Возмездие Эвелит (сборник) - Страница 59

Макензи со своим штабом и связными обосновался на вершине холма. Ниже, наперерез берегу, растянулась артиллерия. Кавалерия и поддерживающая ее пехота с оружием наизготовку образовали следующую линию. При этом пехотинцы почти слились с пейзажем. Океан грохотал свою собственную канонаду, и чайки начали собираться вместе, словно зная, что здесь вскоре произойдет.

— Думаешь, мы сможем сдержать их? — спросил Шпейер.

— Уверен, — сказал Макензи. — Если они подойдут с берега, мы встретим их продольным и фронтальным огнем. Если они поднимутся выше, ну, это уже пример из учебника: оборона на открытой местности. Конечно, если другой отряд прорвется через наши оборонительные линии, мы будем отрезаны, но это пока не главная наша забота.

— Они могут надеяться окружить нас и ударить с тыла.

— Допускаю. Но это не так уж умно с их стороны. Мы можем одинаково легко достигнуть Фриско, двигаясь вперед ли, назад ли.

— Если только городской гарнизон не совершит вылазку.

— Даже и в этом случае. Численно силы равные, а у нас лучше со снаряжением и с горючим. К тому же отряды боссменской милиции дезорганизуют положение на холмах.

— Если нам удастся выбить их… — Шпейер умолк.

— Продолжай, — сказал Макензи.

— Ничего.

— Неправда. Ты хотел напомнить мне о следующем шаге: как мы возьмем город, не овладев подходами к нему с берегов. Что ж, я знаю, нам придется здесь все поставить на карту.

Шпейер отвел от друга печальный взгляд. Наступило молчание.

Прошло, казалось, бесконечно много времени, пока враг появился в виду, сначала несколько верховых далеко в дюнах, а затем все войско из оврагов, с горных кряжей, из леса. Донесения поступали к Макензи со всех сторон: мощное войско, почти вдвое больше нашего, но с малым количеством артиллерии и явно испытывающее нужду в горючем — они больше нас зависят от животных как тягловой силы. Непохоже, чтобы они могли многое противопоставить пушкам «непосед». Макензи отдал соответствующие распоряжения.

Враг остановился примерно в миле от них. В полевой бинокль Макензи распознавал отличительные знаки подразделений: вон красные кушаки конников, вон зеленые с золотом вымпелы даго, развевающиеся на ветру. Когда-то Макензи был вместе с обоими этими отрядами. Сейчас было предательством вспомнить тактику Айвза и применить ее против него… Один броневик и несколько легких конных повозок противника виднелись вдали.

Трубы подали сигнал. Кавалерия фаллонитов двинулась вперед, постепенно набирая скорость и переходя в такой галоп, что земля затряслась. Затем с места двинулась пехота. Между первой и второй линией пехотинцев ехала машина. Выглядела она странно: без пусковых установок для ракет на крыше и без смотровых щелей по бокам. Но в целом построение наступающих было хорошим, Макензи был вынужден признать это. Ему претило думать, что сейчас произойдет.

Его люди заняли оборону на песке. С вершин холмов послышалась минометная и ружейная стрельба. Опрокинулся всадник, пехотинец, схватившись за живот, упал на колени; товарищи павших вновь сомкнули ряды. Макензи посмотрел на свои гаубицы. Люди были наготове. Надо только подпустить противника поближе… Вот! Ямагучи взмахнул саблей, подавая наводчикам знак. Пушки загрохотали. Огонь прорвался сквозь дымовую завесу, песок поднялся столбом, во все стороны разлетелась шрапнель. Слышно было, как перезаряжают орудия, как ритмично гремят они. Пронзительно вопили раненые кони. Но потери противника были не так уж велики. Его кавалерия продолжала мчаться в полный галоп. Первые наступающие были уже так близко, что Макензи в бинокль разглядел лицо — красное, в веснушках лицо деревенского парня, ставшего солдатом; его рот, растянутый в крике боли.

Лучники, находившиеся позади орудий, вступили в бой. Стрелы одна за другой со свистом вылетали из луков. Все вокруг было в огне и дыму. Люди с трудом передвигались по песку, некоторые падали, другие пытались шагать, и выглядело это страшно. Полевые орудия врага на левом фланге остановились, повернулись и дали ответный огонь. Тщетно… но. Боже, какой храбрый у них офицер! Макензи увидел, как заколебались первые ряды наступающих. Он тронул коня и по своей рации приказал:

— Приготовиться к атаке!

Он видел, как люди застыли. Снова ударила пушка. Приближавшаяся бронемашина замедлила ход и остановилась. Кто-то оттуда подал голос, причем достаточно громкий, чтобы можно было расслышать сквозь грохотанье орудий.

Бело-голубая пелена поднялась над ближайшим холмом. Макензи зажмурился от яркого света. А когда снова открыл глаза, то увидел, что трава полыхает. Один из «непосед» с воплем выскочил из укрытия, одежда на нем горела. Он бросился на песок и стал вертеться. Эта часть берега вдруг поднялась страшной волной футов на двадцать и опрокинулась на холм. Горящий солдат исчез в лавине, поглотившей его товарищей.

— Пси-бласт! — завизжал кто-то тонким и исполненным ужаса голосом сквозь хаос и сотрясение почвы. — Эсперы…

Неправдоподобно, но раздался звук трубы, и кавалерия Сьерры ринулась вперед. Миновала собственные орудия, а затем… кони и люди поднялись в воздух, закружились гигантским волчком, закувыркались и, погибая, грохнулись на землю. Второй ряд уланов сломался. Горы вздымались и разлетались во все стороны.

Ужасный гул стоял в воздухе, доходя до самого неба. Макензи видел мир как сквозь дымку, голова его, казалось, раскалывается. Новая вспышка блеснула над холмами, на этот раз еще выше, заживо сжигая людей.

— Они сотрут нас с лица земли, — голос Шпейера был едва слышен в стоявшем вокруг шуме. — Только отступив…

— Нет! — заорал Макензи. — Адепты должны быть в этом броневике. Едем!

Его конница, перепуганная, оглушенная собственной артиллерией, пришла почти в полную негодность. Пехота еще держалась, но, похоже, готова была бежать. Глянув направо, Макензи обнаружил, что и враги в растерянности, случившееся и для них было кошмарным сюрпризом. Но когда они оправятся от шока, они пойдут в атаку и их уже ничто не остановит… Казалось, не он, а кто-то другой пришпорил коня. Тот, охваченный паникой, весь в мыле, сопротивлялся, мотал головой. Макензи сильнее вонзил шпоры, и жеребцу пришлось помчать его на холм, к орудиям.

Чтобы сдержать животное перед самым жерлом пушки, полковнику потребовалась вся его сила. Какой-то человек упал мертвым к его ногам, хотя ран не было видно. Макензи спрыгнул на землю. Привязывать коня не было времени. Где подмога?

— Эй, сюда!

В общем шуме голоса его нельзя было расслышать. Но внезапно рядом с ним оказался другой человек — Шпейер. Майор схватил снаряд. Макензи склонился к оптическому прицелу. Он увидел приземистый броневик эсперов среди мертвых и раненых. Но с такого расстояния цель казалась слишком мала, чтобы хорошо ее разглядеть.

Шпейер помог ему зарядить гаубицу. Макензи дернул за вытяжной шнур. Орудие загрохотало и выстрелило. Снаряд разорвался, не долетев нескольких ярдов до цели, подняв тучу песка и превратившись в множество металлических осколков.

Шпейер уже зарядил другое орудие. Макензи прицелился и выстрелил. На этот раз был перелет, но небольшой. Броневик качнулся. Находившихся внутри него эсперов могло контузить; по крайней мере пси-бласты прекратились. Но необходимо было ударить, прежде чем враг снова соберется с силами.

Он побежал к собственному полковому броневику. Дверь была распахнута, экипаж бежал. Макензи занял место водителя. Шпейер захлопнул дверцу и пристроился к перископу реактивной пусковой установки. Макензи тронул машину с места. Вымпел на ее крыше развевался на ветру.

Шпейер прицелился и нажал пусковую кнопку. Снаряд пролетел разделявшее броневики расстояние и разорвался. Вражеская машина, получив пробоину, накренилась.

Не пойму, что сейчас будет?.. Но как бы там ни было, я свое дело сделал, — подумал Макензи и остановил машину, потом рывком отворил дверцу и почти вывалился наружу. Вражеский броневик представлял собой страшную картину. Макензи ползком пробрался сквозь мрак и зловоние.