Возвращение некроманта. Том 2 (СИ) - Страница 8

Вот никак нельзя было сказать, что королевский сын не умеет драться. И еще у него была сверхъестественная сила.

— Думаешь, только телом справиться?

Я применил прием из самбо и опрокинул его на пол, а затем взял на болевой.

— Ну что, ребята, видели, как он хотел победить своим даром, да?

Лиана де Флор просто тупо смотрела в никуда. Ящеркин трясся от страха.

Им и в голову не приходило, что здесь может случиться подобное. Но просто драться с одноклассником и использовать свой дар против него — это таки две большие разницы. Так что это был залёт по полной программе.

— Понимаю, у тебя много гордости, но давай без фанатизма, окей? — холодно бросил я, наступая ногой на его руку. — Я ведь тебе больно не делал, просто урок посещал. Ты почему со мной драку развязал? Ты должен быть мне благодарен, что я буду молчать об этом.

Я присев, схватил его за волосы и шепнул ему на ухо:

— Твой «дар огонька», на подготовку уходит 10 секунд, а пламя как у костерка.

— Мгмх!

Когда я точно оценил его возможности, он раскрыл глаза широко, как будто они сейчас вылетят из орбит.

— В будущем, если ты попытаешься применить свой дар на мне хоть еще раз… За эти 10 секунд, я вырву твои глаза и затолкаю их поглубже и будешь моргать оттуда. Понял?

— Кхкхх! Да…

— Разве куратор Мюнихаузер не говорил этого раньше? А? Давайте будем уважать друг друга.

Затем я оставил его лежать, а сам поправил костюм и спокойным шагом ушёл.

Я знал, если ничего не делать и просто терпеть то, эти выскочки житья не дадут. Быть чокнутым дураком приемлемо, но никогда не следует быть покладистым.

Что удивительно после этого случая меня больше не вызывали к директору. И вообще как-будто никто не помнил об этом.

Вместо того чтобы меня ругать, как будто у всех появились крылья и они решили лететь подальше от меня. Видимо, они считали меня не просто странным, а вполне себе сумасшедшим.

Нет, честно, я вот думаю, должен ли я был отпустить того парня? Когда он внезапно решил со мной порамсить и применить свой дар, только потому, что ему не нравилось, что я посещаю курсы? Думаю, что нет.

После этого О’Коннел моментально исчезал, как только замечал меня. Ну, я не хотел, чтобы меня принимали за легкую добычу, так что я решил стать зловещим психом.

Потому что, понимаешь, если бы я этого не сделал, то вот скоро какой-нибудь мачо захотел бы со мной помахаться кулаками. Это вопрос времени, прежде чем это станет настоящей кровавой вечеринкой, верно? И если так случится, надо же как-то защититься.

Моя жизнь в тишине и покое превратилась в хаос, и виноват в этом, конечно же, только я. Ну что мне оставалось, как не продолжать идти этим путем? Притворяться милым и добрым с этими ребятами было бы просто бессмысленно.

Императорский Класс, обычно тихий и спокойный, теперь стал адом из-за меня.

И так, снова наступило время для урока Искусств, событие, которое волновало Селену до самого кончика волос. Но мне этот курс приносил немало неприятностей, в первую очередь из-за учительницы, которая казалась сразу проникнулась ко мне антипатией.

Селена, моя подруга, заметила мой мрачный вид, когда мы ожидали появления учительницы.

— Что с тобой, Карак? Ты выглядишь, как будто с дуба упал! — поинтересовалась она, чувствуя мое настроение лучше, чем кто-либо другой.

Мои глаза отражали внутреннюю борьбу, и я вздохнул.

— Просто размышлял о том, что я начинаю становиться тем же, что и в предыдущей жизни, — пробормотал я, чувствуя легкое разочарование, после вчерашнего столкновения.

Селена, покачав головой, оценивала мои слова, пока мы сидели среди других студентов.

— Да? — она задала вопрос, наклонив голову и внимательно слушая.

Я решил подробно раскрыть перед ней свои мысли.

В ответ Селена замолчала, погруженная в размышления. Наконец, выражение ее лица сменилось отчаянием, и она взъерошила мои волосы.

— Я не хочу ошибок прошлой жизни! Зачем ты рассказал мне об этом! — воскликнула она, начиная встряхивать меня.

— Я не хотел быть единственным, кто испытывает разочарование, — ответил я.

Француженка Женевьев вошла в класс и заметила наши ужимки.

— Хватит баловаться и приготовьтесь к уроку! Что это «Недоразумение» всё ещё делает тут? — Она гневно уставилась на меня.

Эта художница Женевьев, блин, зовет меня «Недоразумением». Я, конечно, не Да Винчи или какой-то Микеланджело, но даже черепашек-ниндзя никто так не обзывал. Честно, не понимаю, почему она не ценит мой талант.

Моя картина, я вытащил ее из парты, где она, как проклятая, ждала своего момента. Вокруг все копаются в своих шыдеврах, а я тут просто любуюсь своим творением, разглядываю детали. Ну почему она не видит в этом смысла?

Современное искусство, это абстракция, куда каждый может влить свою душу. Даже не обязательно быть гением, хватит пары точек и линий. Можно просто краской побрызгать, и вот тебе искусство. Без таланта, за пару минут, тяп-ляп и ты великий художник, которого все боготворят и пихают бабки в карман.

Может, я не художник, но у меня свои таланты. Если Женевьев хочет реализму, так и быть реализму. Я слеплю ее скульптуру в обнаженной натуре. Это не требует особых художественных навыков, просто в уме представь и лепи. Легко для великого мага Аль-Эскандера!

Мне надо лишь вообразить об этих ножках в мини-юбке, из-под которой виднеются её розовые трусики! А эти её чулки просто дразнятся! Эти ее движения бёдрами «туда-сюда» тоже должны быть запрещены! Ей нельзя появляться в таком виде перед неокрепшими умами!

А затем эта обтягивающая блузка, которая подчёркивает огроменные дойки! Пуговицы так и грозятся лопнуть и разлететься по классу. Интересно, сколько в них молочка? Они нарушают все законы физики, не подчиняясь гравитации.

Может быть даже она использует какое-то специальное заклинание, которое противодействует гравитации? Я уже видел множество наистраннейших вещей в мирах с магией. Кто знает, что могли придумать женщины в этом мире.

А затем её длинные светлые волосы прямо до её бёдер. В общем слепил всё, не упуская ни одной детали.

— Тца! — Я прищелкнул языком, как хорошо получилось

Может её блузка и вышла немного более облегающей, чем в реальности, но я могу это исправить! Да, да, вот так выглядит хорошо! Большие полушария спереди и сзади тоже. Очень хорошо! Очень «горячо» и достаточно похоже на модель из реальной жизни.

— Ха-ха-ха! Только лицо получилось, как у орка…

Вот блин, размышляю я, а вдруг это не самая клевая затея — делать ей подарок в виде её же фигурки? Не выйдет ли у меня пошло? В худшем случае меня могут причислить к извращенцам. Ну те, которые ходят на занятия, чтобы пялиться на училку и дергать перчик под партой.

Внезапно, на мою «Венеру» упала чья-то тень сзади, и я обернулся. По моей спине пробежался холодок, когда я увидел выражение лица Элиз Женевьев.

— Бонжур, мадам, парле ву франсе? Вам что-то нужно?

Она смотрела на мое творение с таким видом, будто я совершил государственную измену.

— Ааа… А кто это Каракалов? — Я был удивлен, что она впервые назвала меня по фамилии, а не обозвала Недоразумением.

Я быстро обернулся и взял «Орка в форме женщины» в руки, обхватив за осиную талию.

— А, это самая гениальная работа, которую я когда-либо делал, — ответил я с самодовольным видом. — Здесь я соединил лучшее из греческой и французской скульптурных традиций. Я назвал ее «Спящая Венера», потому что это образ богини, спящей на своем троне в нашем материальном мире, до того момента, когда она проснется.

Я думал училка сейчас меня заругает, но к моему удивлению, она взяла фигурку и стала внимательно разглядывать. Мне даже показалось, что ее взгляд потеплел.

Она помолчала немного и наконец заговорила:

— Хорошо, Александр. Здесь немного преувеличенная анатомия, но… Такое развитие твоих способностей меня радует. Но тебе все равно нужно научиться рисовать.