Восставшие миры. Зима мира. Сломанный меч [Авт. сборник] - Страница 129

— О чем ты?

— Разве ты не чувствуешь силы и голода, заключенных в стали и держащихся в узде только этими рунами? Меч может брать свое начало от богов, но он им не принадлежит. На нем лежит проклятье, Скафлок, он принесет гибель всем, оказавшимся рядом с ним. — Она задрожала, но не от промозглого холода подземелья. — Я думаю, Скафлок, лучше всего снова замуровать этот меч.

— А на что-то другое можем мы рассчитывать? — Он обернул обе половины меча плащом и сунул подмышку. — Идем отсюда.

Лея неохотно проводила его к лестнице.

— Это будет опасно, — сказала она. — Нас наверняка заметят. Позволь мне говорить за нас обоих.

— Нет, ведь из-за этого ты окажешься потом в опасности… разве что уйдешь со мной.

Она обрадованно повернулась.

— Значит, ты беспокоишься за меня?

— Да, конечно, как и за весь Эльфхейм.

— А… Фреда?

— О ней я беспокоюсь больше, чем обо всем остальном мире, больше, чем за богов, людей и Страну Чудес, вместе взятых. Я люблю ее.

Лея отвернулась и сказала бесцветным голосом:

— Я сумею вывернуться. Всегда можно сказать Вальгарду, что ты меня заставил или обманул.

Они вышли наверх. Там царила суматоха, стражники бегали взад-вперед.

— Стой! — заорал какой-то тролль, заметив их.

Бледное лицо Леи вспыхнуло от гнева, как лед, освещенный отблесками огня.

— Ты смеешь останавливать своего ярла? — спросила она.

— Прости, господин, — пробормотал тролль. — Но я… только что видел тебя, господин…

Они вышли во двор. Все тело Скафлока, каждый нерв и мускул дрожали от безумного напряжения. Он чувствовал, что должен бежать, в любой момент мог раздаться крик, означавший, что его обнаружили. С трудом он заставил себя идти медленно.

Снаружи было немного троллей — первые белые полосы ненавистного им рассвета уже появились на востоке. Было очень холодно.

Лея остановилась у западных ворот и знаком приказала открыть их. Потом заглянула Скафлоку в глаза.

— Дальше ты пойдешь один, — тихо сказала она. — Ты знаешь, что нужно делать?

— Более или менее, — ответил он. — Я должен найти гиганта Болверка и уговорить его снова отковать для меня этот меч.

— Болверк-Зло Приносящий — само его имя предостерегает. Я начинаю понимать, что это за меч и почему никто из низовиков не возьмется его починить. — Лея покачала головой. — Вижу, ты упрямо стискиваешь губы, Скафлок. Тебя не остановят все силы ада… только смерть или утрата желания сражаться. Но как ты поступишь со своей любимой Фредой на время этого путешествия? — альвиня язвительно улыбнулась при последних словах.

— Она пойдет вместе со мной, хотя я попытаюсь убедить ее найти безопасное убежище. — Скафлок улыбнулся с гордостью и любовью. Слабый свет придавал его волосам бледно-золотистый оттенок. — Нас ничто не разлучит.

— А кто укажет тебе дорогу к гиганту?

Скафлок нахмурился.

— Это плохой поступок, — сказал он, — но я могу вызвать мертвого. Мертвым известно много, а Имрик научил меня заклинаниям, которые заставляют их говорить.

— Это отчаянный поступок, ибо мертвые ненавидят тех, кто будит их от вечного сна, и жестоко мстят за это. Ты устоишь против духа?

— Придется попробовать. Думаю, мои чары окажутся слишком сильными, чтобы он смог на меня напасть.

— Может не на тебя, а… — Лея умолкла, потом хитро продолжала: — Что, если его месть обрушится на тебя с помощью, скажем, Фреды?

Видя, что кровь отлила от лица юноши, она сама побледнела еще сильнее.

— Эта девушка так важна для тебя?

— Да. И даже еще больше, — хрипло ответил он. — Ты права, Лея. Я не могу пойти на такой риск. Лучше пусть падет Эльфхейм, чем… чем…

— Нет, подожди! Я хотела предложить тебе план, но сначала должна кое о чем спросить.

— Торопись, Лея, торопись!

— Один вопрос. Если Фреда тебя бросит — нет, не прерывай меня, чтобы сказать, что этого никогда не будет — если она все-таки это сделает, как ты поступишь?

— Не знаю. Не хочу даже думать об этом.

— Может, выиграешь войну и вернешься сюда? Снова станешь альвом?

— Возможно. Не знаю. Скорее, Лея!

Альвиня таинственно улыбнулась, томно глядя на Скафлока.

— Я хотела только сказать, — начала она, — что вместо воскрешения любого мертвеца, ты можешь вызвать тех, кто с радостью тебе поможет и за кого ты сможешь отомстить. Разве Вальгард не перебил всю семью Фреды? Воскреси их, Скафлок!

Мгновенье юноша стоял неподвижно, потом положил на землю обернутый плащом меч, обнял альвиню и крепко поцеловал. Снова подняв свою ношу, он выбежал в ворота и помчался к лесу.

Лея смотрела вслед, прижав пальцы к губам. Она еще чувствовала губы Скафлока. Если она права в том, чем был этот меч, произойдет то же, что уже было когда-то.

Вальгард узнал, что в замке видели его двойника. Ошеломленная, дрожащая от страха любовница сказала, что ее околдовали во время сна и она ничего не помнит. Но на снегу остались следы, а собаки троллей могли идти и по худшему следу.

На закате солнца ярл со своими солдатами отправился верхом в погоню.

Фреда стояла в зарослях, глядя сквозь освещенный призрачным светом луны лес в сторону Альвгейта.

Она ждала уже вторую ночь, и ей было очень холодно, так холодно, что она перестала ощущать мороз, превратившийся в часть ее самой. До сих пор она пряталась в кожаной палатке между лошадьми, но то были холодные эльфийские животные, а не теплокровные и сладко пахнущие человеческие скакуны. Удивительно, но мысль о конях Орма заставила девушку почувствовать себя очень одинокой. Ей показалось, что она — последнее живое существо в мире из лунного света и снега.

Но даже плакать она не смела. Скафлок, Скафлок, жив ли ты еще?

Поднялся ветер и погнал по небу темные тучи, отчего казалось, что месяц бежит от больших черных драконов, ненадолго проглатывающих его и выплевывающих снова. Ветер свистел и выл, хлестал девушку и кусал ее морозными клыками. «У-у-у, — пел он, наметая перед собой глубокий сугроб, белый в лунном свете, — мы поймаем тебя!»

«У-у!» — откликнулись рога троллей, и Фреда замерла. Страх пронзил ее сердце, как лезвие кинжала. Они охотились, а на кого, кроме…

Вскоре она услышала лай их псов, огромных черных тварей с горящими глазами, все ближе и ближе. О, Скафлок! Фреда побежала, почти не слыша собственных рыданий. Скафлок!

Над ней сомкнулась завеса мрака, девушка наткнулась на дерево и заколотила по нему кулаками:

— Уходи с дороги, проклятое, уходи, я нужна Скафлоку…

О!

В лунном свете перед ней предстал незнакомый воин. Он был высок и стар, с длинными седыми, как волчья шерсть, волосами и бородой. Его плащ развевался по ветру, словно птичьи крылья, но копьем, которое он держал в руке, не смог бы владеть ни один смертный. Хотя шляпа с широкими полями бросала тень на его лицо, девушка заметила сияние единственного глаза.

Фреда отпрянула, тяжело дыша, и хотела призвать на помощь Господа, но ее остановил голос незнакомца, глубокий, неторопливый, похожий на вой ветра и вместе с тем невозмутимый, как ледник:

— Я пришел с помощью, не желая причинить вред. Ты хотела бы вернуть своего мужа?

Ошеломленная девушка опустилась на колени. На мгновенье в мерцающем лунном сиянии, сквозь завесу падающего снега, она увидела холм на расстоянии многих миль отсюда, на котором стоял Скафлок. Он был без оружия, утомлен и едва стоял на ногах. Псы были совсем рядом, их лай заполнял все вокруг.

Видение угасло. Фреда взглянула на возвышающуюся над ней темную фигуру.

— Ты Один, — прошептала она, — и мне нельзя говорить с тобой.

— Но я могу спасти твоего возлюбленного — и только я в состоянии это сделать, потому что он язычник. — Бог пронзал ее, как копьем, взглядом своего единственного глаза. — Ты заплатишь цену, которую я потребую?

— Что тебе нужно? — простонала она.

— Торопись, сейчас собаки разорвут его!

— Я заплачу, заплачу…

Один кивнул.

— Тогда поклянись своей душой и всем, что для тебя свято, что, когда я приду, ты отдашь мне то, что находится под твоим поясом.