Вперед, Команданте (СИ) - Страница 4

Я все же подводник, а не кораблестроитель. И куда мне до таких зубров здесь, как Малышев, «князь танкоградский», которого Сталин после Победы перебросил с танков на флот (как и в иной истории), или Борис Бутома, который строил великий флот адмирала Горшкова при Брежневе, а здесь пока что у Малышева в заместителях. А приходится разбираться – чтоб улаживать разногласия между производственниками и моряками. Например, чтобы размеры лихтеров для «Карла Маркса» и «Фридриха Энгельса» (атомных ледокольных лихтеровозов постройки ГДР, уменьшенные аналоги «Севморпути» нашей истории) совпадали или были кратны с размерами десантных катеров – которые, в свою очередь, заданы требованием, вместить и высадить на необорудованный берег один танк или взвод пехоты в полной экипировке (малый десантный катер, две штуки в док-камере занимают ровно такое место, как один грузовой лихтер), или три танка (средний катер – подобен одному лихтеру). Два «вождя» были заказаны камрадам для обеспечения «северного завоза» и линии на советский Грумант (архипелаг Шпицберген в этой истории тоже наш) – вышли же очень хорошие корабли «двойного назначения», каждый из которых может доставить и высадить механизированный полк на берег хоть Исландии, хоть Гренландии, хоть Канады или США. Но дороги все-таки – и следующие серии десантных кораблей строились по более простому проекту.

Не атомные, и меньшего размера. Силуэтом на торгашей похожи, но мощные среднеоборотные дизели обеспечивают ход в двадцать два узла – а в перспективе, предусмотрена установка форсажных газовых турбин, тогда выйдет, по расчетам, и двадцать шесть. Загрузка через лацпорты в борту (похоже на то, что в нашем времени называли «ро-ро», горизонтальная погрузка), выгрузка через носовую аппарель. Усиленная палуба с подкреплениями под пушки, и люк-лифт из трюма: корабль может нести и вертолеты, тогда трюм (или его часть) превращается в ангар. Такие вот получились «быстроходные паромы» для народного хозяйства (используются в этом качестве на Балтике, Средиземке, Дальнем Востоке), они же десантные корабли, тип «вепрь» и более крупные «носороги». Строятся большей частью на верфях ГДР – но также и здесь, в Ленинграде, на заводе Жданова, а также на калининградском «Янтаре». Там же, где новые эсминцы – а по факту, «большие противолодочные», которые уже несут кроме артиллерии, зенитные ракеты С-75В и противолодочные торпеды. Заложены уже ракетные крейсера (проект 58 – унаследовали номер от своего аналога в иной истории). Еще в строю линкоры и крейсера минувшей войны (включая немецкие, итальянские и французские трофеи). И в постройке на Балтийском и Адмиралтейском заводах корабли, уже не имеющие аналогов там- большие авианосцы «Степан Супрун» и «Полина Осипенко», атомные (опыт эксплуатации таких установок на «вождях», ледоколе «Ленин» и подлодках сочли достаточным), по сорок пять тысяч тонн. Здесь уже не первые авианесущие корабли в советском ВМФ – первыми были ленд-лизовские эскортники «Владивосток» и «Хабаровск», которые даже на нашу японскую войну сорок пятого успели, ценность их была уже тогда исключительно в том, что мы опыт получили, поскольку с их палуб даже ленд-лизовские же «хеллкеты» работали с трудом, слишком маленькие все же, корпуса и машины транспортников-«либертосов». За ними были послевоенные «Чкалов» и «Леваневский», по примеру американских «кливлендов» перестроенные из крейсеров – тоже не слишком удачные, палубы коротковаты для реактивных. И вот наконец, полноценные авианосцы, ничем не уступающие, а кое в чем даже превосходящие то, что есть у США! Процесс идет пока не слишком быстро, даже атомарины спускать здесь уже пристрелялись на потоке, сначала по одной, затем по две, три, а теперь даже по четыре лодки в год – а авианосцы, это дело новое. Сколько нервов из-за них сгорело у ответственных товарищей из министерств, сколько раз я сам в Ленинград мотался, не все вопросы можно решить по телефону. Но движется дело – и вот будут через шесть лет, советские атомные авианосцы у берегов Кубы, в сопровождении множества ракетных эсминцев и атомных подлодок. Мы наступаем по всем направлениям – а ты, рогатый, не хихикай мерзко! Поскольку нет у нас выбора – или мы победим, или не дай бог, и тут «перестройка». Хотя и на внутреннем фронте делается немало – и я надеюсь, капитализм не пройдет!

– Мы в отпуске! – Анюта шутливо дергает меня за рукав – время отдохнуть от дел, и даже мыслей о них. Не ты ли говорил, что нельзя все время жить на форсаже?

Ну да, «нельзя все время на форсаже – моторесурса не хватит». И восстанавливаются ли нервные клетки, это большой вопрос. В принципе, я могу отпуск попросить в любое время, на законный двухмесячный срок – подпишут без разговоров. И улететь на Ил-18 в Ялту, Гагры, Сухуми – если вы помните старый советский фильм «Запасной игрок», где молодой Вицин играл (фильм Сталину понравился и в этой истории тоже вышел, с тем же составом актеров и с тем же сюжетом), то представляете, как выглядели советские курорты в эти годы – я же, там побывав, могу подтвердить, что от истины очень недалеко. Вот только после окажется, что за время моего отсутствия всего накопилось – а спросят с меня, невзирая ни на что. У прусского фельдмаршала Мольтке был идеально вымуштрованный штаб – «война началась, наконец я могу отдохнуть» – а нам до того далеко. И дело тут даже не в русском бардаке – а в принципиально разном подходе. Немецкая штабная культура, это «живой компьютер», где нет людей, есть четко взаимосвязанные функции, которые безличностный исполнитель обязан выполнять подобно биороботу, буквально в рефлексы вбив алгоритм действий в ответ на типовые вводные. Такая система предельно дуракоустойчива (поскольку от отдельно взятого дурака практически ничего не зависит), но во-первых, зависает в ситуации, не предусмотренной программой, во-вторых требует буквально дрессировки личного состава, а в-третьих… ну не наше это, по менталитету! Русский бардак – это зачастую, до конца не додавленная инициатива масс, которая нас нередко и спасала. Вот отчего-то выходило, что попытки насадить у нас немецкий орднунг реально приводили к возникновению монстра, сочетающего недостатки обеих сторон, но без их достоинств – как например, палочная система Николая Первого, приведшая к поражению в Крыму. Ну а мне сейчас нередко приходится иметь дело с засильем творческих личностей, у каждой из которых свое мнение «как надо», с результатом в любую сторону, как «лучшее враг хорошего», вот только с прочими подсистемами согласовывать надо, и сроки сдвигаются, а «дорога ложка к обеду», так и банально, обещали и «нешмогли». С чем-то и кораблестроительный отдел Министерства разобраться может – как например на Сормовском заводе, осваивая заказы для атомарин, кое-что так улучшили (без дураков, упростили и удешевили, при сохранении технических данных), но одну трубу сдвинули на полметра и это в компоновку отсека не влезало. А с глобальным решением межведомственных споров, что делать?

С тоской вспоминаю прежние времена, когда я командовал подлодкой. И все было просто и ясно, как в какой-то песне из будущего, «где враг на мушке, рядом свои – и никого кроме них». А здесь я один из немногих, кто в этом времени знают примерные массогабариты техники и вооружения будущих времен, а наши конструкторы весьма склонны проектировать «по самолетному» – при максимуме боевых качеств, минимальные размеры и вес. Что приводило к предельно плотной компоновке, «крейсер в размерах эсминца» (как было сказано про проект 58), премии и ордена за создание действительно выдающегося образца – а завтра окажется, что модернизация невозможна, и срок службы корабля вместо тридцати-сорока лет (даже полувека), по корпусу и машинам, ограничивается десятью-пятнадцатью (сменой поколений вооружения и технических средств). Что для казны выходит намного дороже, чем экономия на размерах – но попробуй объяснить это товарищам из минсудпрома, уже раскатавшим губу на премии! И не разглашать при этом истинную причину – например, что погреба и подбашенные отделения зенитной установки 57-4 должны быть «на вырост», сейчас это явное излишество, удорожающее проект, но окажется очень полезным, когда лет через десять сюда вместо зенитки встанет ЗРК (аналог «Осы» или даже «Кинжала»). Равно как и высота межпалубного пространства и прочность палуб на упомянутых мной «десантных паромах» должны соответствовать массе и габаритам вертолета класса Ка-29 (которого пока даже в проекте нет). Хорошо еще, что посвященные товарищи (и Кузнецов, здесь пока еще бессменный военно-морской министр, и Зозуля, замначальника Главного Штаба ВМФ, и Головко, все еще командующий СФ, и оба Вождя, Сталин с Пономаренко) оказываются на моей стороне. Но нельзя же каждый раз в споре – на высший авторитет ссылаться! И товарищ Сталин конечно, разберется – вот только это будет минус тебе, если не можешь вопрос в своей компетенции решить самостоятельно. А вопросов в сфере ответственности замминистра – практически столько же, как у самого министра. И кораблестроение, это лишь одна из сторон – поступление кораблей на флот надо с планом боевой подготовки увязать, с выделением ресурсов, комплектованием экипажа – вплоть до соцкультбыта в месте базирования. Чрезвычайный фонд опять же, внимания требует – это сверхплановый резерв, выделенный для экстренного расширения «узких мест», если таковые вдруг проявятся – вот только не дай бог, если после выяснится, что использовали неэффективно, а то и еще хуже: думаете, в сталинское время не было хищений и коррупции? В общем, постоянно разные проблемы возникают, требующие срочного решения и согласования – так и выходит отдых, неделя тут, десять дней там. И хорошо, если с Анютой вместе.