Времена Амирана (СИ) - Страница 61

Глаза дремлющего приоткрылись. Чуть-чуть, ровно столько, чтобы они все видели, и чтобы никто не смог заглянуть в них.

— Ты сколько пистолетов продал в этом году? — Ни с того, ни с сего обратился он к сыну.

Тот удивился, но, зная, что отец ничего не делает и не говорит зря, ответил:

— Около сотни.

— За весь год?

— Да.

— Вот тебе и ответ. — И он снова прикрыл глаза.

— Поясни все-таки. — Попросил барон.

— Непонятно? — Удивился старик. — Что лучше — пистолет или меч?

— Ну, ясно, что пистолет… — на минуту барон задумался, потом улыбнулся. — Вот ты о чем! Ты думаешь, что обладать этими идеальными солдатами будет столь же опасно и невозможно, как и оружием на основе пороха! Да?

— Конечно. Ты мне сам только что мозги парил насчет стабильности. И что?.. Замаячила новая цацка, и сразу же про все забыл? Хотя твоя святая обязанность обрубать руки, тянущиеся к опасным игрушкам. А это уже не спички! Нет, это гораздо хуже.

— Ну, так и что?..

— Как — что?! — Похоже было, что старик рассердился. — Что тут неясного? Этого не было до сих пор, и прекрасно жили. Этого не должно быть и впредь. Совсем. Пусть они найдут этого учителя, и вот там — всех! Все это змеиное гнездо, предварительно вызнав у того же учителя, как все-таки этого бессмертного можно уничтожить. Потому что на самом деле нет ничего такого, чего нельзя было бы уничтожить!

6 1/2

Но все это будет потом, а пока наступило утро следующего дня. Раньше всех подскочил Ратомир. Там, за воротами, остался не нуждающийся в постели и отдыхе Геркуланий. Вряд ли он куда-то делся. Ему сказано ждать, и он будет ждать. Правда, если кто-то вдруг вздумал спьяну привязаться к одинокому всаднику, то… И потом, после еды Геркуланий всегда выглядит так страшно! Надо его умыть.

Ратомир быстро оделся и выскочил на улицу. Рассвет еще только-только занимался, и было прохладно. Геркуланий, слава Единому, был на месте. Трупов рядом не было. Неподалеку валялись останки барашка, съеденного за ужином. Над ними уже начали кружить мухи. Надо бы убрать. Ладно, не его, не Ратомира это забота. Пусть хозяин распорядится.

— Привет, Геркуланий!

Геркуланий улыбнулся. На его лице, хранящем следы недавней трапезы, эта улыбка была способна напугать средней руки людоеда.

— Слезай, пошли.

Во дворе Ратомир зачерпнул ковшом воды из бочки и Геркуланий вымыл лицо. Этому его Ратомир научил. После этого, с помощью того же Геркулания, умылся и он сам.

— Хорошо, Геркуланий, спасибо. Теперь иди, садись на лошадь, и жди нас.

Геркуланий снова улыбнулся, тронул своей холодной рукой Ратомира за плечо, и сказал:

— Ратомир…

Между прочим, говорил он, как ни странно, совсем не плохо. Язык у него не заплетался, и голос был почти таким же, как раньше. Говорил он, правда, совсем мало. Ну, может, оно и к лучшему.

***

Хозяин, уже тоже вставший, встретил Ратомира вопросом:

— Как ночевалось?

— Спасибо, отлично.

— Завтракать?

— Да я подожду. Пусть остальные встают. Все вместе и поедим.

— Ага, — не стал возражать хозяин, — тогда пошли, я вам одежду приготовил. Посмотрите, примерите.

Одежда оказалась самой простой, такую носили обычно зажиточные крестьяне, приезжавшие в Миранду на ярмарку. Как раз для дороги. Ратомир натянул сапоги, потопал, годится. По ноге. Одел шляпу и оглянулся. Зеркала не было. Жалко, посмотреть бы, как он в этом наряде.

— А! — спохватился хозяин. — Зеркало! Сейчас принесу.

Ратомир осмотрел себя. Жаль, зеркало маленькое. Всего целиком не видно. Что-то было не так. Он нахмурился, пытаясь понять, что же его смутило. Что?

— А повернитесь-ка, — раздалось за спиной.

Ратомир обернулся. Куртифляс с улыбкой разглядывал юного принца.

— Надо было бы волосы подстричь. — Сказал он.

Точно! Вот оно, то, что смутило Ратомира. Волосы из-под этой крестьянской шляпы. Так не бывает. Крестьяне стригутся коротко. Наверное, чтобы волосы не мешали, не лезли в глаза, когда приходится работать согнувшись, сообразил Ратомир.

— Можно прямо сейчас. — Согласился Ратомир.

***

За завтраком выяснилось, что город Караван-Талда — вовсе и не город, а целая местность. И лежит эта местность весьма далеко, на юго-востоке, в стране Оранда. А попасть в эту страну можно только минуя Горную Камарию — место, по отзывам, не слишком уютное и очень негостеприимное. Что же из себя представляет сама Оранда, так и вовсе никто не знал. Не было оттуда никого. Никого и никогда.

Наметили маршрут. Первая ночевка предполагалась в Сосняках. Там у хозяина приютившего их постоялого двора, которого, как выяснилось, звали Руперт, был знакомый. Руперт взялся написать ему записку. Ну, а дальше ближайшей ночи, решили пока не загадывать.

Коляска оказалась вполне приличной. Пафнутий, демонстрируя свое умение, запряг кобылу, взятую у хозяина в обмен на ту лошадь, на которой он приехал сюда из дворца. Та ходила только под седлом, к упряжке ее пришлось бы приучать, так что, ну ее…

Теперь еще надо было выручать тот мешок, что остался в аптеке. Пафнутий так и не съездил за ним ночью. А теперь он боялся, что у него возникнут неприятности с дядюшкой. Куртифляс вызвался съездить с ним. Как он выразился — для оказания моральной поддержки.

Впрочем, приехали они довольно быстро. Дядюшка не только не скандалил, а напротив, был рад намечающейся придворной карьере Пафнутия. Вероятно, рассчитывал и сам с этого чего-нибудь поиметь. Ну, там, со временем…

***

Но, как ни возились, а все-таки выехали. Впереди ехали Куртифляс с Ратомиром. Верхом, естественно. Вот только седла и упряжь поменяли на более демократичные образцы, нашедшиеся на постоялом дворе. Сзади катили с удобствами в коляске Принципия и Пафнутий, неплохо смотревшийся в роли кучера. В объемистом багажнике кроме упомянутого мешка лежали харчи на ближайшее время и всякие приспособления для дальней дороги вроде котелков, теплых одеял и прочих необходимых предметов. Сзади был крепко привязан барашек, на которого смотрел в предвкушении грядущего обеда Геркуланий, ехавший, как всегда, замыкающим.

***

Постоялый двор, как оказалось, был расположен очень удачно, как раз неподалеку от того выезда из города, который им и был нужен. Так что очень скоро последние дома предместья остались позади. Впереди было зеленое поле, а за ним, вдали, виднелась полоса деревьев. Возможно, там был лес.

Куртифляс вдруг остановился. Остановился, недоумевая, и Ратомир. Остановились все. А бывший придворный шут и наперсник самого царя развернулся в сторону оставшейся позади столицы и громким голосом, прочувствованно продекламировал:

— Прощай, немытый Амиран,

Страна рабов, страна уродов!

В моей душе немало ран

Оставил ты, тюрьма народов!

И гордо взглянул на Ратомира.

Ратомир молчал, подавленный мощью поэтического дарования своего попутчика. Потом спросил смущенно:

— А почему немытый? В Миранде полно бань. И у нас, во дворце, принято мыться.

— Ну, — отозвался Куртифляс, трогая лошадь с места, — это поэтическая гипербола.

***

Вокруг было поле, за ним лес, а за лесом — громадный мир, который им предстояло пересечь. Дорога вела вперед, куда-то туда, где были ответы на вопросы, и ждало обещанное заколдованное счастье. Может быть. А может быть, и нет. Кто знает?

Больше книг на сайте - Knigoed.net