Восставшие миры. Зима мира. Сломанный меч [Авт. сборник] - Страница 17

«Не понимаю их», — подумал Мак-Кормак.

Копыта лошадей застучали по мощеному двору. Слуга поймал поводья лошади Мак-Кормака, и он соскочил на землю. Повсюду были воины. Вновь прибывшие люди Флота и воинский отряд семьи обменивались ревнивыми взглядами. Эдгар Олифант торопливо шел ему навстречу. Хотя Мак-Кормак властью императора повысил его до адмирала, тот не побеспокоился еще сменить капитанские звезды на погонах, добавив лишь повязку с ллианскими цветами на рукав кителя, тесно облегавшего его плотную фигуру.

— Со счастливым возвращением, сэр! — воскликнул он.

— Я уже собирался послать отряд на розыски.

Мак-Кормак рассмеялся.

— Клянусь космическими далями! Неужели вы думали, что мы с мальчиками можем затеряться на собственной земле?

— Нет, сэр. Но, извините меня, это глупо — скакать куда-то одному, без эскорта.

Мак-Кормак пожал плечами.

— С эскортом я буду ездить позже, на Земле. А пока позвольте мне побыть в одиночестве. — Он ближе придвинулся к офицеру. — Вы хотите мне что-то сказать.

— Да, сэр. Два часа назад пришло сообщение. Не пройдет ли адмирал… э-э… Император со мной?

Мак-Кормак попытался придать своему взгляду, обращенному на сыновей, унылое выражение. В глубине же души он вовсе не жалел о том, что его разум направлен прочь от той орбиты, на которую он вышел… вновь вышел.

Прежнее величие кабинета Первого растворилось в груде новых предметов: телефонов, папок с расчетами, электронного оборудования и сканеров. Мак-Кормак опустился в кресло за заваленным бумагами письменным столом; по крайней мере хоть оно выглядело старым знакомым.

— Итак? — проговорил он.

Олифант закрыл дверь.

— Первое сообщение было подтверждено еще двумя разведчиками, — сказал он. — Имперская армада идет сюда. Будет здесь через три дня.

Не имело значения, имел ли он виду стандартный период или двадцатичасовые сутки Энея.

Мак-Кормак кивнул.

— Я не сомневался в достоверности первого сообщения, — сказал он. — Наш план остается прежним. Завтра в шесть по времени Нового Рима я поднимусь на борт моего флагмана. Через два часа наши войска выступят.

— Но вы уверены, сэр, что враги не займут Эней?

— Нет. Но я был бы удивлен, если бы они решились на это. Зачем? Ни меня, ни моей семьи здесь не будет, и я устроил так, чтобы нашим врагам стало об этом известно. А какую еще награду может дать им Эней до битвы? Тот, кто победит в космосе, сможет достаточно легко захватить и планету. А до тех пор к чему тратить силы, которые так нужны в другом месте? Если враг захватит планету, что ж… Но он отправится прочь из системы Виржила, как только обнаружит, что мы не собираемся ее защищать, а стремимся захватить настоящую добычу — Сатан.

— Но, тем не менее, ваши защитные кордоны… — сказал Олифант с сомнением в голосе.

— Вы имеете в виду защиту внепланетных баз, таких как Порт-Фридериксен? Там находятся лишь легкие суда, предназначенные, главным образом, для эвакуации.

— Нет, сэр. Я думаю о наших межпланетных патрулях. Что будут делать они?

— Они состоят из дартанских наемников. Их единственная цель — вводить противника в заблуждение, выигрывая время для нашего флота, — ответил Мак-Кормак. «Неужели я не объяснил ему все достаточно ясно раньше? Что еще я упустил с тех пор, как на меня обрушилась эта лавина? Нет, все в порядке, просто он был слишком занят административными делами внизу». — Несколько кораблей заняли позиции в ближнем пространстве. Их задача — атаковать любое судно Джосипа, которое им подвернется. То, конечно, будут разведчики, слабо защищенные, и победа будет легкой. Те, которым удастся уцелеть, сообщат новость по назначению. Образ мыслей Пикенса хорошо мне знаком. Он будет убежден в том, что мы намерены вступить в битву на Виржиле, будет осторожничать и нипочем не догадается, что мы собираемся выйти к Бета-Круцис. — «Ах, старина Пикенс, ты всегда приходил с цветами для Катрин, когда мы приглашали тебя к обеду. Имею ли я право использовать против тебя знание твоих привычек? Ведь мы были друзьями?»

— Что ж, вы — Император, сэр. — Олифант указал на машины. — На сегодня еще много работы. Мы управляемся, но кое-какие детали требуют вашего внимания.

— Я займусь ими сразу же, еще до ужина, — сказал Мак-Кормак. — А вы будьте поблизости на случай, если мне понадобится ваш совет.

— Слушаюсь, сэр. — Олифант отдал честь и вышел.

Мак-Кормак занялся делами не сразу. Сперва он вышел на балкон, с которого открывался вид на скалу и богатые восточные земли внизу. Креуза, ближняя луна собиралась взойти. Глубоко втянув в легкие прохладный воздух, он ждал.

Спутник всплыл над горизонтом почти в полной своей фазе. Движение его было почти различимым. Двигаясь, он менял свою фазу. Погруженная в этот живой белый свет Антонина вернула себе, казалось, давно исчезнувшие воды. Как будто призрак волн закачался внизу, как будто прибой вновь забился о подножье виндхомского мыса.

«Ты часто говорила так, Катрин. Ты любила эти мгновения и считала их лучшими в нашем мире. Диуба, диуба, увидишь ли ты их когда-нибудь еще?».

Когда Виржил показался четким диском, «Азеноув» вынырнул из гипердрайва и начал набирать ускорение на гравзах. Каждый сенсор настроился на максимальную восприимчивость, но вокруг не было ничего, кроме бесконечного кипения космической энергии.

— По радио ничего не было? — спросил Фландри.

— Пока нет, сэр, — ответил голос Ровиана. Фландри выключил интерком.

— Мне самому нужно быть на мостике, — пробормотал он. — Что я делаю в своей… в вашей каюте?

— Оттачиваете разум, — ответила женщина со слабой улыбкой.

— Если бы! Почему на всех диапазонах полное молчание? Неужели вся система эвакуирована?

— Вряд ли. Но всем известно, что через пару дней придет враг. Хьюг просто гений в маскировке. Как и во многом другом.

Фландри внимательно посмотрел на нее. Слишком обеспокоенный, чтобы спокойно сидеть, но лишенный возможности ходить из-за тесноты, он стоял возле двери и барабанил по ней пальцами. Катрин Мак-Кормак казалось почти спокойной.

Почти все то время, что прошло от первого их разговора до этого времени, она спала. Это принесло большую пользу ее телу и, как он надеялся, хоть немного залечило душевные раны. Но для него это время оказалось нелегким. Решение броситься вперед флота и идти все время на квази-скорости, пытаясь доставить пленницу восставшему военачальнику, досталось ему непросто. У него не было никаких полномочий для таких переговоров. Его действия лишь с огромной натяжкой можно было рассматривать, как выполнение полученного им приказа: неизвестно еще, окажет ли присутствие жены хоть какое-то заметное действие на адмирала.

«Почему она позволила мне услышать любовь в ее голосе?» — подивился Фландри.

Вслух он сказал:

— Мой талант — в моей речистости. Но стрелы ее не попадут в цель, если этот маневр не принесет удачи.

Взгляд золотых глаз из-под челки цвета меда уперся в него.

— Вы не станете вынуждать Хьюга к уступке, — предупредила она. — Я ни о чем не стану его просить, как бы ни сложились обстоятельства. Его ведь расстреляют, не так ли?

Фландри вздрогнул. Пот выступил на его ладонях.

— Ну… прошение о помиловании…

Ему редко приходилось слышать столь мрачный смех.

— Вашей вежливости, командор, хватило бы на нас двоих. Может быть, я была колонисткой, может быть, я провела свою сознательную жизнь, изучая породу существ, связанную с человечеством едва ли больше, чем имиритяне… но я изучила историю и политику, а положение жены адмирала Флота дало мне богатую возможность наблюдать и сравнивать. Империя не сможет простить Хьюга. — Тут ее голос дрогнул. — А я… согласна, скорее, видеть мертвым, чем рабом с контролируемым разумом или пожизненным заключенным… такого сильного человека, как он.

Фландри достал сигарету, хотя собственное небо уже казалось ему сделанным из дубленой кожи.