Воспоминания стопроцентного эсперантиста (СИ) - Страница 7
Здесь я должен посвятить несколько строк одному из членов названного кружка - студенту П.Михалёву. Из всех кружковцев он был особенно вдохновлён Эсперанто и этот язык стал для него как бы "идеей фикс". Ему очень понравилось содержание моей книги "Сур войо аль кунфратиджо дэ пополой" и он сделал мне такое предложение: в ближайшие каникулы он совершит специальное пропагандистское путешествие на пароходе по Поволжью, компенсируя расходы на дорогу продажей книги. Конечно я одобрил его проект: это напомнило мне деяния первых апостолов и проповедников христианской религии. Я с удовольствием согласился дать ему на продажу партию книг и он летом 1907 г. совершил довольно большое путешествие по Волге и Каме, проповедуя нашу идею на пароходе и в домах тех городов, которые он посетил. В общем проповедь встретила благоприятный приём, хотя иногда он слышал весьма резкие и грубые отповеди. Но в последних случаях он всегда утешался тем, что проповедники иных идей часто жертвовали даже своей жизнью. Ну, об этом апостоле я расскажу ещё в другом месте.
В Казани я пробыл неделю, часто посещая собрания кружка и обдумывая свой план основания магазина и журнала. Сначала я даже думал основать их в этом городе, тем более, что в Казани уже была эсперантская типография, где я напечатал свою книгу. Но, с другой стороны, этот город был очень далёк от географического и административного центра страны. Естественно, моё внимание обратилось к Петербургу и Москве. Но в Петербурге уже была одна эсперантская организация - общество "Эспэро" с журналом "Русланда Эспэрантисто". Основание новых предприятий могли бы расценить как конкуренцию. Итак, осталась Москва и я поехал туда.
В Москве я обнаружил три группы, желающие руководить эсперантским движением. Во-первых, совершенно изолированно стоял старый эсперантист А.И.Прагер, пропагандировавший Эсперанто в первые годы его существования. Будучи по природе предпринимателем, коммерсантом, технарём, он желал приложить Эсперанто к практике. Имея отношение к печати и фотографии, он иногда издавал пропагандистские материалы, которые не способны были удовлетворить все культурные запросы. Кроме того, в своей пропагандистской деятельности он всегда старался показать, что он является главным руководителем эсперантского движения не только в Москве, но почти во всей России. Такой характер его деятельности не очень нравился другим эсперантистам Москвы, особенно студенческой молодёжи, и многие из них относились к нему не только неуважительно, но даже враждебно, говоря, что он своей коммерческой рекламой только компрометирует нашу идею.
Другую группу представлял студент Московского университета Титов. Обладая организаторскими и предпринимательскими способностями, он первым создал официальное Московское общество эсперантистов и устраивал на своей квартире периодические разговорные собрания московских эсперантистов. Став председателем Общества, он пожелал играть роль главного руководителя эсперантского движения в Москве и из-за своей амбициозности также не наслаждался благосклонностью московских единомышленников.
Наконец третью группу представляло истинное ядро московских эсперантистов: в неё вошли студент Московского университета Рич.Менцель, его брат и сестра, землемер Г.И.Смирнов с женой, Ст.Шабуневич, студент Ступин, преподавательница Габрик и другие. В квартире Менцеля находились секретариат и библиотека Общества, там же члены Общества собирались на еженедельные собрания и устраивались курсы языка. Среди них руководящая роль принадлежала Р.Менцелю. Будучи весьма способным эсперантистом и настойчивым человеком, он поддерживал в Обществе порядок и всегда настаивал, чтобы во время собраний все непременно говорили на Эсперанто. Его требования поддерживали супруги Смирновы, Шабуневич, Габрик, д-р Шидловский. Благодаря им в Москве сформировалась довольно большая группа людей, способных бегло говорить на Эсперанто. Общество навещал также приват-доцент университета Н.А.Кабанов, теоретически весьма подготовленный эсперантист, уже принимавший участие в качестве автора в работе ряда эсперантских газет.
Мои первые шаги в Москве имели целью найти все деятельные силы местных эсперантистов и познакомиться с ними. Благодаря моей книге и моему сотрудничеству с "Русланда Эспэрантисто" меня встретили как известного эсперантиста. Когда в некую среду попадает новый человек, каждая партия желает привлечь его к себе и новичку требуется большой такт, чтоб не сделать ложный шаг, способный поссорить его с несколькими группами. Поскольку главной целью моего приезда был поиск литературных сил для задуманных журнала и магазина, мне надлежало проявить огромную дипломатичность, чтоб уже с самого начала не приобрести врагов и противников.
Во-первых, я объявил, что оставил свою работу, чтоб всецело посвятить себя Эсперанто, и ещё не решил, какое место выберу: то ли Казань, то ли Москву, то ли Петербург. В Москву я прибыл для зондажа почвы для моей будущей работы. Об этом свидетельствовало моё временное проживание в "меблированной комнате", главными обитателями которой были студенты. В то же время я не скрывал своих планов основать магазин и журнал.
При этом я заметил, что между многими московскими и петербургскими эсперантистами существует некий антагонизм: москвичи не удовлетворены недостаточно деятельным руководством петербуржцами нашим движением, их неаккуратностью в издании журнала и т.д. Для москвичей было бы привлекательней, если бы какая-нибудь эсперантская газета или журнал издавались бы в Москве, но для этого у них отсутствовали необходимые денежные средства и солидарность. Поскольку я стоял вне партий и обладал многим, чего у них не было, их мысли обратились на меня и многие даже открыто приглашали меня остаться в Москве и организовать здесь журнал и магазин.
Но в Москве не было эсперантской типографии. Я обошёл многих печатников с предложением заказать эсперантские буквы с надстрочными знаками, но они не желали много говорить об этом: ведь об Эсперанто они почти ничего не слышали.
Проведя в Москве месяц и хорошо изучив интересующую меня конъюнктуру, я решил посетить ещё Петербург - главный тогдашний центр Эсперанто-движения, - чтоб собственными глазами увидеть причины неудовлетворённости. Об этой поездке я должен написать подробнее.
Редакция и правление петербургского общества "Эспэро" находились в частной квартире д-ра Аснеса, являвшегося редактором "Руслянда Эспэрантисто" и председателем Общества. В его же ходостяцкой квартире собирались петербургские единомышленники. Как провинциал, я думал, что редакция журнала представляет из себя нечто импозантное, и был очень удивлён, найдя её в маленькой частной квартире на совсем невидной петербургской улице Подъяческой. В "редакции" я нашёл только владельца квартиры и гостя из Владикавказа - эсперантиста д-ра Науменко. С последним мы вошли в "святое место" почти одновременно. Оба мы прибыли сюда, чтоб получить более или менее детальную информацию о положении Эсперанто в России.
Д-р Аснес был очень откровенен в этом вопросе и его первыми словами были такие: "Вы, провинциалы, читая в эсперантских газетах только о более или менее важных событиях нашего движения, воображаете, что оно представляет из себя нечто грандиозное. Но вот поглядите: в этой комнатушке вы видите весь архив редакции и Общества. А кто работает? Почти я один. Мне помогает только г-н Радван-Рыпинский, но, будучи служащим полиции и получая мизерное вознаграждение, он не может много сделать, хотя и обладает удивительным упорством в работе и может иногда работать целыми ночами".
Из других сотрудников он назвал студентов Вс.Лойко и Саковича. Первый из них был очень способным и даже талантливым эсперантистом, но он в это время отсутствовал в Петербурге. Г-н Сакович только начинал свою литературную карьеру.
Когда я рассказал редактору, что оставил платную должность, чтоб жить только для и с помощью Эсперанто, он удивился моему странному поступку и сделал большие глаза и крайне сочувственную мину. Продолжая беседу, он дал почти всем петербургским единомышленникам такие убийственные характеристики, что мы с Науменко вышли из его квартиры совершенно обескураженными.