Возвращение к звездам: фантастика и эвология - Страница 102

Пара, стоящая спиной к спине в «быстром мире», хорошо справляется с течениями. Такие пары создаются на основе взаимопомощи и/или взаимопонимания, иногда конфликта, который эксплуатирует вибрацию общего энергетического поля и активизирует творчество. Совсем не обязательно сходятся вместе, живут и творят люди с близкими характерами и жизненными устремлениями. Полно семей, в которых не одна сатана, а сразу оба оттуда. Одно позволяет им выжить как семье в «быстром мире» — доверие другому части функций по защите территорий, спонтанная смена этих функций, не критичность, а прагматичность восприятия действий партнера. Отказаться от своей самости в пользу «двойки» требует немалой работы с убеждениями, навешанными родителями или обществом. Но такая работа быстро окупается. Люди радостно живут, творят, легко прощают и быстро зарабатывают, они не боятся работы и отдыхают после ее окончания, а не по свистку начальника, они поддерживают друг друга, потому что друзья или соперники. Потому что созависимость друг от друга они превратили в красивую деятельностную игру, где есть место и конкуренции, и ухаживанию, и флирту, и любви. В таких семьях дети учатся всему у родителей, но имеют проблемы в школе, где им рассказывают, что такого не может быть никогда.

Подобные семьи распадаются редко, и если такое случилось, то остаются друзьями и сохраняют влияние на детей.

Живущие в «быстром мире», привыкшие работать в паре, мобильные и темпераментные люди иногда в зрелом возрасте от 35 лет вдруг встречают свое лучшее дополнение, чем верный предыдущий партнер. Такое бывает. Медленные рассматривают этот сюжет как трагедию, а наша пара — никак нет.

Более того, если женщина наживает в первом браке двух детей, что вполне вероятно, потому что молодежь начинает жить вместе с шестнадцати, детей заводит к двадцати, и к тридцати пяти годам у женщины двое взрослых детей где-то между десятью и пятнадцатью годами, она родит новому мужу третьего ребенка, потому что хочет жить со своей новой парой семьей, а не «погулять вышла». Так в «быстром мире» будут появляться третьи желанные дети, и депопуляция «джи» замедлится.

Теперь пойдем к медленным. У этих браки будут более стабильными, пока дети не выросли, а дальше супруги сопьются или разбегутся и замкнутся по одиночке. Детей вырастили, сюжет кончился, дальше идти некуда. Вспоминают медленные прошлое и влачат жалкое существование. Быстрые эксплуатируют их труд. А все свободное время медленные тратят на воспоминания о несбывшемся. Около детей еще держатся, но атмосфера в семье ужасная, ведь если не едешь вперед, то тащишься назад. А если тащишься назад, то ищешь виноватых, а виноват всегда тот, кто рядом, и начинается пиление: вот ты бы мог, вот ты бы могла. Портрет сегодняшней психологической «застойной бедности», постоянно выставлен в рамку всей средней и дальней России. Москва уже сегодня «быстрый мир».

Седой профессор, который составлял в свое время цимес университета, протирает стаканы в баре и беседует со студентами о прошлом. Бар забит. Почему он работает барменом? Глаза не позволяют писать. Два часа в день он диктует. Жить в университетском городке дорого, там самая дорогая земля в Европе. Это университет — переводчик между университетами мира. Здесь создаются «учебники для инопланетян», выверяются знания, которые не зависят от идентичности. Отдельно собирается коллекция мировых мифов. Это

самый капитализированный участок в мире. Профессор подрабатывает барменом, его жена, худенькая миссис, помогает ему. Тогда вместе с солидной пенсией им хватает на маленькую квартирку. Они не захотели уезжать из альма-матер. Никто не удивляется, все любят профессора и его жену. На дворе 2015 год. Страна институализировала оазисы для тех, кто пожелал жить, а не выживать в окрестностях постиндустриального барьера.

В студенческой среде есть семьи: пока двое живут без детей — партнеры меняются, пары складываются иначе. Как появились дети — это семья. Иногда три года хватает, чтобы найти себе новый творческий союз. Ребенок воспитывается здесь же, детские учреждения уникальны, интернациональны. Все дедушки — общие. Эти дети станут международной элитой только потому, что вырастут в плотной информационной среде. Эти дети будут бороться с идентичностями за уникальности, потому что их интернациональное братство детского сада будет трудно разбить границами стран и даже рубежами еврорегионов. Обучение происходит в три такта: погружение в среду вопроса, самостоятельное создание установки или проекта, публичная защита проекта. Круги защиты делятся на круги критики и круги доводки. Никто не парится с вопросом: «Вы хотели меня оскорбить?». Люди давно привыкли атаковать не человека, а проблему. Принято красиво одеваться, флиртовать, заниматься прикладными искусствами, играть в спектаклях. Все эти мероприятия проходят по завершению проектов. До завершения принято работать и черпать радость в работе. Выполняется космический закон труда «Можешь — сделай». Происходят спонтанные революции, голосования, акции протеста и драки. Есть санаторий-профилакторий с решетками. Полно нервных срывов. Есть технологии их снятия и предотвращения. Существует своя маленькая армия, периодически ее отзывают по просьбе МЧС, которая срослась во многих точках со Стратегической администрацией. Последняя вынуждена поддерживать геоэкономический, геокультурный и геополитический баланс страны и мира в окрестностях постиндустриального барьера. Группа «Ватикан» при университете разрабатывает проект «Новая трансценденция». Их не любят за нарушение баланса тактика — стратегия. Они не выдают результата уже восемь лет.

Мир около барьера живет и дышит. Количество техногенных катастроф у одних людей развивает фобии и желание спрятаться и не жить, а у других — формирует тризовское мышление и яростное желание жить, обостряет интуицию, а вместе с ней привлекает толпу ангелов-хранителей, свободных от необходимости охранять медленных, потому что те забились по бункерам и так.

Человек около постиндустриального барьера становится чутким к истине и не совершает ошибок в выборе, по крайней мере фатальных. Полностью исчезают такие порочные правила составления семейных пар, как «стерпится — слюбится», «уведу из ревности к другому», «пора уж замуж, возраст подошел», «хоть бы неприметного, но только своего» и прочий набор стратегически несчастливых браков, с изначально неправильной целью.

Не сработает и механизм «рожу ребеночка — в старости опору» или «скажу — беременна, авось не бросит». Это все — удел медленных людей, которые остаются жить как жили. Пить, грустить, грузить вас печалями и потихоньку сваливаться в технологическую безысходность испорченного навек опреснителя и одного мобильника на деревню на случай ЧП. Ни у одного президента голова не будет болеть за этих людей, и ни одно министерство не сломает перья и печати над проблемой: что делать с людьми, которые ведут себя по анекдоту:

Единственным условием превращения безликой людской массы в человеческий и социальный капитал является государственная программа «Шанс», которая дает возможность желающим переехать и устроиться на работу: разовый кредит на пассионарность, не слишком большие деньги, которые государство рискует разово потерять, зато от десяти таких ссуд, использованных по прямому назначению, общественный выигрыш будет велик.

Мобильность — основное качество для выживания в эпоху катастроф. Подразумевается и территориальная мобильность, и мобильность убеждений при наличии не только базовой, но и предельной онтологии, и гибкость мышления, и обучаемость.

Кто-то в школах выдумал так называемый «индивидуальный подход», и вся советская система образования пошла прахом. Учитель стал произвольным диктатором, который хочет ущемить, а не научить. Но и дети откликнулись тут же, заметив лазейку: слабость учителя как личности и неустойчивость системы, потерявшей структуру. Раньше никто не кричал: я не понял, объясните мне одному, а если нет, то вы — плохой учитель, а я папу позову. Был регламент поведения и регламент усвоения, если кто-то не тянул, занимался сам с товарищами, с родителями, на дополнительных занятиях, но он сам или его семья несли ответственность за эту свою проблему, а сейчас лузер, не способный или не желающий обучаться простейшим вещам, обвиняет всех и вся. Обвиняет, чтобы только не действовать, не выучить, наконец, эти пять несчастных стихотворений, чтобы только развести разговоров на полгода и привлечь инстанции. Прямо как в министерстве: решается вопрос, необходим индивидуальный подход. Как вы смели забрать меня в армию, я вот вылетел из института, конечно, потому, что там все уроды преподают.