Возвращение убийцы драконов - Страница 11

Поэтому когда Гелдион оторвал глаза от потрепанного наряда барона и увидел решимость на лице Пвилла, к нему тут же вернулись сомнения насчет планов Керидвен.

– Я готов, – объявил барон.

– Уже? – лицемерно удивился Гелдион.

Он кивнул своим рыцарям, и все как один обнажили свои длинные мечи и встали так, чтобы держать каждого из сподвижников Пвилла на расстоянии удара.

– Это что, предательство? – вскричал барон. – Это убийство?

– Глупец, – сказал ему Гелдион. – Кровь проливать незачем. Никому в Дилнамарре не нужна твоя смерть.

Пвилл поднял руку, призывая своих людей к спокойствию, а затем ущипнул себя за бороду. Он передумал раньше, чем его пальцы коснулись клочьев волос, но не хотел, чтобы Гелдион заметил его нарастающую нервозность.

– Как и было решено, мы отправимся отсюда торжественным маршем, – пояснил Гелдион. – На площадь, мимо тысяч солдат моей армии. Там ты назовешь имя победителя дракона.

– И это будет король Киннемор, – подытожил барон Пвилл.

Гелдион кивнул:

– Мой отец ждет вашего появления.

Затем принц отступил на шаг, отошел вбок и повернулся к двери, жестом приглашая барона пройти вперед.

– Я не должен удивляться вашему вероломству, – произнес Пвилл. – Мы и не ожидали ничего иного от двора в Коннахте. Но вы действительно рассчитываете, что люди…

– Они поверят в то, что им говорят, – перебил его Гелдион. – Любой, над кем занесен меч, поверит во что угодно, можете не сомневаться.

Говоря это, он оглядел мрачные лица личных охранников Пвилла.

Барон тоже бросил короткий взгляд на свою стражу. У них не было никаких шансов одолеть вооруженных и защищенных латами рыцарей. Даже двое арбалетчиков, которых Пвилл предусмотрительно спрятал за гобеленами, мало чем могли помешать резне, начни ее люди Гелдиона.

Барон снова махнул рукой, успокаивая гвардейцев, затем шагнул вперед, проходя мимо принца. Гелдион преградил ему путь.

– Предупреждаю только один раз, – проговорил он. – Если вы провалите дело, то поплатитесь жизнью, и все в Дилнамарре тоже.

Пвилл молча проследовал к выходу из башни – у него не было намерений расстроить планы принца. Пусть король Киннемор пожинает чужие лавры. Это стоит куда дешевле, чем обещанная Гелдионом бойня.

Пвилл и Гелдион прошли через расступавшиеся шеренги солдат, причем рыцари принца двигались за ними почти вплотную. Люди Пвилла рассыпались по сторонам и затерялись в толпе.

– Не нравится мне вид толстого барона, – заметил Микки, когда Пвилл, Гелдион и трое рыцарей начали взбираться по ступеням помоста.

Джено что-то проворчал и послал целую струю плевков в кусты изгороди.

Наконец принц и барон поднялись на помост, и Гелдион вытолкнул Пвилла вперед. Тот пристально посмотрел на обидчика, но жестокий принц, неизменно верный трону, не смягчился и не отступил ни на дюйм.

Барон Пвилл оглядел собравшихся и окончательно понял, сколь уязвимы его люди, окруженные двумя сотнями всадников в городе и тысячью солдат, стоявших на южных границах Дилнамарры.

– Добрые люди Дилнамарры, – громко начал барон. Затем он надолго умолк, глядя поверх толпы в сторону кустов, за которыми прятались Микки с собратьями. Это была та же изгородь, что и в прошлый раз, в день, когда Пвилла должны были повесить.

Повесить по указу преступного короля, того самого короля, которого он сейчас должен объявить народным героем. «Что же мне сделать? – думал в эту минуту Пвилл. – Разве я могу стать соучастником вероломного Киннемора, особенно теперь, зная, что коварная Керидвен, держащая в своих руках нити управления королем, вскоре покинет остров?»

Барон глубоко вздохнул и снова обвел взглядом своих подданных, с понурым видом стоявших перед ним. Они доверяли ему, своему предводителю, надеялись, что он будет мудро руководить ими в эти трудные годы. У Гелдиона в городе и за его пределами обученных солдат было больше, чем жителей во всем Дилнамаррском графстве. В воображении Пвилла пронеслись картины возможного побоища – более жестокого, чем когда-либо.

– Продолжайте, – прошептал Гелдион, подталкивая барона локтем.

Этот жест не укрылся от остроглазого Микки и от Кэлси.

– Дракона убил вовсе не я, – вновь заговорил Пвилл. И тут же среди народа Дилнамарры раздались удрученные стоны и недоверчивый шепот.

– Ну, вот и случилось, – заключил Микки. – Имея у себя в подчинении Пвилла и Дилнамарру, Керидвен и Киннемор не остановятся ни перед чем.

– Пора двигать на восток, – проворчал Джено, вновь плюнул и отошел от изгороди.

Однако Кэлси, который, наверное, знал барона лучше, чем кто-либо, к тому моменту что-то заметил – нечто необычное во взгляде толстяка. Он схватил Джено за плечо, резко крутанул его и приказал подождать.

Барон Пвилл понял, что наступил решающий момент в его жизни. Только сейчас, когда он вот-вот будет вынужден объявить, что победителем дракона является Киннемор (теперь барон краешком глаза видел короля, разодетого для церемонии и восседавшего на белом боевом коне позади шеренг кавалерии), Пвилл разобрался в потаенном смысле всего происходящего. Барон четко осознал: провозгласив Киннемора героем, он свяжет себя с королем обязательством быть верным трону и уступит ему Дилнамарру без боя.

Как это отзовется на судьбе населения Дрохита, Бремара и других городов всей страны? Что это будет означать для тильвит-тегов, обитавших в лесных жилищах неподалеку от дилнамаррской сторожевой башни? Они ведь были союзниками Пвилла, друзьями барона и его людей.

– На самом же деле победителем дракона был… – Пвилл поймал самодовольный взгляд приближающегося к нему короля, в котором читалось превосходство, и выпалил: – Гэри Леджер из Бритэйна!

Гелдион, потрясенный и взбешенный, повернулся к нему.

– И Келсенэльэнельвиал Гил-Равадри из Тир-на-н'Ог, и знаменитый Джено Молотобой из Двергамала, и Джербил Колбасник – наиболее сметливый гном из Гондабуггана! – громовым голосом перечислял Пвилл.

Вдруг грудь барона пронзила стрела из арбалета.

– И еще один лепрекон! – успел выкрикнуть Пвилл. – Мой друг Микки. Берегитесь, люди Дилнамарры! – надрывался он. – Если им не удалось поймать вас в ловушку с помощью лжи, они могут погубить вас силой оружия!

Ноги у барона подкосились, и Гелдион грубо подхватил его.

– Не слушайте лживого шипения этой змеи короля! – выкрикивал барон из последних сил. – Те, кого я назвал, – герои. Это те, кто выведет вас из мрака!

Один из рыцарей принца всадил меч в спину барона.

– Мой друг Микки… – прошептал Пвилл и грузно осел на колени, а потом его окутала смертельная темнота.

– Кто это все произнес? – спросил ошеломленный и явно польщенный Джено.

– Барон Пвилл из Дилнамарры, – отчеканил Кэлси.

– Мой друг… – добавил Микки, и в его глазах блеснули слезы, хотя лепрекон знал: только что он был свидетелем лучшего момента в жизни барона Пвилла.

Джено кивнул и молча убежал, зная, что дорогу на восток скоро обязательно перекроют.

Все пространство вокруг возвышения было заполнено взбунтовавшейся толпой. Люди Дилнамарры не могли надеяться на победу, но ярость вспыхнула в них, и они повергли на землю немало вражеских солдат.

В течение всего этого времени Гелдион крепко удерживал тело мертвого барона. Он ощущал прилив симпатии к этому человеку, который так мужественно встретил смерть. У него было такое чувство, словно его отец и эта злодейка Керидвен всегда недооценивали Пвилла.

Король Киннемор со своими телохранителями протиснулся сквозь толпу к помосту и, стремглав взлетев вверх, встал рядом с сыном. Гелдион сверкнул на него глазами, и у Киннемора не нашлось слов, чтобы умерить гнев принца.

Киннемор пробовал призвать людей к спокойствию, но бунт продолжался и не поддавался контролю. Тогда король повернулся к Гелдиону и сильно толкнул сына, стараясь стереть с его лица выражение превосходства и презрения.

Гелдион начал что-то быстро говорить, и тут глаза его расширились при виде того, как в отцовскую кирасу ударила длинная стрела.