Возвращение Борна - Страница 33

Изменить размер шрифта:

– Вам поступил звонок, – проговорил в трубке голос его секретарши. К счастью, она продолжала выполнять свои служебные обязанности даже после окончания рабочего дня. – Звонивший утверждает, что должен безотлагательно поговорить с вами.

Робиннэ одарил Дельфин улыбкой. Его любовница была элегантной, зрелой красавицей, придерживающейся диаметрально противоположных взглядов с его женой, с которой он прожил тридцать лет. Только что они увлеченно обсуждали творчество Аристида Майоля[8], чьи бронзовые нимфы красуются в саду Тюильри, и Жюля Массне[9], сойдясь во мнении, что его оперу «Манон» явно перехвалили. Нет, он никогда не понимал американцев, одержимых девчонками, только что вышедшими из подросткового возраста. Мысль о том, чтобы взять в любовницы ровесницу своей дочери, казалась Робиннэ не только лишенной всякого смысла, а попросту пугала его. Так кому и о чем, черт побери, приспичило с ним говорить, отвлекая его от кофе и millefeuille?[10]

– Он назвал свое имя?

– Да, Джейсон Борн.

Сердце в груди Робиннэ подпрыгнуло.

– Соедините! – велел он секретарше, а затем, поскольку разговаривать по телефону столь долго, сидя лицом к лицу со своей любовницей, было попросту невежливо, извинился, вышел в дымку парижского вечера и стал ждать, когда в трубке раздастся голос старого друга.

* * *

– Мой дорогой Джейсон, как давно от вас не было известий!

Едва трубка сотового телефона донесла до него голос Жака Робиннэ, Борн сразу же повеселел. Наконец-то! Первый за последнее время человек, который, похоже, не стремится его убить. В данный момент, находясь за рулем еще одной украденной им машины, Борн ехал по Кэпитал-Белтуэй, направляясь на встречу с Дероном.

– Честно говоря, я и сам не помню, сколько времени прошло со времени нашей последней встречи.

– Наверное, годы. Сложно в это поверить, не так ли?! – воскликнул Робиннэ. – Но, по правде говоря, все это время я не выпускал вас из виду, и в этом мне помогал Алекс.

Борн, который с самого начала разговора испытывал неловкость, начал понемногу расслабляться.

– Жак, вы слышали, что произошло с Алексом?

– Да, mon ami[11]. Директор вашего ЦРУ разослал по всему миру санкцию на ваше уничтожение. Но я не верю ни слову из того, что сказано в этой бумажонке! Кто на самом деле мог убить Алекса? Вы, случайно, не знаете?

– Я как раз пытаюсь это выяснить. Но одно мне известно уже наверняка: ко всей этой истории причастен некто Хан.

Молчание на другом конце линии длилось так долго, что Борн был вынужден спросить:

– Жак, вы меня слышите?

– Да, mon ami. Вы меня просто ошарашили. – Робиннэ глубоко выдохнул. – Этот Хан нам известен. Он – профессиональный убийца, причем высшего класса. Мы, например, знаем, что он причастен более чем к дюжине громких убийств по всему миру.

– Кого он убивал?

– В основном политиков. Президента Мали, например, но время от времени не гнушается и видными деятелями бизнеса. Насколько нам удалось выяснить, сам он не исповедует каких-либо политических или идеологических взглядов. Он работает по заказу и, кроме денег, ни во что не верит.

– Самый опасный тип убийцы.

– В этом не может быть никаких сомнений, mon ami, – согласился Робиннэ. – Вы полагаете, именно он убил Алекса?

– Не исключено, – ответил Борн. – Я наткнулся на него в поместье Алекса сразу же после того, как обнаружил трупы. Возможно, именно он вызвал полицию, поскольку копы нагрянули, когда я находился еще в доме.

– Классическая подстава! – крякнул Робиннэ.

Несколько секунд Борн молчал. Его мысли вертелись вокруг Хана, который легко мог пристрелить его во дворе университета или позже, когда устроил засаду в ветвях ивы. Тот факт, что он этого не сделал, говорил о многом. Очевидно, что в данном случае Хан не выполняет чей-то заказ. Он преследует Борна, движимый личными мотивами – желанием отомстить, например, – которые, по всей видимости, берут истоки в джунглях Юго-Восточной Азии. Наиболее логичным было бы предположить, что Борн в свое время убил его отца и теперь сын вышел на тропу войны, намереваясь поквитаться. Чем иначе можно объяснить ту одержимость, с которой Хан говорил о семье Борна? Чем объяснить его слова о том, что Борн покинет Джеми? Эта версия наиболее удобно укладывалась в русло происходящих событий.

– Что еще вам известно о Хане? – спросил наконец Борн.

– Очень немногое, – ответил Робиннэ. – Разве что его возраст – двадцать семь лет.

– Он выглядит моложе, – пробормотал Борн. – Кроме того, он – наполовину азиат.

– Говорят, он наполовину камбоджиец, но это только слухи, так что сами понимаете…

– А на вторую половину?

– Тот же вопрос задаю себе я сам. Он – одинок, судимостей за ним не числится, место жительства – неизвестно. Хан появился на сцене шесть лет назад, когда убил премьер-министра Сьерра-Леоне, а до того – словно и не существовал.

Борн взглянул в зеркало заднего вида.

– Стало быть, он совершил свое первое громкое убийство в возрасте двадцати одного года?

– Тот еще выход в свет, не правда ли? – сухо отозвался француз. – Послушайте, Борн, я хотел бы предупредить вас относительно Хана. Вы не можете себе представить, насколько опасен этот человек. Если он хоть каким-то боком вовлечен в это дело, вы должны проявлять максимум осторожности.

– Вы, кажется, напуганы?

– Так и есть, mon ami, и, когда дело касается Хана, тут нечего стыдиться. Здоровая порция страха делает нас более осторожными, и, поверьте, сейчас для этого самое подходящее время.

– Я учту, – сказал Борн. Он маневрировал в плотном потоке движения, выискивая глазами съезд с шоссе. – Алекс работал над чем-то очень загадочным, и, как мне кажется, именно это и стало причиной его смерти. Вы, случайно, не знаете, что это было?

– В последний раз я виделся с Алексом здесь, в Париже, примерно полгода назад. Мы вместе поужинали, и у меня сложилось впечатление, что он чем-то страшно озабочен. Но вы же знаете Алекса с его вечной игрой в секреты! – Робиннэ вздохнул. – Его смерть – это невосполнимая потеря для всех нас!

Борн свернул с Белтуэй на дорогу 123 и поехал в сторону торгового центра «Тайсонс-Корнер».

– NX-20… Вам это что-нибудь говорит?

– И это – все, что у вас есть? NX-20?

Борн выехал на центральную автостоянку «Тайсонс-Корнер», обозначенную литерой С.

– Более или менее. Не могли бы вы проверить человека по имени доктор Феликс Шиффер? – Борн повторил имя и фамилию по буквам. – Он работал на АПРОП – Агентство перспективных разработок в области оборонных проектов.

– Ага, вот теперь вы дали мне хоть какую-то зацепку. Я посмотрю, что у нас на него имеется.

Выходя из машины, Борн продиктовал ему номер своего сотового телефона.

– Послушайте, Жак, мне нужно лететь в Будапешт, но у меня почти не осталось наличных.

– Никаких проблем! – ответил Робиннэ. – Договоренность остается прежней?

Борн не имел понятия, о чем говорит француз, но выбирать не приходилось, и он ответил согласием.

– Bon[12]. Сколько вам нужно?

Борн поднялся на эскалаторе, миновав магазинчик под названием «Птичий двор».

– Ста тысяч будет достаточно. Я остановлюсь под именем Алекса в отеле «Великий Дунай». Пусть там оставят для меня конверт до востребования.

– Mais oui[13], Джейсон. Все будет сделано так, как вы пожелаете. Могу я помочь вам чем-нибудь еще?

– В данный момент – нет. – Впереди Борн увидел Дерона, стоящего у дверей бутика «Холодный лед». – Спасибо вам за все, Жак.

– Помните мое предостережение, mon ami, – сказал Робиннэ напоследок. – Когда имеешь дело с Ханом, нужно быть готовым ко всему.

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com