Воздушный поцелуй - Страница 3

Лекси выжидающе смотрела на него.

– Твой номер? – повторила она.

Сэм неохотно продиктовал цифры монотонным голосом, в котором едва мог узнать свой собственный. Он сменил номер пять лет назад, желая всеми возможными способами порвать с прошлым. Он не хотел, чтобы Лекси звонила ему, писала сообщения или присылала письма по электронной почте. Сэм не хотел слышать ее тихое сексуальное мурлыканье в трубке. Потребовались годы, чтобы выкинуть воспоминания об этом соблазнительном звуке из своей головы.

Сэму было интересно, что собой представлял жених Лекси. Нет, подумав получше, он решил, что не хочет этого знать. Скорее всего, им бы оказался какой-нибудь выпускник элитного колледжа, который за всю жизнь не проработал ни дня.

Лекси была обручена. Обручена! Это слово застряло у него в голове и никак не желало оставить в покое бедного Сэма. Он не хотел ничего слышать, не хотел ничего об этом знать.

– Ты хочешь записать мой? – спросила Лекси, заправляя за ухо свободной рукой очередную прядь светлых волос. Они прилипли к ее сияющему блеску для губ, который, как предположил Сэм, пах клубникой. Все эти пять лет он не мог съесть ни одной ягоды, не вспомнив о губах Лекси.

Он моргнул:

– Твой эм-м-м… Что?

– Мой номер, – ответила она. – На случай если захочешь связаться со мной по поводу ремонтных работ.

Сэм сглотнул застрявший в горле комок величиной с грецкий орех:

– Твоя машина не повреждена.

Перед тем как закрыть телефон и убрать его обратно в сумочку, Лекси мгновение смотрела на него.

– Нет, – сказала она. – По-видимому, она сделана из более прочного материала.

Сэм не мог оторвать взгляда от кольца. Украшение притягивало его точно магнит. Он не хотел смотреть на него. Не хотел думать о том, что Лекси планирует свое будущее с каким-то безымянным, безликим мужчиной. Не хотел думать о том, как она лежит в постели этого безликого мужчины, обнимая его и целуя.

– Ты обручена.

Он даже не понял, что произнес это вслух, пока она не ответила:

– Да.

– Мои поздравления, – сказал он.

– Спасибо.

Взгляд Сэма снова переметнулся к кольцу. Оно было дорогим. И очень шло ей.

Его грудь снова сжалась, только на этот раз еще сильнее.

Он снова посмотрел ей в глаза и произнес нарочито будничным тоном:

– Так когда свадьба?

– В ноябре, – ответила Лекси, и ее лицо на долю секунды застлала тень. – Мы забронировали собор на десятое число.

Тишина выползла из темных углов подземной парковки, медленно, но уверенно окружив их.

Сэм услышал скрежет ее каблука, когда она сделала шаг назад.

– Ну, думаю, мне лучше тебя отпустить, – наконец произнесла Лекси. – Будет нехорошо, если ты опоздаешь в свой первый рабочий день.

– Да уж, – ответил он. – Ничем хорошим это не кончится.

Снова наступила тишина. Затем он добавил:

– Было приятно видеть тебя снова, Алексис.

В ответ она лишь слабо улыбнулась и направилась в сторону лифта, стук ее каблуков по бетонному полу совершенно неожиданно и необъяснимо отдавался ударами сожаления в сердце Сэма.

Лекси вышла из лифта, ее сердце все еще бешено стучало. Ей нужно было взять под контроль бушующие эмоции, но как? Как ей удастся вести себя, словно ничего не случилось?

Сэм вернулся.

Ее обуревали мрачные предчувствия. Голова болела.

Сэм вернулся.

Лекси сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Ей нужно найти силы показать всем, и особенно Сэму, что ничего особенного не произошло. Не будет ничего хорошего, если окружающие узнают, насколько ее шокировало новое назначение. Никто не упомянул о приезде Сэма. Почему? Они боялись ее реакции или просто думали, что она и не вспомнит свой бурный роман? И как Лекси могла спросить об этом, скрыв чувства, которые не хотела – не должна была хотеть – обнажать?

– Привет, Лекси! – окликнула ее одна из медсестер. – Я только что купила билет на бал. Не могу дождаться. Видела бы ты маску, которую я заказала в Интернете. Она великолепна.

Лекси попыталась улыбнуться, но ее лицо онемело, словно его покрыли краской, которая вот-вот треснет от малейшего движения.

– Отлично, – пробормотала она.

Она должна была сосредоточить внимание на бале, а не на Сэме. Праздник имел большое значение, а Лекси отвечала за него. Немногие в больнице всерьез верили, что она справится с заданием. Повсюду обсуждались ее родственные связи, и Лекси была полна решимости добиться успеха. Собранные ею средства пойдут на приобретение нового аппарата искусственного кровообращения, который стоил недешево и был необходим больнице. Она и ее команда по сбору средств трудились не покладая рук, стараясь хоть как-то повлиять на судьбу пациентов и улучшить условия пребывания в больнице. Ее средняя сестра Бэлла была одним из таких пациентов.

Лекси открыла дверь в палату Бэллы, лучезарно улыбаясь:

– Привет, Бэлс!

– О, привет, Лекси… – отозвалась сестра, ей с трудом удавалось произносить слова.

Только что Бэлла встречалась со своим лечащим врачом. Она выглядела еще более худой и бледной, чем обычно. Тонкое, хрупкое тело вяло лежало на кровати, напоминая скелет, обтянутый кожей. Лекси всегда было трудно смотреть на старшую сестру, не чувствуя себя виноватой. Виноватой в том, что была абсолютно здорова, общительна и столь уверена в себе. Ну, по крайней мере, так о ней думали. Лекси хотела бы все исправить, но не имела возможности.

У сестер всегда были сложные отношения. С самого детства Бэлле любое дело давалось тяжело, требовало много усилий, а Лекси со всем справлялась на раз. Поэтому ей приходилось скрывать свои таланты, чтобы сестра не чувствовала себя никчемной. Лекси отказалась от балетной школы, которую любила, потому что чувствовала печаль Бэллы, которая еле могла передвигаться, что уж говорить о танцах. То же самое случилось и с уроками игры на пианино. Как только стало очевидно, что Бэлла не может идти в ногу с сестрой, Лекси прекратила занятия. Было намного легче отказаться от всего и притвориться равнодушной, чем продолжать постоянно чувствовать себя виноватой.

Но, находясь рядом с Бэллой, Лекси также испытывала и ужас. Причиняющий страдания, тошнотворный страх того, что однажды сестры не станет.

Вся семья Локхарт жила с этим страхом уже двадцать шесть лет. Надвигающаяся тень смерти, незваная, вторглась к ним в дом и притаилась за углом, время от времени высовывая голову и напоминая им, что не следует воспринимать жизнь как данное, а потом снова пряталась и продолжала терпеливо ждать своего шанса занять центральное место на сцене и сыграть финальный акт.

Все знали, что Бэлла не доживет до тридцати без пересадки легких. Проблема была в поддержании ее в стабильном состоянии до тех пор, пока операция не станет возможной.

Лекси наблюдала несчастных больных людей, которые надеялись на одно и то же – на появление подходящего донора. Это походило на странную лотерею жизни и смерти. Если появлялся нужный орган, это значило, что где-то семья горько оплакивает потерю любимого человека.

Лекси, изображая для Бэллы счастье на лице, думала о том, как невероятно жестока жизнь.

– У меня для тебя сюрприз, – сказала она.

Грустные серые глаза Бэллы моментально засияли.

– Это новая романтическая комедия, о которой все говорят?

Лекси взглянула на портативный DVD-плеер на прикроватном столике. Бэлла была помешана на фильмах, особенно на сентиментальных. Полки на противоположной стене реанимационной палаты были забиты десятками дисков, которые она посмотрела уже несчетное количество раз.

– Нет, она выходит только в следующем месяце, – ответила Лекси. Она поставила на кровать рядом с хрупким телом сестры пакет из дорогого магазина. – Давай же, – приказала она, – открывай.

Бэлла осторожно вынула сверток в подарочной бумаге. Ее тонкие пальцы старательно отклеивали логотип, скреплявший края. Лекси практически подпрыгивала от нетерпения. Если бы подарок предназначался ей, то упаковочная бумага уже валялась бы на полу, сорванная в спешке. Но у Бэллы это заняло много времени, несмотря на то что его было так мало. В этом Лекси углядела зловещую иронию.