Врата любви (СИ) - Страница 21
А еще ездили мы в чудесный город рЦерг и прошли под теми Вратами Любви, порешив между собой пред тем, что ежели изольют они на нас драконье дерьмо — то значит не настоящие это Врата. А любовь наша настоящая, ведь даже древнейшие богини признали это, и вообще мы Истинная пара.
Но Врата настоящие оказались, они осыпали нас золотом и удачей. Золота было две монеты, а удачей послужили лепестки роз. Красиво, но, по моему мнению, золота могло быть и больше. Что-то в последнее время мы изрядно поиздержались, хотя жили скромно, пиры не чаще раза в неделю… Так вот, я все уговаривал Ариэна пройти под Вратами еще разок. Ариэн был против сначала, потому что вокруг стояли ваниары с этими их постными рожами и глазели. Но ночью я его уговорил, и мы пошли еще раз, и Врата нас осыпали одним лепестком и зловеще заскрипели во тьме ночной. И хоть и жаждал я ходить под ними до тех пор, пока не осыпят они нас золотом, как обещано, но тут затрепетали мы гнева богов оба и сбежали.
Вот, в общем, и все новости. А у вас что и как оно там?
С любовью,
Высокородный Ремирх АйесТирр.
(Папочке поклон)
***Три месяца спустя
Дорогой брат!
Из подземелий мы выбрались очень давно, хотя отец поначалу был в такой ярости, что можно было бы поверить, будто собирается он нас отправить вслед за матушкой и, так сказать, тобой. Но разве можно прибить данных самими богами детей от своей Истинной пары? На такое не смог бы пойти ни один эльф, и даже наш высокородный отец отпустил нас из подземелий через месяц. Такова цена твоей жизни, дорогой брат.
Позже приезжал к нам светлый князь Эссалийский. Видел бы ты лицо этого красавчика (зачеркнуто) светлого ублюдка, когда отец объявил, что сын его казнен за измену — вместе со своим любовником.
“Вам всего лишь требовалось ебать его так, чтоб кроме как о вашем хуе он ни о чем и мечтать не мог. Неужели вы и на это оказались неспособны?” — продемонстрировал светлый князь глубокое владение оркским наречием.
Отец лишь пожал плечами на оскорбления и сказал, что от мирного договора он не откажется, но ни о каком втором фронте речи уже не будет. “Можем только набеги организовать, — сказал он и кивнул на нас, — заодно наследникам учение”.
И из того их разговора узнали мы наконец, зачем был весь этот позор с отцовским браком. И чего ради он попирал столь бесстыдно законы эльфов и богов, пренебрегая трауром и издеваясь у всех на глазах над несчастным ребенком, пусть бы даже и светлым.
Хотели они с князем Эссалийским разорвать на кусочки светлое графство Дормундское, и отошел бы один из этих кусков отцу — на том основании, что светлый муж его имел некое сложнородственное право на владение этими землями. И никто бы не оспорил этого владения, не стали бы посылать соседи послов, и Императрица не послала бы ни одной гневной буллы.
Но вы исчезли, и отцу стало воевать невыгодно, так что захватническая кампания светлого князя Эссалийского захлебнулась в самом начале. И война эта выродилась для него в нечто длительное и изматывающее.
Мы же участвовали в ней почти год, и напились ее кровью по самое горло и выше. Ах, дорогой брат, как же ужасна война, и не понять нам, что же такого находили в ней наши предки, что развлекались десятилетиями. Похожа она на долгое, сводящее с ума опьянение. На все длящееся и длящееся безумие, превращающее нас в алчных лишь до крови зверей. Казалось, что сама наша магия перерождалась, насыщаясь смертью эльфов, и насытилась так, что изливалась из нас блевотиной и ломала наши тела.
И месяц назад, после очередного набега, когда безумие овладело нами, заставляя выть и кататься на земле от боли, отец сказал нам: “Братоубийцам ли притворяться чистыми?”
Не было уже никакой чистоты в нас, но невозможно было не ответить на его вопрос. Как же повезло вам с возлюбленным, дорогой брат, что не спросил он нас ни о чем раньше, потому что рассказали мы ему сразу все.
После этого мы ждали, что он накажет нас сильнее прежнего, но на самом деле наказание наше закончилось: отец услал нас с войны.
Вот и все новости, мы вернулись в академию, и все стало почти как раньше,
С любовью,
Высокородные Фрейра и Фрирх АйесТирр.
(Посылаем тебе зачарованный кошель с золотом в желудке химеры. Привет Ариэнчику)
***Месяц спустя
Высокородным
Фрейре и Фрирху АйесТирр,
замок Владык АйесТирриона
Дорогие сестра и брат!
Вы были на войне! Как же я вам завидую.
Спасибо за золото, папеньке поклон, от Ариэна привет, я выучусь и обязательно приеду воевать. Тем более, что Ариэн в графстве Дормундском владеет некими землями по праву крови.
С любовью,
Высокородный Ремирх АйесТирр.
***Месяц спустя
Дорогой брат!
Ты дурак.
С любовью,
Высокородные Фрейра и Фрирх АйесТирр.
***Месяц спустя
Высокородным
Фрейре и Фрирху АйесТирр,
замок Владык АйесТирриона
Дорогие сестра и брат!
Ну, хотя бы лет через сто?!
С любовью,
Высокородный Ремирх АйесТирр.
***Пятьдесят лет спустя
— А не наведаться ли нам в гости к дорогим родственникам, — задумчиво изрек Ариэн и еще раз потряс перевернутый кошель, на всякий случай.
Но оттуда не выпало ни монетки. Проклятье. Хоть дом удалось заложить второй раз, спасибо прекрасной Феа, что поручилась за них.
— Отец осерчать может, если тебя увидит, — зевнул Ремирх и приподнялся на кровати, оглядывая разгромленную спальню. — Хорошо вчера погуляли.
— Да уж, — засмеялся Ариэн слишком громко, и смех его прозвучал немелодично и резко, как у Ремирха. — Еще лет сто пятьдесят я в АйесТиррион ни ногой. А может и дольше, если боги не обделили любезного моего супруга жизненной силой. Не пришел ли ответ от милых Фрирха и Фрейры?
— Пришел, почему-то только от Фрейры. Отец прознал, что они деньги нам слали, и рассердился сильно.
— Бедняжки, — прошептал Ариэн. Он так надеялся на эту помощь, ведь если не кутить сильно, могло бы на год хватить. — А сильно ли князь сердился?
— Нет, вроде бы. Наверное, совсем размяк к старости.
Ариэн переступил через ободранные портьеры и вышел на балкон, отхлебывая отрезвляющее зелье из склянки. Вот-вот начнет светать, он любил этот миг более всего. Ведь когда-то стояли они с Ремирхом на смотровой площадке темного замка, еще совсем не зная друг друга. И подобно тому, как восходило солнце на небесный свод, так и сердца их наполнялись любовью, как и было им суждено.
— А где же панталончики, — подошедший Ремирх запустил одну руку ему под расшитый золотом халат. — Неужто обронил во время пирушки.
Несколько гостей купались в малом фонтане, пытаясь прийти в себя.
— После игры в фанты панталончики мои таинственно исчезли, — захихикал Ариэн и прижался к возлюбленному. Он теперь едва ли доставал Ремирху до подбородка, тот вырос за последние пятьдесят лет и от этого сделался чрезвычайно похож на своего батюшку, пошли тому боги быструю смерть. — Видно, украл их какой-то извращенец, душа моя.