Врата войны - Страница 30

— Теперь компенсируете? — съязвила Терри. — поторапливайтесь, кэп. Счет идет на минуты. И вы тоже поторопитесь! — указала она на Топчего. — Или раненые умрут от переохлаждения.

— Ясно, почему майор ее нам оставил, — шепотом сказал Топчий. Но, видимо, недостаточно тихо.

— У меня отличный слух! — отозвалась Терри.

— Да, теперь она мне точно не даст, — хмыкнул сержант.

Решено было дать Борису передохнуть — он походил на взмыленную лошадь. Теперь на ту сторону пошли Виктор с сержантом. Топчий, казалось, ни капельки не устал. Только хлебал время от времени воду из «Дольфина» да отирал рукавом лицо. Поскольку Каланжо вынужден был помогать медичке, из вездехода извлекли Димаша и усадили на броню с гранатометом — охранять тех.

В уцелевшие металлические балки моста Борис натыкал люминофоры. Так что теперь их переправа имела вполне цивилизованный вид. Если к завратному миру вообще применимо слово «цивилизация».

— Сержант Топ, а вы зачем за врата переправились? — спросил Виктор.

— Чтоб дуре одной досадить, — буркнул сержант.

На том разговор и закончился.

Они без приключений перешли мост, Раненые лежали на носилках на уцелевшем настиле. «Синие», переправившись, быстро всех перенесли к самому мосту и ушли. Виктор огляделся. Как определить, кого нести раньше, а кто может еще подождать? Один из раненых сидел, обнимая... вернее, пытаясь обнять изувеченную ногу.

— Ну что, этого берем? — спросил сержант.

— Погоди! — Виктор шагнул к другим носилкам. — У всех термопатроны есть под задницей? — повысил он голос. — Всем тепло?

— Меня возьмите, — запричитал парень с замотанной пестрым платком головой.

— Всем тепло? — повторил свой вопрос Ланьер, не обращая внимания на просьбы человека в платке.

Кто-то промычал в ответ. Остальные не отозвались. Совсем им плохо, или уснули, пригревшись? Разбираться было некогда. Решили нести в первую очередь парня с искалеченной ногой.

— Меня возьмите! Меня! Я не могу тут больше. Не могу! — причитал раненый в платке. — Меня! Я сейчас умру! Спасите... сволочи! Вернитесь! Я подам на вас в суд! — орал он вслед уходящим с носилками.

— Как ты думаешь, умрет он или нет? — спросил Виктор, когда они уже шли через мост.

— Не знаю. Каждый может окочуриться в три минуты. Небось слышали про мортальные зоны? Ходишь там, ходишь, вроде как ничего не чувствуешь, а потом падаешь замертво. Я в такой зоне был. Трое копыта отбросили, а я выжил. На меня эта хрень не действует.

— Почему?

— Потому что я спокойный. Другие все нервные, — сообщил свой вывод сержант Топ. — Нервных мортал пожирает мгновенно. А пофигистов не трогает. Это закон.

Главный тракт лежал белой пустынной полосой. Никто больше не спешил к мосту. Неужели остальные успели удрать? Нет, так не бывает. Отстающие всегда есть. Сотни, тысячи порой навсегда застревают в завратном мире. Пасики утверждают, что за время завратной войны погибли или пропали без вести четыре с половиной миллиона. Цифра наверняка завышена. Хотя, кто знает, вполне может быть.

— Что это? — спросил Топ. — Стук какой-то.

Виктор прислушался. В морозном воздухе звуки разносились далеко.

— На шум мотора не похоже, на топот солдатских башмаков — тоже. Кто-то бежит к нам на высоченных каблуках. Человек пять или шесть. Думаю, забыли переправить местный бордель, и все девочки остались на нашей стороне.

— Как нам повезло, — захохотал сержант.

— Какие, к черту, каблуки?! Копыта, лошадиные копыта, вот что это! — объявил Рузгин.

Цокот копыт? Ну да, копыта. Лошади. Всадники.

— Увы, друзья, не повезло, это не девочки из борделя. А толканутые. Ролевики, — предположил Виктор.

— Не может быть! — возразил Рузгин. — Ролли должны были уйти первыми.

Да, такое правило есть: ролевики уходят раньше других частей. И «красные», и «синие» считают зазорным на них нападать. Среди ролевиков много подростков, почти детей, хотя через врата могут пройти лишь те, кому исполнилось восемнадцать. Но все равно подростки как-то умудряются просочиться.

Обычно ролевиков до их «Средиземья» сопровождает военная полиция. Об их передвижении сообщают блокпостам. Назад их тоже аккуратно выпроваживают, следят, чтобы стрелки пропустили уходящих за врата «гоблинов» и «эльфов». «Синие» и «красные» относятся к этим игрокам снисходительно-покровительственно. Зато мары нападают на них, как бешеные псы. Они не просто их убивают, а непременно пытают и увечат. Девчонок насилуют. Да и мальчишек трахают тоже.

Тем временем начинало светать, и Виктор отчетливо различил на дороге три силуэта. Навел бинокль. «Лошадь», — появилась услужливая надпись.

Но Виктор уже и сам видел, что лошадь. Вернее, три лошади. Впереди, похоже, парнишка на гнедом скакуне, за ним еще два всадника на рыжих конягах. В морозном воздухе от животных валил пар. Видимо, гнали их по тракту галопом. Но теперь, завидев какое-то скопление у моста, перешли на шаг. Потом вовсе остановились.

— Эй, вы кто? — крикнул издалека звонкий голос.

— У нас тут госпиталь. И обрушенный мост! — отозвался Виктор. — На ту сторону лошадей не перевести. Скачите сюда. Не тронем.

— Представьтесь! — приказал всадник.

— Лейтенант «красных» Виктор Ланьер. А вы?

— Элронд... То есть Вадим Орловский.

Они подъехали. Парень и две девицы. Девчонки, правда, в мужских одеяниях, в кожаных куртках и просторных хамелеоновых плащах с капюшонами. У каждой перевязь с мечом и кинжалом, колчан со стрелами и лук. Но что девчонки — видно сразу по смазливым, хотя и неумытым, мордочкам.

Вадим откинул капюшон со лба. На вид ему было лет шестнадцать. Лицо почти детское: высокий лоб, нос курносый, маленький подбородок. Пушок на губе едва обозначился. На длинных, давно не мытых волосах — ажурный желтый обруч с синим камнем.

— Кто мост рванул? Гоблины? — спросил Вадим.

— Сие нам неизвестно, — сообщил Рузгин, давясь от смеха.

Давно ли сам играл в подобные игры? Виктор был уверен, что Борис непременно был «толканутым».

Вадим подъехал к мосту — посмотреть. Вернулся быстро. Вид у него был обескураженный.

— Что ж нам делать? Коней на ту сторону не перевести. Пешком мы уже ни за что не успеем.

— Может, вплавь? — предложила одна из девчонок. — Лошади плавают... — осеклась, сообразив, что сморозила совершенную чушь.

— Почему вы еще не ушли? — спросил Виктор.

Зачем они вообще идут за врата? Игрушечными мечами можно махать и на той стороне сколько угодно — этому никто не мешает.

— Наши все отправились в Гондор, там здорово, там все, как описано у Профессора. А мы заблудились и отстали. Искали дорогу, не нашли. Решили возвращаться к вратам.

Где ролевики решили обустроить свой Гондор, Виктор не стал спрашивать — все равно не ответят. Про Гондор он слышал не раз и видел голограммы Белого города. Но считал изображение ловким монтажом, а рассказы — мифом. Не может за вратами существовать Средиземье. Разорят, сожрут с потрохами.

— Оставайтесь с нами, — предложил Борис, оглядывая девчонок и сравнивая их друг с другом. Никак не мог решить, какая ему больше нравится.

— Лошадей мы не бросим! — заявил Вадим.

— Вместо того чтобы рассуждать, лучше оботрите их и попоны накиньте, — сказала Терри.

Она уже осмотрела принесенного с той стороны раненого, надела ему на руку манжету с физраствором и велела грузить парня в вездеход.

— Вы кто? — повернулся к ней Вадим. Кажется, он даже попытался изобразить эльфийскую надменность.

— Я — Терри Уоррен. Врач. Помощь нужна? Никто не ранен?

— Давайте останемся, — сказала девчонка, та, что предлагала перебираться на другую сторону вплавь. Явно деятельная натура. Борис теперь, не отрываясь, смотрел на нее.

— Что вы тут делаете? Кого ждете? — спросил Вадим.

— У нас на той стороне еще четверо раненых. Перенесем их сюда, загрузим в машины и поедем.

— Куда?