Воскрешение Лазаря и Вход Господень в Иерусалим. Антология святоотеческих проповедей - Страница 4

Кондак Лазаревой субботы: «Всех радость Христос, Истина, Свет, Живот и мира Воскресение, сущим на земли явися Своею благостию, и бысть образ воскресения, всем подая Божественное оставление». Русский перевод кондака: «Христос, всем Радость, Истина, Свет, Жизнь миру, Воскресение, на земле живущим явился по Своей благости и стал образом воскресения, всем подавая Божественное прощение».

Кондак праздника Входа Господня в Иерусалим: «На престоле на небеси, на жребяти на земли носимый, Христе Боже, ангелов хваление, и детей воспевание приял еси зовущих Ти: благословен еси Грядый Адама воззвати». Русский перевод кондака: «Восседая на небесном престоле, шествуя по земле на молодом осле, Ты, Христе Боже, принял хвалу от ангелов и прославление от детей, восклицавших Тебе: благословен Ты, Идущий призвать к Себе Адама».

Праздникам воскрешения Лазаря и Входа Господня в Иерусалим посвящен целый ряд замечательных и богословски глубоких святоотеческих проповедей, раскрывающих перед нами духовное значение двух этих событий священной евангельской истории.

Сохранившиеся святоотеческие гомилии на оба праздника достаточно многочисленны. Впрочем, многие из них, приписываемые авторству того или иного святого отца, все же должны быть отнесены к разряду spuria, то есть не принадлежащих на самом деле этим авторам. Так, например, казалось бы, древнейшая из дошедших до нас гомилий на Вход Господень в Иерусалим, приписывавшаяся авторству священномученика Мефодия Олимпийского (ум. ок. 311 года), на самом деле создана не им, а произнесена много позднее – уже в византийскую эпоху. Среди подобных ярких гомилий, хотя и весьма глубоких по своему богословскому содержанию, но вместе с тем лишь приписываемых авторству тех или иных святых отцов Древней Церкви, – проповеди, фигурирующие под именами святителей Афанасия Великого, Епифания Кипрского, Иоанна Златоуста, Амвросия Медиоланского, блаженного Августина и целого ряда иных восточных и западных авторов. Вместе с тем некоторые из этих проповедей оказались настолько тесно вросшими в корпус святоотеческого гомилетического наследия, что безусловно сделались его органичной и неотъемлемой частью. Именно поэтому ряд из них публикуется и в этой книге.

Что касается подлинных творений древних святых отцов, посвященных обоим праздникам, то здесь следует прежде всего указать:

гомилии на воскрешение Лазаря преподобного Ефрема Сирина (произнесена в середине IV столетия), святителя Амфилохия Иконийского (последняя четверть IV столетия), святителя Иоанна Златоуста (около 390 года), святителя Петра Хрисолога (вторая четверть V столетия), преподобного Исихия Иерусалимского (первая половина V века), святителя Андрея Критского (первая половина VIII столетия), святителя Климента Охридского (конец IX – начало X века);

гомилии на Вход Господень в Иерусалим святителя Иоанна Златоуста (в корпусе его Толкований на Евангелия от Матфея – 390 год и от Иоанна – 391 год), святителя Прокла Константинопольского (вторая четверть V столетия), святителя Софрония, патриарха Иерусалимского (30-е годы VII века), святителя Фотия, патриарха Константинопольского (70-80-е годы IX века), святителя Григория Паламы (50-е годы XIV столетия), святителя Климента Охридского (конец IX – начало X века), святителя Кирилла Туровского (вторая половина XII века).

Некоторые из перечисленных здесь проповедей публикуются в этой книге.

Многочисленные значимые слова на оба праздника принадлежат и святым отцам нового и новейшего времени. Для публикации в этом томе выбраны проповеди святителей Феофана Затворника, Игнатия (Брянчанинова), Луки (Войно-Ясенецкого).

Конечно же, далеко не все из важнейших святоотеческих проповедей, посвященных событиям воскрешения Лазаря и Входа Господня в Иерусалим, переведены. Но вместе с тем русский читатель сегодня может достаточно полно познакомиться со святоотеческим гомилетическим наследием, касающимся двух этих тесно взаимосвязанных друг с другом церковных торжеств.

В каждой из святоотеческих проповедей, посвященных воскрешению Лазаря и Входу Господню в Иерусалим, оба события рассматриваются как бы с различных углов зрения. Их значение раскрывается перед нами то в плане богословском, то с точки зрения нравственно-аскетической. Святые отцы в своих гомилиях то призывают нас к радости и торжеству, то настраивают на покаяние, исправление грехов и духовных ошибок. Такое многообразие подходов к событийному ряду и внутреннему содержанию обоих праздников позволит читателю этой книги многосторонне и всякий раз по-новому избегая однообразных мыслей и повторов, двигаться от одной святоотеческой проповеди к другой и при этом находить для себя нечто новое, по-хорошему неожиданное, духовно и нравственно вдохновляющее.

И пусть многие из этих гомилий покажутся несколько архаичными, как бы вышедшими из глубины веков и потому очень непростыми для восприятия. Этим не нужно смущаться. Ведь Истина, которая в них сокрыта, всегда предельно актуальна, современна, едина и единственна.

Что же это за непреходящая Истина? Здесь, наверное, было бы уместно припомнить весьма точную формулировку, которую некогда предложил – в качестве подсказки при ответе на этот вопрос – архиепископ Сан-Францисский Иоанн (Шаховской). Он напоминает нам известный евангельский эпизод суда над Господом и приводит слова римского прокуратора Пилата, которые тот с сомнением и недоумением произнес от лица умирающего, уходящего в прошлое древнего язычества, на смену которому властно приближалась новая и непреходящая эпоха христианской Церкви. «Что есть истина? (Ин. 18: 38) – спросил Пилат у стоящей перед ним Истины». Очень точно! Ведь Истина, о которой столь скептически высказывается Пилат, ставя под сомнение саму возможность ее существования, стоит перед ним. Тем самым евангельская Истина – это даже не учение Господа, не благая весть о Нем, но Он Сам – Христос. Истина и есть Тот, Который сказал о Себе: Я есмь путь и истина и жизнь (Ин. 14: 6)… Именно она, эта Истина, которая есть Сам Христос, и сокрыта в непреходящем и никогда не устаревающем Священном Предании Церкви: в том числе и в святоотеческих проповедях на праздники воскрешения Лазаря и Входа Господня в Иерусалим…

На протяжении нашей продолжительной подготовки к встрече Пасхи, длящейся все долгие дни Великого поста и Страстной седмицы, пожалуй, именно в праздник воскрешения Лазаря особенно ясно ощущается, что Воскресение Христово уже на пороге. Ведь победа Господа над адом, откуда исшел оживший Лазарь, является как бы «первой ласточкой» той близящейся триумфальной и окончательной победы Христа над сатаной, когда уже Он Сам восстанет от смерти, даруя спасение всему человеческому роду.

Тогда запоры врат, ведущих в мрачное царство смерти, разрушатся, свет Христова присутствия проникнет в самые темные и неприступные адские глубины, слова Господней истины и надежды прозвучат под мрачными сводами и властная сила Божественной благодати выведет отсюда души всех уповавших на скорый приход своего Спасителя.

По убеждению древних святых отцов, победа Христа над адом была предопределена таинственным Божественным Небесным Советом, совершившимся в недрах Пресвятой Троицы. Здесь Отец, Сын и Святой Дух согласно изрекли Свою единую волю о спасении человеческого рода и о скором поражении жестокого и враждебного ада, неправедно удерживающего в своих недрах не только грешников, но и праведников: ветхозаветных пророков и святых, благочестиво поживших на земле верующих Ветхого Завета, безвинных младенцев. Итак, победа над адом приуготовляется – в преддверии Воплощения Христова – Богом Троицей. И она должна осуществиться посредством Крестной Жертвы Сына Божия, через Его сошествие во ад и поражение Им самого диавола. Святитель Петр Хрисолог в одном из своих «Трех слов о Лазаре, воскрешенном из мертвых» рисует перед нами удивительную и возвышенную картину этого Небесного Совета. Он даже приводит как бы монолог Сына Божия, обращенный в недрах Пресвятой Троицы к Богу Отцу. Слово изъявляет готовность умереть за нас ради спасения человеческого рода, ради победы над адом, несправедливо властвующим над всеми людьми – не только над грешниками, но и над праведниками. Этот монолог Бога Слова видится святителю Петру так. «Сын, пребывающий в недре Отчем» говорит: «Отче, справедливо, если темница, находящаяся во аде, содержит не невиновных, но виновных, если мучение томит не праведников, но неправедных. Но до каких же пор за преступление одного человека, за грех одного Адама, этот поглотитель плоти и мучитель [ад] не прекратит, жестоко нападая, влечь к себе патриархов, пророков, мучеников, исповедников, дев, вдовиц, мужей и жен, поживших в чистоте супружества, людей любого возраста и обоих полов, и даже младенцев, не знающих добра и зла? Отче, пусть умру Я, дабы все не умирали. Я [Сам] отдам долг Адама, чтобы через Меня пожили в Тебе те, которые умерли ко аду через посредство Адама. Отче, по слову Твоему, Я пролью Мою Кровь, чтобы Твое творение возвратилось к Тебе. Пусть угодная Тебе цена Моей Крови сделается искуплением за всех умерших».