Восточная Пруссия глазами советских переселенцев - Страница 20

коптилки — выходить из положения кто как мог.

Вспоминает Елизавета Васильевна Румянцева:

— Ни света не было, ни тепла. Мы на работе сидели, годовой отчет

составляли в темноте. Нам выдавали «лярд», сало американское. Вставляли

фитиль, делали коптилку и при таком свете работали.

Что касается водоснабжения, то первоначально воду брали из прудов,

насосных колонок, колодцев, развозили в бочках, ходили за водой в подвалы.

Многие переселенцы отмечают, что озерная и речная вода была хорошая, без

примесей, однако некоторые колодцы оказались сильно засоренными, иногда в

них находили дохлых крыс.

Типичную по тем временам картину рисует в своем рассказе Мария

Сидоровна Стайнова из Калининграда:

— Воды в нашем доме не было, ее мы брали на улице, в колонке. Заведовал

водоколонкой немец, давал воду два раза в сутки — утром и вечером. Чтобы

колонку не сломали, он запирал ее на ключ. И на работу этот немец нас будил,

бегал с таким большим колокольчиком вокруг дома по утрам и звонил. Когда

открывал колонку, то кричал: «Вассер! Вассер!»

Зоя Ивановна Г о д я е в а рассказала нам следующий случай:

Здесь вода была жесткой и невкусной по сравнению со смоленской. Очень

трудно было промыть голову. Как-то раз мы обнаружили на складе бочки с

веществом, похожим на соду. С мылом тогда было плохо, и мы решили

использовать находку, мыть этим веществом голову, Скоро из головы стали

волосы вылезать. Немки, когда узнали, что мы использовали это вещество для

мытья головы, пришли в ужас и сказали, что этого делать было нельзя, что это —

каустическая сода.

45

А Хасьян Секамовнч Аля у т д и н о в утверждает, что в первые годы

бытового обслуживания населения в области практически не существовало.

Мылись дома, кто как мог.

«В общежитиях одиноких рабочих грязь и мусор, постельными при- I

надлежностями рабочие полностью не обеспечены, а имеющиеся покрыты слоем

грязи. Кипятильников в общежитии нет, нет и кипяченой воды, I рабочие

пользуются водой из водопровода. Прачечных нет, поэтому ра- | бочие

вынуждены стирать свое белье в реке. Медпунктов неотложной скорой

медицинской помощи ни на одном предприятии нет — и вообще

медобслуживание рабочих поставлено исключительно плохо <...>

Большинство из них имеют только одну пару нательного белья, которое

стирке не подвергается, и один рваный костюм; обуви большинст- I во не имеет, а

имеющаяся пришла в полную негодность».

Из приказа управления по гражданским делам об итогах проверки бытовых

условий рабочих некоторых предприятий Калининграда

от 4 сентября 1946 года.

ГАКО. Ф. 298. Оп. 1. Д. 10. Л. 51.

И. как бывает в подобных случаях, в городах и поселках области

присутствовал неизменный спутник войны и разрухи — крысы. Об их обилии,

величине и том гнетущем впечатлении, которое они производили. рассказывает

приехавшая в начале 1946 года Екатерина Максимовна Коркина: «Как-то мы

ехали с мужем на машине, света было мало, я вижу — шоссе колеблется. У меня

плохое зрение с семи лет, я спросила мужа, что это такое? Он: «Это — крысы».

Об этом же вспоминает другая переселенка — МарияСидоровнаСтайнова:

— Самые большие крысы были до сорока сантиметров, без хвоста. Пешком

по улицам ходили. Говорили, что это ондатры. Потом они куда-то исчезли.

Особенно много крыс было в подвалах. Наша улица находилась на окраине

города. Пойдешь, бывало, в подвал, откроешь дверь, а крыса оттуда как

выскочит! Закричишь — и назад. Потом уже сначала спичкой посвечу, посмотрю

вниз и тогда только иду.

Один из простейших способов борьбы с мышами и крысами — обзавестись

кошкой. Но их в первые годы очень недоставало. По словам Надежды Архиповны

Пискотской, котенок на базаре стоил пятьдесят рублей — по тем временам сумма

довольно большая. Гораздо эффективнее на уничтожение крыс повлияли

крепчайшие морозы двух послевоенных зим.

«...а) широко разъяснять населению вред, наносимый грызунами, меры

борьбы с ними <...>

б) организовать во всех населенных пунктах и на полях проведение работ

по массовому уничтожению грызунов, привлекая для этой цели все

хозяйственные, общественные организации и местное население. Создать до

10.ХИ-46 г. в городах, рабочих поселках и райцентрах специальные отряды для

уничтожения грызунов, обратив особое внимание на борьбу с грызунами в

разрушенных зданиях, пустырях, местах свалок;

в) в учреждениях и на предприятиях выделить ответственных лиц за

проведение работ по уничтожению грызунов».

Из приказа областного управления по гражданским делам

от 26 ноября 1946 года.

ГАКО. Ф. 298. Оп. 1. Д. 10. Л. 51.

Если с крысами можно бороться различными способами, то с насекомыми

(блохами, вшами) способ борьбы один: чистота. Обдавали кипятком квартиры,

46

одежду; ходили в городские бани или же строили себе баню самостоятельно.

Петр Яковлевич Немцов вспоминает, что одну баню устроили на улице

Дзержинского, у немцев там был обмывочный пункт морга. В основном

пользовались уцелевшими немецкими банями. Потом построили новые. Живущие

на окраинах города мылись в домашних условиях. В городских квартирах

практически везде был газ, и воду подогревали в газовых колонках. В

парикмахерских в основном работали немцы. Назывались парикмахерские

«Плезир-салоны».

«Для бытового обслуживания населения города Калининграда созданы и

работают мастерские: 8 швейных, 8 сапожных, 11 слесарностолярных, 5 часовых,

2 радиомастерских. Общее количество рабочих и служащих — 560 человек <...>

В городе для обслуживания населения работает: 18 парикмахерских, 9 бань,

4 гостиницы и 4 прачечные — это по линии системы коммунального хозяйства.

Кроме того, ряд крупных предприятий имеют свои парикмахерские, бани и

прачечные».

Из «Краткой экономической характеристики Калининградской области» за

1946 год.

ЦГА РСФСР. Ф. 374. Оп. 2. Д. 173. Л. 2.

Приведем и рассказ Марии Тимофеевны Смурыгиной:

— Я была одной из первых парикмахеров области. Самая первая

парикмахерская в городе открылась напротив кинотеатра «Заря». Стояла такая

небольшая времянка — типа будки. В ней мы и начинали работать. Кроме того,

две первые парикмахерские размещались: одна на улице Красной, вторая — на

Каштановой Аллее. Помимо меня работало еще шесть мастеров-немцев. Я одна

была русская среди них. Они относились к работе старательно, никаких

конфликтов у нас не происходило. Зарплату получали восемьсот рублей.

Посетителей было довольно много, план мы всегда давали. Приходили немцы,

русские. Немки делали и укладки, и завивки, мужчины-немцы брились,

подстригались. Самая модная прическа была «бритый бокс» и еще «ёрш». А

женщины уже тогда делали шестимесячные завивки. Инструмент у нас был

хороший, все осталось от немцев. И когда они уехали, тоже все оставили для нас.

Следует отметить, что местное начальство оценило мастерство и

старательность Марии Тимофеевны, и она была переведена на работу в обком

ВКП(б):

— Я долгие годы работала в обкоме партии в парикмахерской. Обслуживала

весь горком и обком. Обслуживала Щербакова и всех других секретарей.

Приходила прямо в кабинет. Меня встречали, закрывали дверь на ключ. И я

полностью обслуживала их: брила, стригла и т. д. Они мне ничего не платили, за

них расплачивался общий отдел. То есть за эту работу мы получали

соответствующую зарплату.

На вопрос, были ли в самом начале сапожные и пошивочные мастерские,

мало кто из переселенцев отвечал утвердительно.