Воскрешающий легенды (СИ) - Страница 8

Воспользовавшись тем, что один из ойратов отвлекся, Максат с силой приложился дубиной к его голове. Удар пришелся в висок — неприятель сполз с коня. Время будто замедлило ход. Макс завороженно провожал взглядом падающего врага. Узкие глаза поверженного противника были открыты. Казалось, они выражают крайнее удивление.

«Наверняка этот человек представлял свою кончину иначе, — подумалось Максату. — А я лишил его жизни! У него, наверное, есть дети, мать… А я проломил ему висок! Может, он даже не хотел воевать с казахами. Как все это противно! Стоп! Да ведь этих людей на самом деле не было. Все они — лишь плод моего воображения. Или нет? Кажется, я теперь знаю, что такое сумасшествие».

— Эй, Макс, с тобой все в порядке? — Жека выскочил перед другом, как черт из табакерки. — Молодчик! Такого бугая снес. А я вот только порезать успел. Эй, ты слышишь меня?

Максат и вправду не слушал. Лишь оглядывался по сторонам. Трое оставшихся в живых ойратов бросили мечи на землю, признав поражение. Их немедленно спéшили и связали руки.

До вечера все только и делали, что обсуждали стычку с ойратами. В принципе, отряд сработал неплохо. Потеряв одного сарбаза, казахи убили семерых. Убитого наймана решили похоронить прямо на поле брани. Ойратам предложили похоронить своих самостоятельно, так как никто из казахов не согласился рыть могилы поверженным врагам.

Бедняги, хотя и не стали закапывать каждого из сородичей в отдельную яму, но управились только к заходу солнца. Казахи к тому времени уже начали располагаться на ночлег. Снова, как и в ту первую ночь, которую друзья из несуществующего еще Алматы провели в стане каржасов, вспыхнуло два костра.

Надо сказать, сегодняшний бой сблизил участников отряда. Каржасы уже не сторонились трех оставшихся найманов. Да и у тех отношение к соплеменникам заметно улучшилось. Одним словом, все пребывали в прекрасном расположении духа. Даже ворчливый Жека перестал мучиться вопросами о том, куда же он все-таки попал.

Покончившие с работой ойраты в нерешительности остановились. Кульмагамбет кивнул одному из сарбазов, тот поднялся и пошел к месту, где паслись стреноженные лошади. Вернулся с веревкой в руках. Трое пленников были тут же связаны.

Меж тем сам бий в это время был занят каким-то жарким обсуждением со своими родичами. Хотя старшие говорили довольно тихо, узнать, о чем шла речь, было несложно.

— Да не нужно нам тащить их с собой, Кулеке, — убеждал бия Жомарт, — только время на них потратим. Давай прирежем их прямо здесь. Волков местных покормим.

— Нет! — стоял на своем Кульмагамбет. — Убивать их нельзя. Мы не убийцы. Одно дело лишить врага жизни в бою, другое — убить пленника. Такого Аллах нам не простит. К тому же они могут быть нам полезны. Надо допросить их.

— Но как? Ведь никто из нас не знает ойратского! — резонно заметил Таймас.

— Почему-то мне кажется, что наши странные друзья смогут найти с ними общий язык, — задумчиво произнес Кульмагамбет. Он сидел лицом к костру молодых и со своего места хорошо видел обоих пришлых.

Поймав взгляд бия, Жека ударил друга тыльной стороной ладони по бедру и что-то шепнул ему на ухо. Макс поднял голову и вопросительно посмотрел на Кульмагамбета. Тот сделал еле заметный кивок.

Когда Максат подошел, на его губах все еще блуждала улыбка от только что услышанной шутки, коих этим вечером звучало великое множество. В основном это был специфический юмор, связанный с бытом, незнакомым ни Максату, ни, тем более, его другу. Однако кое-что, над чем смеялись молодые жигиты, было актуально во все времена. Аксакалы выглядели серьезнее, но тоже не находили повода грустить. Кульмагамбет чуть подвинулся, предлагая чужаку сесть. Это была немалая честь для простого сарбаза.

— Как у тебя дела, Максат? — заботливо, как-то по-отечески спросил аксакал.

— Хорошо, спасибо.

— Максат, — продолжал бий, — вижу, ты умный парень! Наверно, по миру поездил. Язык урусов выучил.

Его слова польстили Максату, который действительно знал русский настолько хорошо, что он вытеснил из его головы и без того небольшой запас родной речи. Что касается поездок по миру, здесь бий ошибся. За свою короткую жизнь Макс разве что на Иссык-Куле побывал, да в Кемер один раз слетал. И хотя все это едва ли может служить показателем уровня интеллекта, он инстинктивно расправил плечи.

— Ну-у, вообще-то, я… — хотел было поскромничать Максат, но его перебил другой старейшина.

— Может, ты и ойратский знаешь? — спросил он.

— Нет. — Макс понял, в чем дело. — Не знаю.

— Плохо, — вздохнул Кульмагамбет. — Тогда придется тебе за ними присматривать всю дорогу, пока ставки не достигнем.

— А почему мне? — как-то по-детски спросил Максат.

— А почему не тебе? — в тон ему переспросил бий. — Кто-то ведь должен за ними следить.

— А если б я знал их язык, что-то изменилось бы? — на всякий случай поинтересовался Максат.

— Иди к жигитам, — велел Кульмагамбет, не удостоив новоиспеченного сарбаза ответом.

— Простите, ага! А что вы хотели спросить у ойратов?

— Ах да, — рассмеялся Кульмагамбет. — Ты же у нас сын бахсы!

Максат не удивился тому, что «легенда», рассказанная им Мирасу, уже дошла до стариков.

— Так что именно вас интересует? — повторил он свой вопрос.

— Много ли ойратов готовятся к войне? — приняв серьезный вид, спросил бий.

— Очень. В предстоящей битве их будет намного больше.

— Значит, мы проиграем? — попробовал догадаться Кульмагамбет.

— Нет, в этой битве казахи победят. Но она будет лишь началом страшной войны.

— Что ты несешь, дурень? — укоризненно воскликнул Таймас. — Шуточки оставь для своего друга. Ты хоть знаешь, что такое война?!

— Нет. А вы? — невозмутимо ответил Максат. Ему явно не понравилось, что один из выдуманных им же персонажей назвал его «дурнем».

— Ах ты щенок! — разозлился и аксакал. — Где моя камча, я тебе покажу, как со старшими разговаривать нужно!

— Брось, Таймас! — повелевающим тоном остановил свояка бий. — Я сам спросил его. Какова армия ойратов, Максат?

— Пять туменов[17].

Аксакалы заохали, не веря в услышанное. С таким войском вполне могла начаться война.

— Все, иди, Максат! Нам есть о чем потолковать.

На этот раз правильнее было уйти.

— Зачем старший звал? — набросился с расспросами Жека, едва Макс вернулся.

— Так, ничего особенного, — загадочно ответил друг.

— Да говори ты толком! — нетерпеливо потребовал Жека и передразнил друга, повторив его же слова.

— Просил, чтобы я с джунгарами пообщался, — сдался наконец Максат, проигнорировав язвительность Жеки.

— А ты сможешь? — тут же заинтересовался Жека, но что-то заставило его осечься. — Как ты сказал? Джунгары? Это что, те самые джунгары, которые…

— Да-да. Те самые, — кивнул Максат, глядя на костер.

— Слушай, я, конечно, историю не очень знаю, но, по-моему, это были не самые дружелюбные товарищи.

— Есть такое, — засмеялся Макс.

— Че ты ржешь? Ты куда нас загнал? Не мог в своей книжке про любовь какую-нибудь написать. Или про розовых пони и голубые облака? Давай выкладывай, в какой замес мы попали.

Жека нервничал.

— Да говорил я тебе сто раз.

— А ты еще раз скажи!

— Я хотел побывать на месте знаменитой битвы.

— Какой битвы? Той, про которую ты на форуме прочел? — все еще не понимал друг.

— Ну да. Орбулакская битва.

— Хороши дела, — присвистнул Жека. — Слушай, а чего мы вообще за ними идем? Может, лучше тут потусим, а они потом тебе все расскажут?

— С ума сошел, что ли? Ни в коем случае. Мы просто обязаны идти с ними.

— А с какого это рожна? — сопротивлялся Жека. — Лично я больше с места не сдвинусь. Буду тут сидеть. Это не моя война.

— Да пойми ты, Жека, тут оставаться нельзя. Раз мы здесь, значит, это не просто так. Пойми, у меня больше такого шанса не будет. Я своими глазами увижу легендарное событие, о котором до сих пор спорят два народа.