Возвращение русской гейши - Страница 2

Изменить размер шрифта:

— Так что вы решили с публикацией продолжения?

Таня необычайно грациозно перегнулась через спинку переднего сиденья и достала квадратную кожаную папку. Она молча положила ее мне на колени и, улыбнувшись одними глазами, мелодично произнесла:

— Извините, Ольга, мне пора идти. Меня ждут. Возникнут какие-то вопросы по тексту, звоните. Сае: нара!

— Сае: нара, — озадаченно пробормотала я тоже почему-то по-японски и вылезла из машины.

Вернувшись домой, я сразу начала читать текст. Он оказался не менее захватывающим, чем в первой части. Мешало только то, что он был напечатан на пишущей машинке и пестрел множеством помарок и исправлений. Не в силах оторваться, я прочитала почти половину и только потом позвонила Саше.

— Что скажешь? — настороженно спросил он.

— Текст у меня, — довольно ответила я.

— Отлично! — обрадовался Саша. — Вези!

— Сейчас, что ли? — расхохоталась я. — Поздно уже!

На следующий день я отвезла папку в издательство и вручила ее довольному Саше. В максимально короткие сроки книга была подготовлена к печати. И сейчас, дорогой читатель, ты держишь ее в руках.

Ольга Лазорева

Свиток первый

Поникшая плеть плюща

Замкнутый между скал,

Начал подтаивать лед

В это весеннее утро.

Вода, пробиваясь сквозь мох,

Ощупью ищет дорогу.

Сайгё

«Моя любимая принцесса, простишь ли ты когда-нибудь меня? Но другого выхода я не вижу. Небо зовет меня. Сегодня страшное подозрение о правильности содеянного и вообще о выбранном пути убивает меня. Я словно прозрел. И все, что говорил Учитель, увиделось мне в другом, истинном свете. Не хочу больше! В этой сумке деньги для тебя. Не трогай мое тело и немедленно улетай обратно. Власти все сделают сами. Билет на самолет до Токио в кармашке сумки. А оттуда — домой, моя принцесса. Ты сильная и помни, что любовь есть и на небе. Живи и прощай!»

Едва сдерживая слезы, я долго смотрела на эти строчки. Потом прижала измятый пожелтевший листок к груди и все-таки расплакалась. После смерти моего любимого прошло уже так много времени, но я все еще не могла забыть его. Наверное, поэтому я вновь возвращаюсь к своим записям. Хочется вспомнить последние события моей жизни и изложить их на бумаге.

Петр покончил с собой 21 марта 1995 года сразу же после газовой атаки в токийском метро, к которой, я почти уверена, он был причастен. Мой несчастный возлюбленный являлся монахом скандально известной секты «Аум Синрикё». Я, 18-летняя и плохо разбирающаяся в жизни девчонка, находилась в тот момент рядом с ним. Тяжело вспоминать все это. Спустя годы мне кажется невероятным, что я выжила после такого удара.

Но уже через два года после этого я была весьма успешной бизнес-леди, жила и работала в Москве. Мое небольшое тогда агентство под названием «Аямэ» предоставляло желающим услуги гейш и пользовалось огромной популярностью. Но все это не могло избавить от приступов невыносимой тоски, иногда захлестывающей меня. Я доставала листочек с предсмертной запиской моего любимого и вновь читала и перечитывала его. И последние слова «прощай и живи» каким-то странным образом заставляли меня жить дальше, несмотря ни на что.

Кроме этой записки, от Петра у меня остался сборник стихов японских поэтов и три записные книжки. Две были заполнены до конца. А третья, с изображением красного дракона на черной обложке, была пуста. И я стала записывать в нее, по примеру Петра, цитаты, афоризмы, какие-то высказывания, казавшиеся мне интересными. Позже я купила общую тетрадь голубого цвета с цветами сакуры на обложке. И в нее также стала вносить записи. И неудивительно, что все они, за небольшим исключением, были так или иначе связаны с Японией. Ведь я, по прихоти своей странной судьбы, стала гейшей.

Когда Петр умер, я осталась совершенно одна в чужой стране и в почти невменяемом состоянии от невыносимого горя. Получилось так, что я задержалась на какое-то время в Токио. Поселившись в гостинице, я впала в заторможенное состояние и жила какое-то время жизнью растения, попавшего в неблагоприятные условия. Но мне было всего 18! И возраст взял свое. В один прекрасный момент я вышла из этого оцепенения, перестала призывать смерть и начала жить ради мести. Как это сейчас ни кажется странным, но именно ненависть воскресила меня. Я решила, что смогу добраться до верхушки секты, если превращусь в настоящую гейшу.

Я прошла обучение у госпожи Цутиды, владелицы чайного домика в Асакусе, одном из районов Токио. И даже несколько раз выступала перед ее гостями в качестве необычной «рашн» гейши Татианы. А потом я неудержимо захотела вернуться на родину. И в августе 1995 года оказалась в Москве.

Много событий произошло за два года. У меня появились друзья, но также я приобрела и смертельного врага. Степан, так его звали, знал моего любимого и занимал высокий пост в секте. Но я об этом понятия не имела. Он втерся ко мне в доверие, убедил в своей искренней и бескорыстной любви. Случай помог мне раскрыть его двойную игру. После взрыва в метро в июне 1996 года я оказалась в больнице. Степан воспользовался моим беспомощным состоянием и после выписки отдал меня в настоящее рабство. И снова случай помог мне выбраться из этой смертельной ситуации. Степан, видимо, испугавшись разоблачения, спешно покинул страну. По полученным мною сведениям, он улетел в Токио на работу по контракту.

А моя жизнь после освобождения вроде бы вошла в более спокойную колею. Я продолжала руководить танцевальной студией «Нодзоми», которую организовала в русско-японской школе, начала свое дело с гейшами, поменяла квартиру. В конце мая я взяла в школе месяц за свой счет и ушла в отпуск до конца лета. И все время решила посвятить работе в агентстве «Аямэ».

1 июня у нас было последнее выступление перед каникулами в актовом зале школы. Я немного волновалась, глядя на своих оживленных и проказливо веселых учеников, радующихся окончанию учебного года. Мы подготовили четыре танца специально для этого вечера, но моих сольных номеров в программе не было. Когда за полчаса до начала концерта я еще раз проверяла наличие костюмов для каждого танца, в гримерную заглянул господин Ито. Он был другом директора нашей школы, в Москве жил почти постоянно, потому что у него здесь был свой бизнес. Он также являлся и моим другом. Господин Ито очень помог мне с агентством гейш. И даже привез из Японии для моих девушек дорогие кимоно. Для японца он прекрасно говорил по-русски, так как работал в Москве довольно давно.

— Вот ты где, Таня! — воскликнул он, входя в гримерную и улыбаясь.

— Здравствуйте, Ито-сан, — обрадованно произнесла я, с удовольствием оглядывая его кругленькую невысокую фигуру, пухлые блестящие щеки и узкие щелочки черных глаз.

Господин Ито всегда разительно напоминал мне колобка пятидесятилетней давности выпечки. Я встряхнула яркое платье, сшитое в виде цветка сливы, и аккуратно повесила его на плечики. Потом повернулась к господину Ито и извинилась.

— Ничего, Таня, — еще шире заулыбался он. — Это я не вовремя. У тебя скоро выступления. Будут только твои воспитанники или ты порадуешь нас и своими собственными, всегда такими восхитительными номерами? — спросил он.

— Я решила больше не танцевать в одних программах с детьми, — ответила я.

— Вот как, — тихо проговорил господин Ито. — Хотя я тебя понимаю. Ты же настоящий профессионал, а дети только ученики.

— Вот именно, Ито-сан! Хорошо, что вы это понимаете! А то меня все просят. Даже Михаил Феликсович!

Так звали директора нашей школы и друга господина Ито.

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com