Возьми с собой плеть (вторая скрижаль завета) - Страница 13

Илья думал прежде, что он – заложник своего сострадания. Что именно его сострадание к другим людям не позволяет ему быть человеком с плетью – сверхчеловеком. Но внутри Илья всегда ощущал во всем этом какой-то подвох. На самом деле, он не хотел быть человеком с плетью, но ему казалось, что иначе просто нельзя, что другого и быть не может. Теперь Данила помог ему решить эту задачку.

Да, сострадание – это грех, странный, даже парадоксальный грех. Если ты сострадаешь, ты думаешь, что нуждаются в тебе, что своим сочувствием ты оказываешь помощь. Но, на самом деле, это ты нуждаешься в других людях, ведь именно они делают тебя человеком. Мы нуждаемся в других людях – в этом правда. Все прочее – ложь, и ты лжешь себе, если думаешь иначе.

Другие люди вполне могут обойтись без тебя, ведь их много, но сможешь ли ты обойтись без них? Глупо ненавидеть других людей, абсурдно считать их обузой или бременем. А ведь именно эти мысли одолевали Илью столько лет! Он пытался избавиться, спрятаться от других людей. А на самом деле, он просто страшился своей открытости и своей искренности.

Илья боялся быть таким, каким он в действительности хотел быть. Он прятал свою искренность, защищаясь состраданием. И ненавидел людей, потому что не мог не сострадать им. Он вытеснял свое сострадание ненавистью, а в действительности просто запирал себя в казематах собственного одиночества и мучился.

«Ницше – это дерево на горе, одинокое дерево, – Илья вдруг вспомнил эту фразу из сожженной им сегодня книги. – Много таких гор, много таких деревьев в мире, где каждый только хочет быть, но никто не является тем, что он есть».

Господи, зачем же он сжег ее?!

*******

– Теперь дальше, Илья, продолжал Данила. – Какую миссию мы имеем в виду? Если ты исправишь свою ошибку, то мы узнаем вторую Скрижаль Завета. Полагаю, тебе это мало о чем это говорит. Но поверь: то, что сейчас скрыто в тебе, тебе не принадлежит. Оно принадлежит всему миру, всем людям, оно принадлежит Источнику Света…

– ИДИ КО МНЕ! – неистовый вопль заставил землю ходить ходуном.

Неведомая сила развернула Илью, как легкий алюминиевый флюгер, и ноги сами понесли его вперед, в сторону Башни.

– Илья, дай себе время! – закричал Данила, глядя ему вслед. – Времени тоже не существует!

«Дай себе время!» – эта фраза буквально пронзила Илью. Если времени не существует, то он может дать себе время. Это не физическая проблема, это проблема мысли. Правильно, он просто может дать себе время! И тут его бег вдруг замедлился. Еще через секунду он смог остановиться.

Илья сосредоточился и попытался снова понять, что его тела не существует. Подумав об этом, он смог повернуться спиной к Башне, и увидел, что Анхель и Данила стоят рядом – чуть-чуть позади него.

– И последнее, Илья, – сказал Данила. – У тебя в мозгу кровотечение, хотя ты его и не чувствуешь. Врачи называют такое кровотечение «немой гематомой». Когда ты ударился виском о спинку кресла во время аварии, сосуд в противоположной части твоей головы лопнул от рикошетного удара мозга о стенку черепа. Вот почему ты должен умереть.

Сейчас ты спишь. По идее, ты уже не должен проснуться. Этой ночью тебе предписано «тихо и спокойно» умереть. Утром охранник должен найти в твоей одиночной камере остывающее тело. И если так, то ты не выполнишь той миссии, о которой я тебе сказал, и не поможешь себе. Неисправленная ошибка последней жизни станет причиной твоего вечного заточения в Башне… «До Конца Времен.

– Что значит «по идее»?! По какой «идее»?! – закричал Илья, терзаемый ужасом предстоящей смерти и неопределенностью слов Данилы.

Илья, – оборвал его Анхель. – «По идее», значит, что ты все равно умрешь. Но я могу отсрочить этот момент. Совсем чуть-чуть, но Данила считает, что тебе хватит этого времени, чтобы доделать свои дела…

– Доделать свои дела?.. – непонимающе протянул Илья.

– Да, – подтвердил Данила.

– Как ты собираешься отсрочить мою смерть? – Илья с растерянностью посмотрел на Анхеля.

– Я останусь с тобой в твоем сне, – ответил Анхель.

– В моем сне?! – не понял Илья.

– Да, в твоем сне. Мы сейчас находимся в твоем сне. Я буду говорить с тобой, и этот разговор на какое-то время удержит тебя вдали от Башни. Но ты все равно будешь двигаться к ней – каждый твой страх, каждый твой испуг будет очередным шагом к смерти. Я буду следовать за тобой, пока это будет возможно. Потом – всё…

– Считай, что у тебя теперь есть время, – «пояснил» Данила.

– Совсем чуть-чуть! – предупредил Анхель, глядя на Данилу.

– Хорошо-хорошо! – ответил ему тот. – Совсем чуть-чуть!

– Но как же я смогу исправить что-то в своей жизни, находясь во сне?! – Илье показалось, что в подобных обстоятельствах этот «выигрыш по времени» ничего не меняет.

Несколько часов мы можем помогать тебе существовать в этих двух параллельных мирах, – пояснил Анхель. – Данила будет сопровождать тебя в том, я – в этом. Так что у тебя будет возможность, хотя я думаю, что шансов нет никаких. Впрочем, Данила верит, а я верю Даниле…

– Мы должны попробовать, – Данила посмотрел Анхелю в глаза, и на этот раз в его взгляде уже не было прежней решительности, была только просьба – просьба быть сильным.

– Ты все понял? – спросил Анхель Илью. – Ты принял решение?

– Понял?.. – задумался Илья. – Нет, не понял. Но, кажется, у меня нет выбора?

– Нет. За то у тебя есть шанс, – ответил Данила.

Илья подскочил на своем матрасе. Встревоженный, напряженный, он не сразу понял, где находится.

Потом сообразил, что это камера, и оптимизма у него не прибавилось.

Какой странный и страшный ему приснился сегодня сон!

Он шел по столбовой дороге к своей смерти.

От этого воспоминания Илью бросило в пот, руки задрожали, а душа похолодела.

Черт возьми, ему же сегодня тридцать лет!

Что ж, тогда все понятно – страх перед этой датой и стал причиной его ночного кошмара. Все понятно.

Игры спящего разума…

Но что это были за люди, эти двое?

Кажется, они назвались Анхелем и Данилой…

Нужно исправить ошибку, нужно найти какую-то Скрижаль…

«Сегодня ты умрешь!» – прозвучало в его голове.

*******

Илья начал неистово колотить в железную дверь. Через пару минут окошко в ней распахнулось, и понурый охранник уставился на Илью своими пустыми глазами:

– Что случилось? Горим?

– Нет, не горим. Позови кого-нибудь, а? – просил Илья.

– Кого? – удивился охранник.

– Ну я не знаю, следователя какого-нибудь, или кто там у вас… Мне обещали адвоката…

– Следователя? – переспросил охранник. – Сегодня же суббота!

– И что, что суббота?! – Илья опешил.

– Суббота – это выходной.

– Выходной?! – Илья вдруг понял, что одним днем дело не кончится, и запаниковал.

– Конечно, – охранник никак не мог взять в толк, чего от него хочет этот «гражданин». – Дежурному могу сказать…

– Скажи дежурному, – попросил Илья.

Окошко захлопнулось, звук шагов удаляющегося охранника гулким эхом отразился от стен тюремного коридора. Илья заходил по камере. Что он сейчас скажет этому дежурному? Что он ему предложит? О чем попросит? В сущности, ему нужно сделать только один звонок, а там уж им займутся…

Только один звонок. Сколько это может стоить? Пять тысяч, десять, двадцать, сто? Какая, в сущности, этому несчастному дежурному разница? Ну позвонит Илья. Об этом даже никто не узнает. А ему – этому милому дежурному – зарплата на всю оставшуюся жизнь, причем сразу.

Илья фантазировал о возможных вариантах своего освобождения. Но его голова словно отекла, мысли путались. Время тянулось и тянулось. Успели уже принести завтрак – овсяную кашу с куском хлеба и чай. Он взял миску и кружку, но есть не стал. Спустя какое-то время он снова стал барабанить в дверь, но на сей раз ему никто не ответил.

– А может быть, это розыгрыш? – шальная мысль озадачила Илью. – За десяточку такое легко можно было устроить… Кому это пришло в голову? Кириллу…