Воскресная мудрость. Озарения, меняющие жизнь - Страница 7

Опра: В чем заключаются великие дерзания?

Брене: Для меня это значит не бояться быть уязвимой. Открываться другим, оказываться на виду. Просить о том, в чем мы нуждаемся. Говорить о своих чувствах. Вести трудные разговоры. На наших экспериментах мы спрашивали людей: «Что вы называете уязвимостью?»

Опра: Большинство скажет, что это слабость. И знаете что? Прочитав вашу книгу «Великие дерзания», я поняла прежде всего, что живу в пространстве уязвимости. И к успеху меня привела уязвимость перед аудиторией. Я думаю, что это краеугольный камень доверия. Вы должны сознательно пойти на риск и открыться, жить как искренний и цельный человек. Если вы это сделаете, вы почувствуете себя таким же, как все. И это даст вам ощущение уверенности для того, чтобы быть собой, – а ведь именно это нам и нужно в жизни. Быть в полной мере собой.

Брене: И невозможно найти в себе такую отвагу, не пройдя через уязвимость.

Я направилась в кухню, где мой муж убеждал наших двух карапузов съесть положенную им кашу, и сделала официальное заявление: я собираюсь стать писательницей. Внутри меня росла эта жажда творчества. Я должна была начать писать, потому что это желание было у меня с детства. Вы просто замечаете в себе этот огонек; потом он, конечно, исчезает, и вам приходится снова его отыскивать. И это часть поиска своего места и предназначения.

Мой муж сказал: «О, это здорово», – и продолжал кормить детей. Вот и все. Так это и началось.

Я понятия не имела о том, как нужно писать. Иногда я вела дневник, еще с детства. Маленькой девочкой я писала какие-то рассказики, придумывала газеты и тому подобные вещи. Но годам к тридцати я совсем от этого отошла.

Однако, делая подобное заявление, мы объявляем прежде всего самим себе, мирским и божественным силам: «Вот мое намерение». Думаю, что это помогает высказать свою мотивацию вслух. Но стоило мне сообщить о своем решении, как тут же возникла мысль: «Что я об этом знаю?» Это все довольно нелепо. Но нелепости нам всем нужны. Хотя бы одна, верно?

Опра: Больше всего меня поразили ваши слова о том, что если представить нашу жизнь как фильм, а Бога – как режиссера, то можно сказать, что мы используем свою способность к открытости для того, чтобы все больше доверять этому режиссеру.

Девон: Да, совершенно верно. Дело в том, что иногда, в самые трудные минуты нашей жизни, мы теряем веру.

Опра: И начинаем думать, что мы сами контролируем происходящее. Но достаточно одного ошибочного поворота – и мы быстро поймем, что это не так. И вот что мне очень нравится. Вы говорите: «На самом деле в нашей власти всего две вещи: как подготовиться к возможным ситуациям и как реагировать на то, что уже случилось. А то мгновение, в которое что-то происходит, находится во власти Господа».

Девон: Аминь. Это правда. Мы не властны над теми моментами, когда в нашей жизни происходят какие-то события. Жизнь может измениться в любую секунду – к лучшему или к тому, что мы сегодня назвали бы худшим. Поэтому наша задача – подготовиться.

Опра: Подготовиться к происходящему, чтобы определенным образом на него реагировать.

Девон: Верно. Часто в долине депрессии и расстройства нас удерживает наша собственная реакция на события, хотя мы не сознаем этого. Это всего лишь мгновение. Один кадр в вашем фильме. А великий фильм получается за счет множества кадров, которые организованы в сцены конфликта.

Опра: Хорошо. Вы еще говорили: «Ключ состоит в том, чтобы помнить свою историю. Духовное путешествие содержит все шаги, которые необходимо сделать, чтобы пройти путь создания фильма, от первоначального замысла до выхода на экран».

Девон: Да.

Опра: Итак, вы начинаете с сердцевины идеи, и этот процесс называется разработкой сценарного плана и подготовкой съемок. И разработка стартует тогда, когда у вас впервые появляется новая уверенность в том, чем вы хотите быть.

Девон: Да, ведь вы не сможете написать сценарий, если еще не представляете себе, о чем будет ваш фильм. Вот что такое разработка сценарного плана. Иногда в нашей жизни мы глубоко расстроены и разочарованы, но нам приходится вернуться и сказать себе: «Погоди-ка. Главную идею моей жизни никто не отменял. Всегда ли я хорошо понимаю, в чем она заключается?» Я должен ясно сознавать суть той истории, которую представляет собой моя жизнь. Бывает, что мы приступаем к созданию фильма и оказывается, что у продюсеров есть свое видение того, каким фильм должен быть, а у режиссера – свое. Тогда фильм получается бессмысленным, потому что отсутствует ясность. Так и в нашей жизни – нам нужна полная ясность в отношении того, как мы хотим ее прожить, ради чего. Что мы считаем своей важнейшей задачей? Таким образом, весь процесс разработки сценарного плана обретает формы и смысл.

Опра: У меня сейчас появляются мурашки. Знаете почему?

Девон: Почему?

Опра: Вот что я услышала за вашими словами, и это может услышать любой другой человек. Если мы не управляем процессом собственного развития; если не осознаем, что нам необходимо такое управление и видение цели; если просто просыпаемся по утрам, идем на работу, потом с работы, зарабатываем и тратим – то мы подобны ходячему мертвецу.

Девон: Я согласен.

Опра: Это значит, что мы не участвуем в строительстве собственной жизни.

Девон: Вы должны найти для себя определение успеха. Что для вас означает успех и развитие? Я для себя определяю это как внутренний покой.

Опра: Я тоже. Вы – человек моего склада.

Я родилась мечтательницей. Однажды мечты стали превращаться в визуализации. И большинство визуализаций появлялось в моем воображении в самые темные и трудные моменты жизни. И даже то, что я сегодня сижу здесь с вами, было частью этих фантазий. После того как я потеряла обе ноги, самой страшной была первая попытка встать на культи. Они были такими короткими и так сильно болели, что я подумала: «Как же я смогу жить той жизнью, о которой мечтала? Как я снова смогу путешествовать по миру? Как еще раз встану на сноуборд?» В тот день я чувствовала такое отчаяние и такую физическую разбитость, что забралась обратно под одеяло и не вылезала из-под него еще добрых пятнадцать часов. Я просто лежала в постели совершенно без сил, умственных или физических. Я говорила себе: «Это те ноги, с которыми мне предстоит прожить остаток жизни». Но я не позволила себе слишком надолго застрять в этом состоянии. Я просто не такой человек. Я должна как-то двигаться.

И я пришла к пониманию очевидного: мои ноги не вернутся ко мне. И ничего с этой ситуацией невозможно сделать. В тот момент я спросила себя: «Если бы твоя жизнь была книгой, а ты – автором, какую дальнейшую историю ты хотела бы написать?» – и ответила: «Ну что ж. Я вовсе не желаю видеть себя грустной девушкой-инвалидом. И не хочу, чтобы меня такой видели другие. А что я предпочла бы увидеть? Счастливого человека с грациозной походкой».

Еще мне хотелось стать полезной, делиться, помогать другим людям, которые вынуждены проходить такой же путь. И снова встать на сноуборд. Эта визуализация была настолько яркой и мощной, что я не просто видела, как съезжаю со снежной горы, – я это чувствовала. Чувствовала ветер в лицо. Биение сердца. Мои мышцы сокращались так, будто это происходило в тот самый момент. Я точно не знала, как я это сделаю, но сделаю наверняка – в этом не было никаких сомнений.

Теперь я живу с полной уверенностью, что если вы можете что-то видеть и чувствовать, если полностью верите в это нечто – значит, оно возможно.