Возвращение Цицерона - Страница 2
25. Три разнокалиберных стула. (На одном, кажется, рубили дрова).
26. Стул крепкий. (Для тетушки).
27. Еще один стол обеденный. (Две ножки гнутые, одна прямая, четвертая отсутствует. Кому-нибудь подарю).
28. Предмет мебели. (Кому-нибудь подарю).
29. Еще один стол обеденный. (Вроде ничего).
30. Кровать железная, шестиспальная. (Поставлю в саду).
31. Сказали, что табуретки, но ножек нет. (Почему табуретки?)
32. Диван из подушек, засаленный, но шикарный. (Для меня).
Затем, когда поток дарителей иссяк, Фуго с Дариндой ушли в дом, но буквально через минуту услышали громкий возглас:
— Это здесь бесплатно мебель принимают?
— Здесь, здесь, — крикнул Фуго. Выскочив на крыльцо, он увидел как во двор вошел огромный рыжий детина в рваной майке. Он поставил перед мимикром огромный сундук, от которого сильно пахло нафталином, и сказал:
— Здорово, инопланетянин. Вот, сундук тебе принес, он мне от покойной бабки достался.
— Спасибо, — немного скиснув, поблагодарил Фуго. — А для чего он?
— Для добра, — ответил громила. — Шубы будете туда складывать, валенки и прочую одежду.
— Очень хорошо. А то у нас эти шубы и валенки валяются по всему дому, ну прямо не знаем, куда девать, — соврал Фуго, который понятия не имел, что такое валенки.
Когда детина ушел, мимикр все же внес сундук в список: "Большой деревянный ящик, — записал он. — Сильно смердит. Пойдет на дрова".
В общем, вещей натащили много, и даже пенсионер Клубникин, известный своей скаредностью, принес старую настольную лампу с восхитительным стеклянным зеленым абажуром. Он водрузил подарок на покосившийся шкаф, показал на лампу и торжественно проговорил:
— Берите, это вам от ветерана сельскохозяйственного труда. Сия лампа мой вклад в российско-инопланетную дружбу. Да здравствует первый игнатьевский союз с внеземными цивилизациями!
Всю собранную мебель в деревню Петрово отвез Игорь Михайлович Минеев на своем стареньком, расхлябанном грузовичке. Несколько человек из тех, что приехали посмотреть на инопланетян, вызвались помочь погрузить мебель. Во дворе дома они озирались, заглядывали в окна, но увидеть космических пришельцев им так и не удалось, хотя один из них ходил в метре от них. Фуго просто обернулся Алешей, и любопытные приезжие принимали двух одинаковых мальчишек за братьев-близнецов.
Игорю Михайловичу пришлось сделать целых три ездки, и после этого маленький домик мимикров оказался так сильно забит вещами, что по трем комнатам трудно было передвигаться. Вдоль всех стен стояла ветхая колченогая мебель, и дом больше напоминал дровяной склад, нежели удобное мимикриное гнездышко, каким его хотел видеть Фуго.
Алеша с мимикром долго бродили по мебельным лабиринтам, и Фуго с горящими глазами говорил ему:
— Вот видишь, если уж я чего захочу, обязательно своего добьюсь.
— Но здесь же почти негде жить, — сказал Алеша. — Все место занимают эти памятники старины. Возьми и выброси половину.
— Ни в коем случае, — испуганно ответил Фуго. — Пусть будут. Я вещи люблю. Да и как можно выбросить подарки? Люди может от чистого сердца через всю деревню перли это на себе, а я выкину. Нет. Теперь мне надо устроиться на работу и заработать денег, чтобы заполнить эти шкафы вещами и книгами. И клянусь, я набью их барахлом под самую завязку.
Утром следующего дня Фуго с Дариндой решили покинуть Алешин гостеприимный дом и переселиться к себе. Для конспирации они с тетушкой оба приняли вид Алеши и пошли приглашать жителей Игнатьева на новоселье. Когда любопытные приезжие увидели двух мальчиков близнецов, они ничего не заподозрили, но после того, как на крыльце появился третий — настоящий Алеша — все кинулись догонять мимикров, и те едва успели скрыться в доме молочницы тети Зои.
Уходили Фуго с Дариндой через окно, выходящее в сад. Тетя Зоя посоветовала им попросить Алешу обойти деревню, и мимикры огородами вернулись домой.
А дома Фуго вспомнил о своем соотечественнике — Артуре Игоревиче. Он позвонил ему по телефону и пригласил на новоселье, но оказалось, что Артур Игоревич простыл и лежит с температурой.
— А кто такой этот Артур Игоревич? — поинтересовалась Светлана Борисовна.
— О! — с гордостью за своего соотечественника воскликнул Фуго. — Это такой знаменитый мимикр! Его знает весь мир! Он так давно живет на Земле, что стал здесь профессором ботаники.
— Сколько же ему лет? — спросила Алешина мама.
— Очень много, — ответил Фуго. — На нашей родной планете по столько не живут. Лопают нашего брата в расцвете лет, а то и раньше, как пироги с капустой. Хоть на свет не рождайся. Только вроде бы начал что-то в жизни понимать, а тебя хряп какой-нибудь пронырливый ажор, и нет мыслителя. А у вас здесь, в этом смысле, полегче. Просто так не лопают. Вот он и выбился в профессора.
Помогать печь пироги в новый дом пришли даже ближайшие Алешины соседи — известные писатели Ирина Константиновна и Владислав Валентинович. Пироги лепили все вместе за большим столом и напридумывали столько начинок, что к концу совсем забыли, где какие пироги и чем они их начинили. Затем Светлана Борисовна предложила на счастье запечь в одном пирожке орешек — миндаль — и поручила это сделать Фуго.
— Ты его расколи, а ядрышко мы вложим в пирог, — объяснила она мимикру. — И кому достанется пирожок с сюрпризом, тот у нас самый везучий.
Орех Фуго выбрал побольше. Он попытался разбить его молотком, но тот пулей улетел под диван. После нескольких таких неудачных попыток Фуго решил не мучиться. Он подошел к столу, незаметно сунул целый орех в один из пирожков и залепил дырочку тестом.
Когда все приготовления к новоселью были закончены, и первые гости заняли места за столом, Владислав Валентинович решил сказать маленькую речь. Он выбрал самый румяный пирожок, улыбнулся ему как лучшему другу и начал говорить:
— В детстве я прочитал очень много фантастики, и почти во всех этих книгах инопланетяне выглядели злобными, коварными существами, которые прилетели, чтобы захватить нашу Землю. Честно говоря, в моих романах пришельцы тоже описаны не очень добрыми. Я бы даже сказал, они у меня злые и подлые. И вот теперь, уже в зрелом возрасте я наконец встретил настоящих инопланетян, и они оказались гораздо лучше и остроумнее многих из нас.
При этих словах Фуго гордо посмотрел на присутствующих, а тетушка Даринда смущенно опустила взгляд.
Поэтому сейчас, — продолжал Владислав Валентинович, — я хочу съесть этот очень аппетитный пирожок и запить его чаем за наших замечательных гостей Фуго и Даринду. Обещаю, что следующий свой роман напишу о славном и добром народе — мимикрах. — Писатель-фантаст полюбовался пирожком, поднес его ко рту и надкусил. И тут же послышался громкий противный хруст. Владислав Валентинович зажмурился от боли, прикрыл рот ладонью и закричал: — А-а-а! М-м-м! Ой, жуб, жуб, жуб!
Все удивленно переглянулись, а Владислав Валентинович вытащил изо рта злополучный орех и положил его на стол.
— Какой умник это жделал? — морщась от боли, прошепелявил он и выплюнул на ладонь сломанный зуб. — Вы што, ш ума шошли?
— Зато теперь мы знаем, кто из нас самый везучий, — тихо сказал Фуго.
— Он ещё надо мной иждевается! — вставая, сказал Владислав Валентинович.
Ирина Константиновна увела своего пострадавшего мужа на веранду, чтобы оказать ему помощь, а все остальные ещё долго обсуждали это печальное недоразумение.
Больше ничего плохого на новоселье не произошло, если не считать одной маленькой неприятности. Фуго как-то хотелось загладить свою вину, и пока Владислава Валентиновича не было в комнате, он решил наполнить его розетку вареньем. Но кто-то из гостей так увлекательно рассказывал о своих сломанных зубах, что мимикр не заметил, как налил целую лужу густого сиропа на стул пострадавшего гостя.
Вскоре Владислав Валентинович вернулся и сел на свое место, чтобы выпить хотя бы чаю. Но вдруг он изменился в лице, затем медленно поднялся и с ужасом посмотрел на сидение.