Временная жена, или Вместе навечно. Часть 2 (СИ) - Страница 10

- М-м-м… - тихо застонал парень. Я разлепила тяжелые веки, и в этот момент он решил раскрыть глаза. Завидев меня, на его лице проступило удивление, быстро сменившееся радостью. – Ты ангел? – с благоговением спросил он.

- Ага, - простонала я и догадалась, наконец, посмотреть на его рану.

«Затянулась!» - мысленно ахнула я. Не до конца, но до того состояния, когда рана покрывается защитной «корочкой». Признаться, я глазам своим не поверила, увидев эту картину, но в следующий миг меня повело. Я поняла, что если сейчас не предприму что-то, то потеряю сознание прямо здесь. Я начала вставать.

- Нет, не уходи! – взволнованно воскликнул мальчик и слабыми пальцами схватил меня за руку. Вот только этого мне сейчас не хватает! Парень и так бледен, как сама смерть, так еще и пытается девушку рядом с собой удержать. Герой, одним словом! Я без труда вырвала у него свою покрывшуюся холодным потом руки и решительно встала.

– Ангел, останься! – взмолился он, и я закатила глаза. Вот так и рождаются религиозные сказки! В полубреду увидел девушку и теперь остаток жизни будет всем рассказывать, как ангел вернул его с того света.

- Не могу, у меня дела, - слабым голосом отозвалась я и, пошатываясь, скрылась в ближайшем переулке. Благо, за стеной оказался узкий переулок, который вывел меня на вечернюю городскую улицу. Звуки сражения остались позади. Я сделала несколько несмелых шагов, и они исчезли вовсе.

Да что же со мной такое? Как будто за минуту в моем организме развилась крепкая простуда со всеми прелестями: ломота в костях и мышцах, голова раскалывается, все плывет перед глазами, а от озноба меня трясет так, словно на улице мороз.

С каждой минутой мое состояние ухудшается. Куда идти? Где я? Странно, но паники нет, на нее просто не осталось сил. Через десять минут бесцельного блуждания я поняла, что меня клонит в сон, а ноги уже не могут исполнять все прихоти своей хозяйки. Увидев стоящую на мостовой лавочку, я не задумываясь, присела на нее. И сама не заметила, как уснула.

***

Сергион ощутил, как в его физическую оболочку вливается новая живительная энергия. Он блаженно прикрыл глаза и откинулся на спинку своего кресла. Древний демон уже забыл, каково это – чувствовать в себе энергию миары. Их не было в этом мире несколько тысяч лет… Конечно, он говорит о настоящих миарах, а не этой жалкой пародии, которую придумали саэрды.

Миара… Дословно переводится с древнего наречия как «жена, спутница». Иного толкования у этого слова нет. Одним богам подземелья ведомо, сколько стараний он приложил, чтобы заставить своих врагов забыть подлинное значение этого священного для них слова.

Подлинные миары всегда приходили из верхнего мира. Сергион сжал руки в кулаки. Одна только мысль о том, что он потерял дорогу в верхние миры, пробуждает в нем ярость. Сколько же там было душ, которые можно было пожрать! Вкусные, живые, полнокровные… Сергион сглотнул слюну, вспомнив те давние ощущения.

Он вернет те времена, в этом нет сомнений. Его план осуществляется медленно, но верно. Саэрды нанесли колоссальный удар по нему и его собратьев, решив закрыть другие миры. Несколько тысяч лет назад последние врата закрылись, и с тех пор ни один демон не проник в верхние миры. Там остались высшие саэрды и…миары. В мире Эогора, в котором Сергион заперт, как в тюрьме, нет ни одной миары, лишь слабые магички, которыми подпитываются его враги. Они никогда не дадут им той силы, которую они могли бы иметь. А вот та пташка, которая оказалась здесь благодаря усилиям Сержа, способна очень на многое.

Как хорошо, что она об этом не догадывается.

Ее единственная мечта – отправиться домой, к папочке. Сергион с радостью поможет в этом малышке, и сам готов вызваться, чтобы проводить ее домой.

***

Оленна сбежала стремительно. Тирг мог бы удержать ее, но не стал. Пусть проветрится, остынет. Он ожидал чего-то подобного, ведь слишком много на нее обрушилось за последнее время. Женщины, как правило, срываются гораздо раньше, но Оленна держала себя в руках слишком долго. Она под присмотром, но Тирг все равно за нее волнуется.

- Ты саэрд, не забывай об этом! – услышал он злобное шипение «дорогого» дядюшки. Что Оленне, что Тиргу очень уж повезло с родственниками.

- Ты тоже, - раздраженно ответил ему племянник, впервые позволив себе публичное неуважение к императору. Если бы его отец был жив, он бы задал порку единственному сыну, и пусть тот уже сам достиг зрелого возраста. Покойный император считал, что авторитет правителя должен быть непререкаем. Любой, кто посмеет публично хамить, должен быть немедленно казнен, желательно от руки самого императора. Ха! Знал бы он, что ждет страну после его смерти… Такому ничтожеству, как Дорн, никогда не хватит смелости вызвать Тирга на дуэль. Он не даст ему такой шанс, потому что знает: бывший принц убьет его, и рука не дрогнет. Смерть на дуэли – единственный способ убийства важного аристократа, за которое не полагается наказание. Именно поэтому дуэли крайне редки.

- Да как ты смеешь хамить императору! – взревел дядя, но Тирг лишь усмехнулся.

- Всего лишь забочусь о душевном здоровье дорогого родственника, - решил поиздеваться саэрд. Наблюдать за бессильной злобой того, кто отнял его трон – что может быть приятнее? Пожалуй, только близость желанной женщины.

- Ты… - Дорн уже хотел перейти к угрозам, но Тирг грубо перебил его:

- Кто еще о тебе позаботится, если не я, дядя? – он улыбнулся широкой улыбкой, обнажив зубы. Со стороны это больше походит на хищный оскал. – Других родственников у тебя нет, - не без удовольствия напомнил Тирг. – Ни одного ребенка боги тебе не подарили.

- Я еще не так стар, как хотелось бы многим, - отбрил император, но всем очевидно, что для него это больная тема. Время работает не в его пользу. Дорн был женат уже трижды, и ни одна из жен так и не подарила ему наследника. Также ни одна из многочисленных любовниц так и не понесла от него. Тирг сам еще не знает, радоваться такому решению богов или опечалиться. Очевидно, что их династия прервется. Саэрды не могут иметь детей, а брат его отца бесплоден. Значит, трон перейдет другому роду. Другие люди будут править империей, а имена Тирга и Дорна затеряются на страницах истории.

От таких мыслей всегда портится настроение. Кому предъявить претензии? Крепости, которая выбрала его, единственного наследника трона? Тирг не против, но эта бездушная махина вряд ли сильно расстроится от его эмоций. Крепость призывает самых сильных мужчин, и ей плевать, какие у них были планы на жизнь.

- Я забираю Оленну, - твердо повторил Тирг, заканчивая перепалку.

- Я же сказал, что девушка сосватана! – рыкнул на него император. – Забыл, что саэрдам запрещено общаться с миарами?!

- Правда? – хмыкнул саэрд. – Так запрети мне, - развел руками он. Дорн начал покрываться пятнами от ярости. – Или пусть жених девушки отстоит свою невесту. Неужто он боится? – Тирг обвел насмешливым взглядом толпу. Он не сомневается, что этот подсадной женишок где-то здесь, молится про себя, чтобы император не приказал ему вызвать саэрда на дуэль.

- А как же твоя честь? – надавил монарх на самую чувствительную точку. Ничего другого, кроме как взывать к совести, ему не осталось.

- С ней все в порядке, - «утешил» Тирг дорогого родственника. – Где Оленна?! – громко спросил он, давая понять, что его терпение на исходе.

- Здесь! – откликнулся Александр, и от сердца отлегло. Из толпы вышел его друг, держа за руку выше локтя испуганную и растерянную Оленну. Тирг удивился, что за время своего короткого отсутствия та успела переодеться. Теперь на ней платье из голубого шелка. Странно, ведь ему казалось, что прежнее, золотисто-белое, идет ей гораздо больше этого.

- Отлично, идем, - кивнул Тирг, и никто не посмел ему возразить. Императору так и не хватило духа пойти на открытое противостояние с ним. Ни один стражник не выскочил из толпы, чтобы помешать саэрду. Никто из знатных вельмож не пришел на помощь своему императору и не отстоял его честь. Уж все вместе они могли бы одолеть Тирга. Какие же ничтожества теперь наводняют этот дворец. Ни чести, ни доблести, ни ума. Может, в этом и заключается мудрость богов? Если в их роду не осталось ни одного достойного мужчины, способного произвести сына, то лучшим решением будет передать власть кому-то другому.