Восхождение Примарха 5 (СИ) - Страница 8

«А почему нельзя использовать готовое для паутины? — спросил я. — Так было бы удобнее».

«Боюсь, там заклинание несколько для другого, — Архос многозначительно хмыкнул. — А эфир ферменты не выделяет».

Чтобы было виднее, я перенёсся по воздуху к самому разлому и завис прямо над ним. Глубоко внизу виднелся искорёженный вагон. Видно его, разумеется, было только магическим зрением, так как находился он на глубине почти ста метров.

Я использовал заклинание, подсказанное мне Архосом, но переделал в нём ту часть, что касалась используемой магии.

Тут же вагон опутала невидимая паутина, сотканная из эфира.

— Можно поднимать, — сказал я и махнул рукой деду, почему-то не подумав, что смогу поднять вагон и сам. — Теперь внутри ничего не должно сдвинуться с места.

И примерно в этот момент я понял, что слегка закостенел в своём развитии. Мне нужно было постоянно принимать новые способности, открывающиеся благодаря эфирному сердцу и впитанным в него магиям. А я топчусь на месте. С другой стороны, оглянувшись на прошедшие дни, можно было задать один-единственный вопрос: а когда?

Я пообещал себе, что как только закончу с этим, обязательно засяду за обучение и разбор. А потом вспомнил фейерверк над Чёрным морем. Эх…

Вагон появился над поверхностью земли.

Я ринулся к нему.

— Бесполезно, — крикнул мне Громов, разводя руками, выказывая этим жестом сожаление. — Там все мертвы.

Я не поверил и решил проверить лично.

Елизавета Фёдоровна не могла толком пошевелиться. Пронзивший её ногу металлический штырь не давал развернуться. Даже поворачивать голову императрица могла с трудом, так как каждое движение отдавалось дикой болью в ноге.

Но во всём остальном она оказалась деятельной и активной. Первым делом она очистила круг, созданный Варей, от воды. Сначала она отодвинула её за пределы огня, а потом решила вообще очистить вагон, точнее, сохранившуюся его часть, от воды.

— И погаси, пожалуйста, огонь, а то я себя чувствую рябчиком на вертеле, — проговорила императрица, постаравшись заложить в голос всю материнскую заботу, которую хранила для дочери. — Или это и было твоим хитроумным планом?

Варвара, которая уже практически сорвалась в истерику от того, что у неё ничего не получалось, моментально успокоилась и теперь улыбалась маме сквозь слёзы.

— Нет, — ответила она, размазывая тушь по лицу. — Поджаривать я вас точно не собиралась. Разве что немного закоптить.

Елизавета Фёдоровна, сцепив зубы, приподнялась на локтях. Принцесса помогла ей освободиться от тяжёлой руки Ярослава Ивановича, которую потом аккуратно положила на то, что осталось от пола вагона.

Бросив взгляд на супруга и на его повреждения, она тяжело вздохнула, но тут же взяла себя в руки. Затем, совершив ещё одно усилие, она подвинулась и приложила ухо к тому участку спины императора, который был более-менее целый.

Послушав некоторое время, она вернулась в исходное положение и посмотрела на дочь.

— Плохо дело, — сказала она, пытаясь найти такое положение в котором штырь, торчащий из ноги будет беспокоить её меньше всего. — У отца сломаны рёбра, и, кажется, несколько штук из них пробили лёгкие, в которые теперь поступает кровь.

— Откуда ты всё это знаешь? — удивилась Варвара.

Она отползла в сторону, чтобы дать матери больше пространства, но быстро упёрлась в зазубренные стены.

— Ну, дорогая, любая мать поневоле становится лекарем. А с такой дочерью, как ты и подавно. Я знаю об ожогах буквально всё и лечила всех твоих друзей… пока они у тебя были, — она скорчила такую физиономию, что Варвара не удержалась и, невзирая на окружающий их ужас, захихикала.

Такое бывает, когда вдруг находится кто-то, кто снимает с тебя часть ответственности и помогает вдохнуть полной грудью. Причём, вместе с этим, как правило, уходит и чувство, что ничего уже нельзя исправить.

— Другое дело, что дырки в лёгких я умею слышать, а вот лечить — нет. Сейчас самое главное — понимать, ищут ли нас, или нет. И, если второе, то как дать сигнал бедствия? Счёт-то на самом деле идёт на минуты, — императрица говорила спокойно, чтобы не вызвать очередной приступ паники у принцессы, но чётко, чтобы было конкретное понимание того, с чем они столкнулись.

— А, да! — спохватилась Варвара, дёрнулась и ударилась головой о торчащую бронепластину. — Я же Никите дозвонилась с самого начала, пока связь ещё была!

— Державину? — Елизавета Фёдоровна не спрашивала, скорее, заполняла словами тишину. — И как давно это было?

— Я не знаю, — принцесса покачала головой, затем спохватилась и достала телефон. — Двадцать пять минут назад, — ответила она, сверившись с журналом звонков.

— Если они начали действовать сразу, — задумчиво проговорила императрица. — Так… мы проехали совсем немного. Значит, сейчас мы в районе Невы или чуть дальше. Вопрос в том, насколько сильно завалило тоннель за нами.

Варвара всё это время смотрела на мать с какой-то детской надеждой, что та, вычислив их координаты, выдаст что-то подобное: «Нас освободят через десять минут». Но, к сожалению, это было не так.

— Одним словом, — сказала императрица, подняв на Варвару глаза, в которых искрилось материнское тепло, — вот и посмотрим, насколько хорош твой Никита. Если он вытащит нас отсюда живыми, обещаю, это будет мой любимый зять.

— А если нет, — всё ещё улыбаясь, всхлипнула принцесса. — А если нет, то зачем нам такой зять нужен, да? Сама подумай.

И обе рассмеялись, но быстро затихли.

Где-то в отдалении журчал ручеёк воды, наполняя вагон. Но он не мог проникнуть сквозь барьер, выставленный Елизаветой Фёдоровной.

— Всё будет хорошо, — сказала она, чтобы нарушить тишину. — Он, наверняка, уже донёс информацию до всех, до кого нужно, и нас ищут прямо в этот самый момент.

— Очень на это надеюсь, — ответила Варвара, снова бросила быстрый взгляд на отца и на этот раз не заметила, чтобы его одежда колыхалась от дыхания.

Она закрыла лицо руками, глубоко вдохнула и задержала дыхание, стараясь сосредоточиться, как учила её Хунь Ли. Выходило не очень хорошо, но паническое состояние всё-таки потихоньку отступало, позволяя мыслить ясно.

Во вновь повисшей тишине что-то было не так.

— Слышишь? — спросила императрица, замерев в одном положении.

— Нет, — честно призналась Варвара, только-только выдохнув. — А что я должна была услышать?

— Прислушайся.

Принцесса последовала совету матери, но слышала только биение собственного сердца и ток крови.

— Ничего не слышу, — сказала она, мотнув для верности головой.

— Вот именно, — ответила ей мать. — Ручей больше не слышно. Он прекратил течь. А это значит…

Договорить ей не дали. Всё вокруг мигом пришло в движение. Земля ухнула и застонала, поднимаемая невероятными силами. Металл вагона заскрежетал, но это продлилось совсем недолго. Почти сразу тех, кто находился внутри, окутало невидимое силовое поле, аккуратно удерживающее их на одном месте.

Сверху слышались далёкие крики. Они пока осторожно радовались тому, что нашли вагон. Но боялись того, что могут обнаружить внутри.

— Ладно, — одними губами проговорила императрица, глядя в улыбающееся лицо дочери. — Будем считать, проверку на императорского зятя твой Никита прошёл.

В первом вагоне, который мы подняли, действительно никого в живых не осталось. Это был вагон охраны, замыкающий состав. По всей видимости, его оторвало в момент взрыва, а затем уже засыпало.

Зрелище он представлял жуткое, как и люди в нём. Складывалось ощущение, что усиленный бронепластинами корпус прокрутили в блендере, а затем присыпали тоннами земли. Но зато мы получили представление, насколько огромными были масштабы трагедии.

Единственный плюс от этой находки, мы, наконец, поняли, что находимся на верном пути и принялись работать с удвоенной силой.

«Твоя энергия на исходе, — сказал мне Архос, как только мы двинулись вглубь за следующим вагоном, который рассчитывали найти в самое ближайшее время. — Ты не можешь бесконечно усиливать абсолютов».