Восстание Девятого - Страница 45

Из задумчивости меня вырывает громкий щелчок остановившегося насоса. Я делаю глубокий вдох, по-прежнему не открывая глаз, наслаждаясь каждой секундой тишины, прежде чем Девятый вернется в машину. Но тишина продолжается. Девятый не запрыгивает внутрь и не начинает болтать. Я открываю глаза и смотрю на насос, но там никого нет. Где он? Я оглядываю заправку. Никого. Я начинаю беспокоиться и выхожу из машины. Берни Косар выпрыгивает следом. Сначала я иду внутрь – его там нет. Потом мы идем на парковку, полную грузовиков. Острый слух позволяет мне услышать голос Девятого. Он явно чем-то недоволен.

Мы с Берни Косаром бежим на голос, огибая несколько трейлеров, и обнаруживаем его между двумя молодыми ребятами в окровавленных футболках. Перед Девятым стоят трое огромных дальнобойщиков и кричат ему в лицо.

– Что ты сказал? – спрашивает средний. Его лицо под желтой кепкой почти полностью заросло густой рыжей бородой.

– Ты глухой? – медленно произносит Девятый, как будто разговаривает с идиотом. – Я сказал, у тебя руки как у девушки. Глянь на свои запястья.

Почему он опять напрашивается на неприятности?

– В чем проблема? – перебиваю я подходя.

Дальнобойщик справа – парень в очках-авиаторах смотрит на меня. Он показывает пальцем мне в лицо и кричит:

– Не лезь не в свое дело, придурок.

Когда я подхожу ближе, дальнобойщик слева сплевывает мне под ноги струю коричневой дряни.

– Насколько я понял, – Девятый поворачивается ко мне, – эти толстые парни сердятся на этих маленьких парней. Маленькие парни путешествовали автостопом и пообещали одному из них за то, что он их подбросит, деньги, которых у них не было. Так что сейчас толстые парни хотят своими маленькими девчачьими ручками побить маленьких парней.

Я поворачиваюсь к дальнобойщикам – «толстым парням» – и пытаюсь решить все миром.

– Ладно, хорошо, к нам это не имеет никакого отношения, и нам надо ехать дальше. Так что, ребята, я извиняюсь за своего друга. Он не очень понимает, когда лучше не лезть не в свое дело.

– Да, – рычит бородатый дальнобойщик. – Вали отсюда, козел, и дай нам разобраться с этими лохами.

Я впервые толком смотрю на автостопщиков. От них пахнет так, будто они уже далеко не первый день в дороге. Им явно не больше восемнадцати, возможно, даже меньше. Когда дальнобойщики начинают с угрожающим видом двигаться к ним, они переглядываются с настоящей паникой во взгляде. Девятый тут же встает перед «маленькими парнями» и говорит:

– Мне неинтересно, кто кому что обещал. Троньте этих ребят еще раз, и я переломаю вам руки к чертовой матери.

Я протискиваюсь между Девятым и теперь уже действительно злыми дальнобойщиками и пытаюсь удержать их на расстоянии друг от друга. Берни Косар угрожающе лает.

– Ладно, ладно. Хватит, – я поворачиваюсь к Девятому, надеясь, что он меня послушает. – Мы не можем тратить на это время. У нас важное дело, и нам надо ехать немедленно, – говорю я.

Я сую руку в карман и поворачиваюсь к дальнобойщикам.

– Слушайте, сколько эти ребята вам обещали?

– Сто баксов, – говорит парень в «авиаторах».

– Отлично, – я достаю купюру из кармана. Глаза дальнобойщиков при виде такой крупной банкноты расширяются, и я понимаю, что только что сделал ситуацию еще хуже.

– Зачем тебе вообще что-то давать этим ребятам, Джонни? – спрашивает Девятый.

На мое плечо ложится мощная ладонь дальнобойщика. Он сжимает мое плечо и говорит:

– Я сказал сто баксов? Я имел в виду тысячу, Джонни!

– Это бред! – кричит один из автостопщиков. – Мы не говорили, что дадим вам денег!

Я снова разворачиваюсь к дальнобойщикам, размахивая купюрой как флагом.

– Сто баксов, ребята, берите. Считайте это чаевыми за сервис, или платой за то, что вы их не тронете, мне все равно, как вы это назовете. Просто берите!

– Я сказал тысяча, – говорит дальнобойщик слева и снова плюет. На этот раз прямо мне на ботинок. – Ты глухой?

В горле Берни Косара рождается низкий рык. Девятый шагает вперед, но я отталкиваю его.

– Нет! Это не стоит того! – я смотрю ему прямо в лицо. Он должен понять, что я настроен серьезно. Я не дам ему это сделать. – Пожалуйста, подумай о том, чего бы хотел Шандор. Он хотел бы, чтобы ты ушел. Мне нужно, чтобы ты ушел, – шепчу я.

– Вы нихрена не поняли, ребята! – кричит Девятый через мое плечо. Я всем телом отталкиваю его назад, к машине, и разворачиваюсь как раз в тот момент, когда бородатый дальнобойщик достает из кармана нож.

– Все деньги. Быстро, – остальные двое заходят с флангов.

– Слушайте, – говорю я, стараясь перехватить контроль над ситуацией. – Вы возьмете сто баксов и уйдете. Если вы этого не сделаете, я перестану удерживать моего друга. Поверьте мне, вы этого не хотите. Вы не представляете, на что он способен, и не хотите этого знать.

Я не слишком удивлен, когда они решают ответить кулаком. Он прилетает справа, я с легкостью уворачиваюсь, хватаю дальнобойщика за запястье и швыряю на землю. Берни Косар продолжает рычать и нависает над ним. Он отползает.

– Моя очередь! – весело кричит Девятый, отталкивая меня с дороги.

Бородатый дальнобойщик взмахивает ножом, и Девятый отступает. Следующим движением Девятый пригибается и продевает руку ему подмышку, роняя его на землю. Ногой он выбивает нож у него из руки, тот улетает под грузовик.

– Парень, тебе нужно было послушать моего мудрого друга. Ты действительно очень не хочешь связываться с нами.

– Ладно, ладно, – говорю я, положив руку Девятому на плечо. – А теперь мы все разойдемся.

Я слышу щелчок предохранителя. Мы застываем. Дальнобойщик в очках-авиаторах направляет на нас «дезерт игл» пятидесятого калибра.

Он спрашивает вполне серьезно:

– Кто из вас хочет умереть первым?

Разумеется, Девятый выходит вперед и скрещивает на груди руки:

– Я.

Он направляет пистолет Девятому в лицо и смеется над его, как он полагает, бравадой.

– Не искушай меня, придурок. Если я тебя убью, день не пройдет зря.

– Тогда стреляй. Не надо откладывать такую радость. У тебя и так жизнь не очень удалась, судя по виду.

Я вздыхаю, зная, что это плохо кончится. Мы бы прекрасно обошлись без этого внимания.

С этого момента события начинают развиваться действительно быстро. Для начала неожиданный и очень громкий выхлоп грузовика пугает дальнобойщика с пистолетом, и он стреляет. Девятый телекинезом останавливает пулю в десятке сантиметров от своего носа. Улыбнувшись и склонив голову набок, он разворачивает пулю в воздухе и отправляет ее обратно. Дальнобойщик видит летящую пулю, поворачивается к нам спиной и бежит со всех ног. Я смотрю на Девятого. Ему слишком, слишком весело. Я знаю, что он собирается делать дальше, и знаю, что это плохая идея. Очень плохая.

– Нет, Девятый. Не надо этого делать, – качаю я головой, зная, что он все равно это сделает.

Он с невинным видом смеется.

– Не делать чего? Этого?

Мы с ним оба смотрим на пулю, которая висит в воздухе там, где Девятый ее остановил. Он слегка хихикает и снова направляет ее в убегающего дальнобойщика – прямо в задницу. Тот падает, вопя как сумасшедший. Девятый поворачивается к оставшимся двоим, включая того, которому БК теперь разрешил подняться. Они готовы обмочить штаны от страха. Девятый улыбается, и я знаю, что он еще не закончил.

– Знаете что? Думаю, вам надо как-то извиниться за своего невоспитанного друга. Вот что вы сейчас сделаете. Вы залезете в карманы, очень-очень медленно, и достанете бумажники. Потом вы отдадите все до последнего цента этим милым ребятам. За то, что им пришлось понервничать, понимаете, – он кивает в сторону автостопщиков. – Не думаю, что вы хотите знать, что будет, если вы этого не сделаете. Быстро.

Оба дальнобойщика кивают и лезут в карманы.

Автостопщики явно поражены тем, что увидели.

– Эмм, спасибо, друг, – говорит один из них.

– Не за что, – произносит Девятый, передавая им деньги.