют следы длительного использования: чайные и кофейные пятна на пожелтевшей бумаге, замятости и потёртости, царапины и надрывы, маргиналии и библиотечные штампы. Впечатление дополняют и усиливают печатные ретро-элементы: тканевый переплёт, ляссе, футляры, оттиски старинных иллюстраций, причудливое обрамление страниц. «Алиса в Стране чудес», «Приключения барона Мюнхгаузена», «Истории для детей» Диккенса, легенды о короле Артуре…

Красиво, стильно, необычно, но фурора почему-то не произвело. Неовинтажные книги больше заинтересовали не детей, а родителей. Причина проста: память детства. Бумажные друзья из дедушки-бабушкиных библиотек, упоительный запах старой бумаги, непонятное слово «камелёк» из сказки братьев Грим, могучие билибинские богатыри, порхающие остроконечные фигурки Конашевича, обаятельные зверюшки Сутеева. И всё это рукотворное, подлинное, живое.

Нынешние же продвинутые ребятишки, бегло пролистав картинки и презрительно навертев на пальчик атласную закладку, лишь недоумённо фыркнули: что за старьё нам подсовывают? почему книжка такая обтрёпанная? на страницах следы от чая, а нам не разрешают читать за едой!

Современность породила культ новых вещей, понуждающий выбрасывать одежду прошлогоднего сезона, каждые полгода менять мобильник, каждые два – мебель, каждые пять – автомобиль. Да, винтаж и антиквариат нынче тоже на пике моды, но, опять же, у взрослых, способных понять и оценить прелесть старых предметов.

Кроме того, если люди старшего поколения читали в детстве действительно раритетные книги – со «всамделишными» пятнами, заломами, заметками на полях, то их отпрыскам достались лишь имитации. Даже самого беглого взгляда достаточно, чтобы понять: применяемый в неовинтажных книгах дистресс (англ. «состаривание») – никакая не работа времени и даже не рукотворчество, а просто компьютерная технология. Кого этим сейчас удивишь? А дети, даже современные, – помешанные на гаджетах и онлайн-играх, вскормленные продуктами со «вкусами, идентичными натуральным», – остро и тонко чувствуют любой обман, интуитивно отличают подделанное от настоящего.

Наконец, сам факт появления неовинтажной полиграфии обнаружил скрытое социокультурное противоречие. С одной стороны, псевдостаринная книга позиционируется как эстетическая противоположность «обезличенной» и «бездушной» электронной книге. С другой стороны, она же преподносится как «прогрессивная» и «инновационная» форма печатного издания. Получается, что воплощённая в образе неовинтажной книги элитарная культура изначально обманчива, онтологически фальшива, поскольку отрицает духовную ценность технологии, которую сама же использует. Вроде как рыцари против киборгов, но из тех же деталей и проводов.

Однако пока это противоречие неочевидно рядовому потребителю – и он спокойно оставляет своих детишек на попечение киборгам, а сам утешается переносом модного формата в сферу персонального творчества – создаёт неовинтажные книги в домашних условиях. На пике популярности скрапбукинг (англ. scrap – вырезка + book – книга = оформление личных альбомов) и – как одно из его направлений – изготовление шебби-буков (shabby books), штучных книг ручной работы. Изобретённый в 1980-х годах британским дизайнером Рэйчел Эшвел интерьерный стиль шебби-шик (shabby chic – букв, «потёртый шик», «потрёпанная роскошь») имеет сегодня большую армию поклонников.

Здесь уже можно развернуться вовсю, полностью самостоятельно и без компьютерных технологий пополняя домашнюю библиотеку светскими альбомами, «книгами желаний», сонниками, идейниками и другими стилизациями «под старину». Для начала можно приобрести шёлковые ленты, стеклярусные бусины, натуральные кружева, затем обзавестись, например, пособием Ольги Знаменской «Шебби-шик» и на досуге обучаться драпировке, гофрировке и прочим квиллингам-эмбоссингам. Проводятся также мастер-классы по декупажу готовых (печатных) книжных обложек в винтажном стиле.

Сложно сказать, есть ли будущее у неовинтажных книг, печатных или рукотворных, но очевидно одно: практика их создания изначально ограничена ретроспективой. Согласитесь, странно будет выглядеть свежий роман модного автора на состаренной бумаге с имитацией надорванных и залапанных страниц. И периодически всплывающие то там, то сям издания вроде словаря неологизмов в «состаренном» переплёте или пособия по новейшим техникам маникюра, оформленного наподобие дамского альбома, воспринимаются скорее как дизайнерские курьёзы, вызывают насмешки специалистов и недоумение обывателей.

Неовинтажная книга, задуманная как игра с оформлением, на поверку оказалась игрой со временем. А время диктует свои условия и преподаёт свои уроки.

В русскоязычных контекстах это название встречается преимущественно на английском – coffee table book (букв, «книга для кофейного столика») и обозначает иллюстрированное подарочное, обычно крупноформатное издание в твёрдой обложке, используемое, главным образом, как предмет интерьера, элемент дизайна, статусный атрибут либо выставочный экспонат.

Кофе тэйбл буки представлены чаще всего нехудожественными визуально ориентированными изданиями: фотокнигами, глянцевыми журналами, каталогами модной продукции, фамильными альбомами. Нередко это издания формата кипсек (англ. keepsake = keep – содержать + sake – вещь) – роскошные, дорого оформленные, содержащие репродукции, гравюры высочайшего полиграфического качества.

«Кофе или чай?». Гравюра (XVIII в.). Одна светская дама предпочитает чай, другая – кофе. Их платья украшены листьями чайного дерева и кофе-бобами. На столике – атрибуты церемонии.

Столик для альбома в дамской гостиной. Модная картинка (1830-е)

Интерьерные книги расставляются в помещении таким образом, чтобы привлечь внимание посетителей, занять гостей, стать поводом к началу разговора с клиентами, визитёрами. Это способ обыгрывания пространства, часть имиджа и инструмент коммуникации. Но, несмотря на синтез эстетичности и функциональности, само понятие «кофе тэйбл бук» иногда употребляется с оттенком пренебрежения или иронии – как синоним «чтива» или «побрякушки». Причина понятна: интерьерная книга ориентирована на поверхностное восприятие и используется для поддержания малосодержательного диалога на общие темы (small talk). Здесь такой же ментальный конфликт и то же скрытое лукавство, как с неовинтажными книгами: применение высоких технологий и их же ценностная дискредитация. Развлекать – пожалуйста, но потом – брысь под столик.

Возможны несколько стратегий обыгрывания кофе тэйбл бука. Первая – указание на «ничтожность» предмета: – Ой, какая красивая книжка! Можно посмотреть? – Ну что вы, сущая ерунда! Наверное, кто-то из гостей оставил…

Здесь интерьерная книга – воплощённая метафора хвастовства, завуалированного напускной небрежностью.

Вторая стратегия – демонстрация «декоративности» предмета. При этом можно вообще ничего не говорить – просто разместить книгу на самом видном месте. Смотрите, вот она какая: большая, яркая, дорогая! Причём при желании в книгу для кофейного столика можно превратить что угодно – от хирургического атласа до нового романа Джоанн Роулинг.