Врата любви (СИ) - Страница 7

И больше всего нарушений было внизу его тела, теперь Ремирх понимал, почему считалось непристойным брать супругов значительно слабее. Он провел рукой по спине Ариэна, и ближе к ягодицам в ладони начало покалывать и даже стрелять жгучими искрами.

— Больно? — прошептал он.

— Очень…

Ремирх мгновенно вообразил себе красную развороченную рану промеж его ягодиц. Рана подтекала кровью, разъедаемая чужой магией.

— Надо обязательно лекарю показаться. Я сейчас же его приведу, — Ремирх с сожалением разомкнул объятия и попытался встать.

— Нет! Прошу вас, не надо, — Ариэн вцепился в его рукав, отчего полы небрежно запахнутой мантии разошлись, и та соскользнула.

— Боги, — ахнул Ремирх, ослепленный обнаженным телом Ариэна. А потом заметил красные полосы от плети: — Чем же вы умудрились прогневать отца? В первую же ночь…

— Непослушанием, — всхлипнул тот, снова заворачиваясь в мантию, — это заслуженно. Но не надо никого звать, я не хочу, чтобы… чтобы все знали, как…

— Конечно, я понимаю вас, — сказал Ремирх, хотя не совсем понял, что такого постыдного в порке. — У меня есть лечебная мазь, она помогает избавиться от остатков чужой силы в ранах. Правда, не знаю, подойдет ли она вам, вы же светлый. Хотите попробовать?

— Да, если вам не трудно, — улыбнулся Ариэн и вытер слезы.

— Я быстро! — вскочил Ремирх.

Когда он вернулся, Ариэн лежал на кровати, свернувшись комочком, и даже одеялом не накрылся, кутался все в ту же мантию.

— Вот, — Ремирх поставил баночку на столик в виде паука.

— Спасибо, — ответил Ариэн, но не пошевелился.

Ремирх неловко помялся, а потом предложил:

— Может, вам… помочь? — он представил себе разукрашенную красными полосками белую задницу, залился краской и поспешно добавил: — Вы не подумайте ничего такого, мы с братом и сестрой всегда помогали друг другу с этим, со спины же неудобно себе мазать.

— Нет, не стоит…

— Все же позвольте, — Ремирх снова взял баночку и шагнул к кровати.

Ариэн ничего не ответил, только сжался еще сильнее, когда Ремирх приподнял край мантии.

— Пожалуйста, перевернитесь на живот.

Ариэн снова затрясся, кусая кулаки и давясь рыданиям. И Ремирх перевернул его сам, распрямил и расставил чуть в стороны ноги, всего на пару лишних мгновений задерживая изящные лодыжки в своих ладонях.

— Попробуем на одном месте сначала, а вы скажете — помогает ли, или хуже делает.

Ариэн прятал лицо в подушке и молчал, правда, от первого прикосновения к шраму вздрогнул всем телом. Ремирх, едва дыша, провел пальцами по следу — от бедра до самой ложбинки. Бедная поруганная красота, очевидно, отец оказался из тех, кто предпочитает “обрывать лепестки и ломать листья цветка невинности”. Ведь нельзя же было поверить в то, что Ариэн действительно осмелился ослушаться. Но и таким — с исполосованным задом и испачканными красновато-белым бедрами — Ремирх обожал его не меньше, а даже словно бы и больше.

— Вроде бы легче стало, — прошептал Ариэн.

— Позвольте тогда я вас оботру сначала, — заулыбался Ремирх радостно.

И сбегал за влажной тряпицей в купальню, стереть кровь и сперму со своего совершенства.

А потом уже смелее стал втирать мазь. Кожа у светлого была такой бархатно-нежной и теплой, вот бы прикоснуться к ней губами. Поверить невозможно, что он делает это, ведь еще позавчера не мечтал и до руки светлого княжича дотронуться. А теперь может вольно мять его обнаженную задницу и любоваться — движением плоти под своей ладонью, видом мягких яичек меж чуть разведенных бедер… А еще, когда круглые половинки слегка расходились, то становился виден воспаленный до красноты вход во врата наслаждений.

Его собственные яйца готовы были лопнуть от желания. Ремирх судорожно вздохнул, отвел в сторону одну ягодицу, снова открывая врата, и положил на них кусочек мази.

— Нет-нет, я сам, — вдруг очнулся затихший было Ариэн и сжал попу.

— Конечно, — Ремирх отступил, весь дрожа.

— Отвернитесь же, прошу вас.

Ремирх кивнул и вышел в другую комнату, прихватив с собой влажную тряпицу.

Он прислонился к стене лбом, распустил трясущимися руками штаны и спустил в эту самую тряпицу, едва прикоснувшись к члену. В голове немного прояснилось, и, подойдя к камину, он разворошил угли и сжег тряпку. Не стоило компрометировать Ариэна перед слугами, мало ли как отреагирует отец.

Из спальни раздался стон.

— Что случилось? — испуганно спросил Ремирх, вбегая.

Ариэн, обнаженный, держался за попу двумя руками, по лицу его снова текли слезы.

— Жжет, ужасно жжет…

— Как же так, надо значит смывать? — растерялся Ремирх.

— Нет, только там жжет, там где я мазал… Пожалуйста, помажьте теперь вы.

— Но зачем?.. — поразился Ремирх, однако решил все же исполнить странную просьбу.

Да и кто бы смог отказаться на его месте! Врата наслаждений пылали и пульсировали под его пальцем, а сам Ариеэн крупно дрожал, снова спрятав лицо в подушке. Ремирх заметил, что у него даже плечи покраснели — от стыда, наверно.

— И глубже… тоже смажьте… пожалуйста.

Ремирх послушно надавил на опухшее колечко, и то неохотно поддалось, неглубоко пропуская его палец и снова сжимаясь.

— Так хорошо или еще? — прошептал он, в паху снова ныло, словно и не кончал только что.

— Да, спасибо.

— Больше нигде не жжет?

— Нет-нет, все в порядке.

— Ну… тогда я пойду?

И тогда Ариэн поднял голову и, помедлив, произнес невероятное:

— Пожалуйста, не оставляйте меня одного.

***

Ариэн забылся в мутном полусне, словно оцепенев. Только иногда чувствовал, как исцеляются раны от чудесной мази, и еще как Ремирх целует его в висок и перебирает волосы.

— Спасибо, — шептал Ариэн еле слышно и прижимался плотнее, а потом опять засыпал.

Они лежали под одним одеялом, и объятия их были столь тесны, что совсем не походили на дружеские. Но в этот предрассветный час Ариэна не волновала непозволительная близость их тел. Рядом с Ремирхом так тепло и спокойно, и ничего не болит.

А утром к нему зашел отец — попрощаться. Ариэн поспешно вскочил, задернув полог, и завернулся в княжий халат, который валялся подле кровати. А на кровати спал крепким сном Ремирх.

— Как прошла ночь, дорогой сын? — отец выглядел чистым и свежим, словно и не было двухдневной пирушки.

Надо держать себя в руках. Навряд ли отец почует темного в его покоях, их же здесь полно, темных.

— Незабываемо, — Ариэн криво улыбнулся. — Или вы желаете знать подробности? Князь АйесТирр столь умелый любовник…

— Достаточно, — с укоризной сказал отец. — Я всего лишь пришел попрощаться.

— Передавайте нижайший поклон матушке, — склонил голову Ариэн.

Лишь одного он желал — чтобы отец поскорее ушел.

И когда тот вышел быстрым шагом из опочивальни, Ариэн смог наконец-то нормально вдохнуть. Проклятие, чуть не попались… Но ведь они с Ремирхом ничего и не делали, отчего же он так испугался.

— Вставайте скорее, — Ариэн кинулся к ложу, как только за отцом захлопнулась дверь. — Нет, постойте…

Он предусмотрительно выглянул в коридор, и не зря. Рядом с его покоями стояла охрана, и отослать их, как ранее прислугу, не удалось. “Высочайший приказ, ваша светлость”, поклонился командир. Ариэн вернулся в спальню.

— Что там? — спросил Ремирх обеспокоенно.

— Эти ваши обычаи просто ужасны.

— Какие обычаи, — не понял Ремирх и прикоснулся к его руке.

— Под дверью охрана, приказ вашего отца.