Восточная Пруссия глазами советских переселенцев - Страница 21

По словам Маргариты Серафимовны Золотаревой, существовали только так

называемые «холодные» сапожники -цг кустари, которые сидели, поджав ноги, на

кирпиче или на чем-то другом, и тут же е ноги ремонтировали обувь. Причем

делали это быстро, хорошо и очень дешево. Потом работавшие самостоятельно

сапожники вдруг куда-то подевались, появились сапожные будки.

Виктор Саввич Бутко справедливо замечает по этому поводу: «Бытовое

обслуживание особо не интересовало, так как средства были скудные и в

основном все делалось своими руками».

47

Самому можно сделать многое — но не все. Есть сферы, где без

общественных служб не обойтись. Это относится в первую очередь к

медицинскому обслуживанию.

Медицина

После окончания военных действий первым переселенцам медицинскую

помощь оказывали военные госпитали и медсанчасти. Анна Викторовна Зыкова

вспоминает: «Медицинская помощь оказывалась в находившемся рядом военном

госпитале на Каштановой Аллее. Он назывался тогда «госпиталем Раппопорта».

Почему именно так назывался госпиталь, объясняет Елена Ивановна Н е б е

р о: «Все медицинские организации назывались по имени руководителя или

главного врача: хозяйство Лапидуса — областная больница, хозяйство Саулькина

— военный госпиталь и тому подобное».

Вместе с русским медперсоналом в больницах работали и немцы: многие из

них были прекрасными специалистами в своих областях — хирурги, терапевты. В

те тяжелые времена не хватало врачей, медицинских инструментов, лекарств. Но

время шло, налаживались хозяйственные связи, гражданские лечебницы и

медпункты открывались в городах и самых отдаленных поселках.

— Лекарств — традиционных, отечественных — было в достатке.

Импортные, правда, появились позже, — утверждает Юрий Михайлович Феденев,

прибывший в область в 1947 году. — Краснознаменск — район отдаленный.

Первое время специализированных врачей не было, имелся только средний

медицинский персонал. Но медицинская служба была поставлена хорошо,

работала санитарная авиация. С любой мало-мальски опасной болезнью

отправляли в Калининград.

Не все переселенцы согласны с такой оценкой. Алексей Николаевич

Соловьев летом 1948 года по дороге в область заболел ангиной и попал в

больницу. На вопрос про больницу он ответил: «Не помню точно. Дом большой на

Литовском валу. Да там и не лечили. Полежал неделю, горло полоскал. Мне и

гланды не вырезали. Само все прорвалось, а потом тридцать лет от ангины

страдал. Какое там лечение!»

А вот рассказ Нины Моисеевны Вавиловой (год приезда в область — 1946):

«На Заводе была санчасть, там перевязки делали, швы накладывали. Когда

случалась травма — давали освобождение. Я, помню, руку железом пропорола,

глубоко так... Дня три посидела, потом на работу вышла. Мне мастер говорит:

“Нина, чего ж ты вышла, как же ты работать будешь?” — А я говорю: “Так у меня

левая рука болит, а пра- вая-то здорова. А мне правая только нужна”».

Лариса Кузьминична Е ж к о в а, которая работала санитаркой в поселке

Чистые Пруды, подробно вспоминает больничную обстановку:

—.Больница была где-то на 25-30 мест, всего девять палат. Персонала

человек девять работало: врач, три санитарки, три сестры и завхоз. Родильное

отделение имелось. 2

— Ас чем люди лежали?

— Да по-разному. Одно лето сразу восемнадцать больных привезли из

лесхоза. Заболели брюшным тифом. Они в лесу работали, и им что-то воды не

привезли. Где-то плохой воды напились и заболели. Но их всех вылечили. Одна

девушка у меня прямо на руках умерла, ее бешеная собака покусала. У меня у

самой мальчишка лежал и больнице. Где-то ногу поранил и заболел столбняком.

Но его вылечили. Врач еще говорила, что я везучая, потому что от столбняка

только один из ста вылечивается. У нас много от столбняка умирало. Один

рабочий наступил на топор, поранил ногу, тоже заболел и так быстро, через три

48

дня, умер. Вирусных заболеваний много было. Особенно грипп. Весной и осенью

нам работы прибавлялось. Бывало, что и от гриппа умирали, но обычно, если

очень большая температура или слабый больной, мы его в район отправляли, в

Нестеров.

«Детская инфекционная заболеваемость не имеет никакой тенденции к

снижению и растет из месяца и месяц.

Вот цифровые показатели первого квартала 1949 года по сравнению с

первым кварталом 1948 года.

Выросла заболеваемость детей: дизентерией на 38% (102 /140 случаев)

скарлатиной в 4 раза (68 / 263) дифтерией на 25% (112 /141) корью на 31 %

(658 / 863)».

Из доклада зав. облздравотделом на втором областном съезде врачей 6-8

июня 1949 года.

ГАКО. Ф. 297. Оп. 7. Д. 172.1 15.

«Благодаря повышению жизненного уровня трудящихся и широкому

проведению оздоровительных мероприятий в области значительно снижены

заболеваемость, общая и детская смертность, повышена рождаемость.

Мы, медицинские работники, считаем за высокую честь работать в

Калининградской области, вдохновителем и создателем которой являетесь Вы,

дорогой товарищ Сталин».

Из письма И. Сталину делегатов второго областного съезда врачей 6-8

июня 1949 года.

ГАКО. Ф. 297. Оп. 7. Д. 172. Л. 52.

Одеждэ, обувь, внешний вид

До открытия в области первых магазинов трудно было с приобретением

одежды и обуви. Мария Павловна Кубарева рассказывает, что она «одета была в

свою армейскую шинель, только без погон, на голове — самодельный берет, под

шинелью юбка и куртка, перешитая из военной гимнастерки и перекрашенная и

черный цвет. На ногах — сапоги военного образца». «Ходила я тогда в пальто,

переделанном из немецкой шинели, на ногах — немецкие ботинки сорокового

размера», — вспоминает Татьяна Семеновна Иванова. «Из немецких матрасов

мы шили себе платья. Пальто перешивали из трофейных немецких. В этой

одежде и на танцы ходили» (Зоя Ивановна Г одяева).

Такие же воспоминания сохранила и Мария Тимофеевна Рыжухи на: «Другие

оденутся нарядно, а мне и одеть-то нечего. То, что на мне было, — и всё.

Выстираешь и ждешь, пока высохнет, а то мокрое наденешь, на тебе досыхает».

«На танцы идем — с подружками меняемся. Обуви не было, так мы прям в

резиновых сапогах», — подтверждает Антонина Владимировна Тимохина.

Рассказывает Сергей Владимирович Даниель-Бек:

— В Калининград я приехал без обуви, все лето проходил босиком. Но надо

было думать о зиме. На одной из портовых улиц я увидел огромную кучу

поношенных сапог. Их охранял солдат, но не очень-то гонял, можно было

договориться. Все сапоги разные, больших размеров. Я отобрал три пары и

принес домой. Конечно, я понимаю и тогда понимал, что их сняли не с раненых...

Но благодаря этим сапогам я, бабка и мама всю зиму проходили в обуви.

Люди имели только самое необходимое. Выходной, праздничной одежды у

многих не было.

«До 50 чел. юношей из ремесленных училищ ходят босиком, т. к, ботинки,

выданные им при выезде в Пруссию, совсем разлезлись, а на дворе уже

холодно».

49

Из письма члена Военного совета Особого военного округа генерал-майора

Куликова в ЦК ВКП(б). 29 сентября 1945 года.

ЦАМО. Ф. 358. Оп. 5938. Д. 177. Л. 401.

— Мы бедно тогда жили, — рассказывает Маргарита Серафимовна

Золотарева, — по теперешним понятиям — совсем нищие. У меня было

коричневое школьное платье, черный фартук и белый фартук для праздничных

случаев. В этом я ходила в школу из года в год. На школьные вечера — тоже в

школьном платье, но с белым фартуком. И в этом

случае вместо коричневой ленты в косы вплетались красные. Белых