Возвращение царя обезьян - Страница 3

– Желтоволосая женщина нашла его, император.

– Я знаю.

Седовласый старец с длинной узкой бородой улыбнулся тонкими губами. В уголках глаз морщинки-лучики сверкнули, как солнце. Подвески на шляпе коротко звякнули и сразу же затихли.

– Чего же теперь грядёт, великий Юй-ди?

– Всё будет зависеть от него.

– Или от неё?

– Или от неё.

…Сунь Укун любовался салютом, восторженно подпрыгивая и хлопая в ладоши. Ольга даже выключила свет, чтобы он мог лучше рассмотреть, как боги распускают волшебные цветы в небесах. Паста давно была съедена, поэтому девушка тихо утащила себе большую тарелку с остатками винегрета.

Её друг, повторно влюбившийся в «Гримберген», быстренько выхлестал все запасы, заливая пиво себе в рот прямо из бутылок. То ли он был демон, то ли бог, а может, просто невосприимчив к алкоголю, но совершенно не пьянел и даже требовал ещё ведро этого прекрасного пойла, но извините – после двадцати двух ноль-ноль алкоголь не продают даже в Новый год.

Да и вообще пить вредно. Тем более столько!

Примерно до часу ночи им обоим пришлось общаться на повышенных тонах, то есть попросту кричать, так как грохот фейерверков не позволял разговаривать нормально. Ольга быстренько написала поздравительное сообщение родителям и категорически отказалась выходить во двор. Нет, небесные цветы не опустятся к ним в руки! Нет, они не благоухают! Нет, орущим прохожим не нужна помощь, они просто пьяные в хламинго! Впрочем, как и он сам.

Китаец, которого резко накрыло запоздалым опьянением, с воплем побежал на балкон, открыл окно (спасибо, что не выбил!) и начал во всё горло звать какого-то Раму.

– Слушай, я понятия не имею, кто такой этот твой Рама. – Ольга, по пути накинув махровый халат и прикрыв за собой дверь, чтобы не выстудить квартиру, встала рядом. – Но мою оконную раму ты сейчас точно сломаешь. А я, знаешь ли, против! Мне только полгода назад пластиковые окна поставили! Чудом не в кредит. Родители помогли, да. А что делать? Я студентка, сама не потяну, вот они и помогают. Но я верну им деньги. Вот допишу диссертацию, получу степень, съезжу за границу, посмотрю мир и… Тебе, вообще, интересно?

– Я хочу улететь к моему господину! – твёрдо заявил он.

– Опять улететь?!

– Сними эту сеть с окна, благочестивая, пока я не разорвал её на тысячи мелких частей, как разрываю любые оковы, мешающие…

– Не-не, не надо ничего разрывать, я сниму, вот, пожалуйста.

Девушка ухватилась за ручки, слегка надавила и аккуратно втащила сетку внутрь, но даже не успела поставить её на пол.

– Держись, диди-джи! – крикнул Сунь Укун, ухватил её за талию и вывалился из окна с беспомощно барахтающейся блондинкой на плече.

Ольга зажмурила глаза и закричала. А кто бы не закричал? Сейчас, вот уже прямо сейчас ей предстоит больно упасть. Лететь недалеко – всего-то второй этаж. Конечно, под окном сугробы, но всё равно наверняка будет очень-очень больно! Возможно, она даже что-то сломает.

А потом гарантированно сломает шею этому пьяному обезьяну, потому что ключей-то у неё с собой нет, и зайти домой теперь как? Никак! Придётся топать в тапочках и халате к подруге, у которой хранятся запасные ключи. Не то чтобы подруга жила очень далеко, но зимой, ночью, в халате и тапках ходить по улице – это же чистой воды самоубийство.

Кстати, о самоубийстве. Почему они до сих пор не упали?

Девушка осторожно открыла глаза и увидела далёкие огоньки внизу. Сначала ей показалось, что это тлеющие угли костра. Или новогодняя гирлянда. И только потом, приглядевшись, она увидела змеистую полосу моста, подсвеченного яркими фонарями, тёмную реку под ним и ярко горящую надпись «САРАТОВ», обозначающую въезд в город. Подул лёгкий морозный ветерок. Ольга аккуратно повернула голову, чтобы посмотреть вверх, и увидела руку Укуна, откинутую назад, и всё быстрее мелькающие мимо маленькие тёмные облака, на мгновение перекрывающие собой яркие звёзды.

Она коротко вскрикнула и крепко-крепко обняла своего похитителя чуть ниже талии, чтобы ненароком не соскользнуть и не свалиться вниз. Огоньки города становились всё мельче и мельче, слово «САРАТОВ» на Предмостовой площади было уже не прочитать. А прямо перед носом блондинки мотался из стороны в сторону самый настоящий обезьяний хвост. С кисточкой.

– Куда ты меня тащишь?! Почему мы лети-им?! – крикнула она.

– Я слышу зов своего господина-а!

Кажется, она так и уснула, уткнувшись носом ему в копчик. То есть на мгновение провалилась в сон и тут же открыла глаза. И увидела, что они падают, вдвоём. Каким-то образом китаец перестал лететь и просто, выпрямившись, падал вниз. Ольга протестующе заорала и уже подготовилась к неминуемой смерти, но буквально за пару метров до падения на землю этот психопат снова начал как-то работать руками и ногами, так что приземлились они на удивление мягко.

Придя в себя и осмотревшись по сторонам, девушка не сразу осознала происходящее вокруг. Над головой встающее солнце, на горизонте горы и лес, лёгкий ветерок с незнакомыми ароматами, пышные взбитые облака, а справа и слева какие-то строения, заборы, палатки, павильоны, толпы ярко наряженных и накрашенных людей носятся словно угорелые, откуда-то периодически звучит торжественная восточная музыка.

Ну и ещё, кстати, тут было довольно жарко, потому что лето. А она в махровом халате, как дура. Да ещё босиком, потому что тапочки слетели по дороге. Впрочем, её спутник тоже был босым и с голым торсом. Благо что хоть в штанах. Ну не совсем, а так, вроде юбки, обёрнутой вокруг пояса и ног до колена. Фиг знает, как оно правильно называется и откуда оно на нём взялось…

– Ты куда меня притащил?!

– К моему другу и господину.

– К какому ещё господину?! Я-то здесь при чём?! Зачем ты меня с собой унёс?

– Ты спасла меня, диди-джи. Не мог же я оставить тебя в беде.

– В какой беде?! – в голос заорала Ольга. – Я была дома, мне было тепло, светло и вкусно! У меня там посуда немытая и окно нараспашку!

На её крик откуда-то выбежал мужчина со смуглой кожей и иссиня-чёрными волосами, собранными в низкий хвостик, и сердито шикнул, приложив палец к губам.

Он явно был каким-то администратором – чёрный брючный костюм, однотонная рубашка, хоть и слишком яркая, но, может, тут так носят. Кстати, тут – это где?

– Кто вы такие? – сердито сдвинув брови, обратился он к Сунь Укуну.

– Я пришёл к Раме.

– К кому?! – удивился мужчина. – Этот дурак совсем зарвался? Ещё и полоумных гостей сюда приглашает! Он занят, он вообще-то работает, ха-ха, да-а, – абсолютно без улыбки хохотнул он. – Встретитесь с ним потом.

– Раб, отведи меня к моему другу Раме, он ждёт меня, я слышал его зов.

Мужчина в костюме достал из кармана телефон, быстро набрал кого-то, отошёл на пару шагов и не очень тихо сказал в трубку:

– Ашиш, ты совсем с ума сошёл? Что ты вытворяешь? Зачем ты зовёшь сюда своих друзей?.. Как не звал?! Пришли к тебе двое: какой-то высокомерный полуголый парень, назвал меня рабом. А с ним девушка, блондинка. Не крашеная! В банном халате! Ты уже и любовниц своих сюда водишь? Или любовников?.. Откуда мне знать, может, ты – би! Ха-ха, да-а!

Он убрал телефон в карман, ещё раз внимательно окинул взглядом странную парочку, сказал ждать, предупредил, чтобы «не шумели тут», и быстро удалился.

– Кто такой этот Рама?

– Как, диди-джи, ты не знаешь Раму, великого царя Айодхьи, сошедшего в мир в последнюю четверть Трета-юги? – изумлённо вытаращил глаза Хануман.

– Чегось?..

– О благочестивая! – озадаченно покачал головой он. – Парашурама занят сотворением и сохранением мирового порядка, а Рама призван сохранить достоинства брака как единства и неразрывной благостной связи между мужем и женой! Рама, Марьяда Пурушоттама, – совершенный высочайший из мужей, старший сын правителя Айодхьи Дашаратхи и жены его, прекрасной и благодетельной Каушальи! Почему же ты молчишь, Олга-джи?