Врата любви (СИ) - Страница 5

“А мог бы и со смотровой выкинуть за дерзость”, подумал Ариэн и запоздало испугался за Ремирха. К темным отец всегда был беспощаден.

— Какой изысканный наряд, дорогой сын, хотя панталончики все же лишние.

Ариэн только сейчас заметил, что сзади его рубаха задралась слегка, и из-под нее торчит край небесно-голубого кружева. Какой стыд.

Отец притворно вздохнул и подал ему руку:

— Поспешим же, пока твоя добродетель не растаяла подобно утреннему туману.

— Но почему… — голос Ариэна дрогнул, — за что вы так.

— Ты плохо себя ведешь, — мягко улыбнулся отец. — Все время расстраиваешь меня.

***

Его облачили в тяжелые церемониальные одежды, расшитые золотом, и Ариэн вдруг вспомнил проклятый тазик и прибор с насадками, те ведь тоже были из чистого золота. Все в одном стиле, как сказал бы папочка.

Ариэн осторожно переступил, стараясь не запутаться в нижних рубашках. Он никак не мог привыкнуть к неудобным одеяниям младшего мужа, неужели ему придется до конца своих дней носить этот срам.

“Это чтобы удобнее, ну, ты понимаешь”, серьезно объяснил отец, приподнимая край верхней накидки. А потом повел его в Храм.

И там у алтаря его ждал жених, и был он так страшен в тяжелом венце с острыми зубцами. Ариэну тоже надели венец на голову, и ему сразу пронзило болью виски. Он вспомнил некстати, как перед самой церемонией кинулся в ноги отцу, умоляя снять ограничители. Но тот остался непреклонен, “какая позорная слабость, имей силы принять наказание до конца”. И Ариэн принимал, венец, казалось, вот-вот раздавит ему голову.

Он едва стоял на ногах, когда князь АйесТирр защелкнул у него на пальце кольцо в форме паука. Кто-то пихнул его в спину, отец, наверное, и Ариэн запоздало произнес “да, навеки”. По рядам стоящих эльфов пронесся шепоток, а жених крепко схватил его под локоть.

И тогда Ариэн не выдержал и жалко обернулся, ища взглядом Ремирха почему-то, но тот не смотрел на новобрачных, шептался о чем-то со своими друзьями. Наверняка он уже и не помнит, что этим утром обещал сводить Ариэна на реку и в Паучий лес.

— Не стойте столбом, — прервал его невеселые мысли князь, — окажите любезность своим подданным.

К ним подошли поздравлять, сначала близнецы, потом другие темные, Ариэн приветливо благодарил всех. И Ремирх подошел, и даже приложился к дрожащей его руке, усмехаясь. Хорошо, что не пожелал веселой ночи, как его несносные брат с сестрой.

Глава 4

Свадебная церемония была совмещенная — по темной и светлой традиции одновременно. Но получилось, конечно, больше по светлой — просто потому, что у светлых этих традиций оказалась драконова прорва.

— Скоро в АйесТиррионе и кланяться на светлый манер заставят, — прошептал кто-то сзади.

Ремирх обернулся, пытаясь отыскать источник смуты, но встретил только любезные улыбки благородных гостей.

— Кланяться по-светлому нам будут в наших светлых владениях, — надменно заявила Фрейра, используя тайноречь, и окружающие темные перестали скалиться.

Ремирх вздохнул и попробовал прислушаться к болтовне светлого священника, но мысли отвлеклись на голубые штанишки. Те самые, что он узрел, когда заглядывал под подол стоящего на подоконнике княжича Ариэна. Ах, что за прекрасный вид открылся ему этим утром: жемчужно сияющие босые ножки, обрамленные тончайшим голубым кружевом. И ткань рубашки развевается по ветру, то скрывая, то открывая сию невыразимую прелесть.

Позже, на смотровой площадке, обнимая столь восхитительно доверившегося ему княжича, Ремирх не удержался и чуть задрал подол его рубашки — только чтобы снова полюбоваться на кусочек голубых штанишек, уже вблизи…

Он переступил и поправил у себя между ног, там вдруг стало поразительно неудобно. Тем временем у алтаря все кажется подходило к концу: отец замкнул кольцо на пальце Ариэна и замер в ожидании ответного дара. Ариэн не двигался, завороженно глядя на своего жениха.

“Мальчишка не соизволил узнать наши обычаи, — зашептались вокруг, — какая заносчивость!”

Светлый князь достал шкатулочку из кармана, вытащил оттуда кольцо и протянул его почему-то священнику. Тот торжественно передал его слегка побледневшему от такой накладки отцу.

— Хорошо, что отец хоть на себя эти их одежды напялить не позволил, — сказал Ремирх на ухо Фрейре и хихикнул, снова вспомнив голубые штанишки. На отце бы они смотрелись… занятно.

— Дурак, — ответила она, — у светлых только младший муж в таком ходит. Или жена.

— Младшая? — уточнил Ремирх для порядка.

— У светлых все жены младшие, — захихикала Фрейра, — боги, Ремирх, неужели тебя только болотные настойки интересуют из всей политики?

— Нет, еще плесень, — обиженно буркнул Ремирх.

— Да-да, — зашептал Фрирх, услышав про жен, — светлая магия плохо дается женщинам, ну как наша мужчинам раньше, и бабы все слабые у них, как простолюдинки.

— Ооо, — сказал Ремирх.

— А кстати, что вы там изучаете, на своих мужских занятиях? — зашевелила бровями Фрейра. — Как пользоваться своей… волшебной палочкой?

— Не скажу, — Фрирх вдруг залился краской. — А то вдруг тебе все станет плохо даваться.

— Палочки?

— Дура!

Ремирх заржал, зажимая рот руками. Может, раскрыть Фрейре безумно ценные сведения про векторы сил — в обмен на тайны женских занятий?

Но тут церемония закончилась, и все зашевелились, потянулись с поздравлениями к новобрачным. А Ремирх исполнил наконец свою мечту — приложился губами к тонкой ручке Ариэна, продлив поцелуй лишь на мгновение больше положенного.

***

Отец не задержался на свадебном пире, почти сразу удалился в опочивальню, ведя Ариэна за руку. Гости кричали им вслед пожелания, а некоторые и провожали лично. И Ремирх был среди последних, он дошел до дверей, а потом долго ошивался под ними в обществе таких же любопытствующих. Те в изящных выражениях обсуждали цветок невинности и спорили, как его лучше срывать — собирая ли росу наслаждения или отрывая лепестки и исторгая рубиновые соки.

Все эти разговоры породили в Ремирхе какие-то болезненные фантазии, он воображал совсем крошечного, размером с палец, Ариэна, лежащего в цветке кувшинки. Обнаженная фигурка светлого эльфа сияла как жемчуг, а еще на нем были капли красной росы, причем самая большая и дрожащая была расположена у него на попе, прямо между белых половинок. Как же хотелось положить бедняжку на руку, слизнуть эти капли и никому-никому его не отдавать.

Не выдержав процветающего среди придворных похабства, Ремирх сбежал и принялся бродить по коридорам. На пир идти тоже не хотелось.

В конце-концов его принесло к покоям Ариэна. Здесь больше не было ни светлых стражей, ни суетящихся слуг, и можно было беспрепятственно проникнуть внутрь. Можно даже посидеть на кровати Ариена и погладить его подушку. Жаль, что нельзя дождаться его здесь до утра.

Ремирх поднялся, собираясь уходить, оглядел спальню последний раз и вдруг заметил кусочек голубой ткани у занавеси.

Те самые штанишки!

Видно, слуги обронили, подумал он, прижимая драгоценную добычу к лицу, и бросился к себе.

Как ни странно, в их покоях было довольно оживленно.

— Надоело пить? — спросил Ремирх у валяющегося в гостиной брата.

Фрирх пожал плечами и погладил спящего у него на коленях младшего — шестилетнего Никрэя.

— А что это у тебя в кармане… — сзади подкралась Фрейра. — Панталончики!