Восходящая тень - Страница 6

На первый взгляд Суан Санчей, несмотря на обычный для Айз Седай цветущий вид, казалась под стать мебели в ее покоях. Это была крепкая женщина, по-своему привлекательная, хотя ее и нельзя было назвать красавицей. Одета она была без намека на щегольство. Единственным, что указывало на ее сан, была широкая мантия Амерлин, украшенная каймой из семи цветных полосок — по одной на каждую Айя. Возраст ее, как и всех Айз Седай, невозможно было определить по внешности: в ее черных волосах не было и проблеска седины. Но острый взгляд голубых глаз свидетельствовал о проницательности, а твердый подбородок указывал на решительный и суровый характер самой молодой женщины из когда-либо избиравшихся Амерлин и занимавших Престол. Вот уже более десяти лет Суан Санчей обладала властью, позволявшей ей вызывать к Престолу могущественных владык, и те являлись по ее зову, несмотря на то что ненавидели Башню и боялись Айз Седай.

Когда Амерлин поднялась из-за стола, Мин опустила на пол свой узелок и смущенно присела, пытаясь изобразить реверанс и внутренне проклиная все на свете из-за необходимости это делать. Не то чтобы она не желала оказать почтение Амерлин — подобное при встрече с Суан Санчей никому бы и в голову не пришло, — просто Мин не была уверена, правильно ли она делает реверанс. А все из-за привычки носить мужской наряд.

Присев и приподняв юбки. Мин замерла — неловко, точно лягушонок. На мгновение величественная Суан Санчей предстала перед ней обнаженной, распростертой на полу, и нечто странное было в ее облике, однако необычная картина исчезла прежде, чем девушка успела разобрать, что это такое. Видение было одним из самых ярких, какие случались у Мин, но что оно значит, она не понимала. Растерянность Мин не укрылась от Суан Санчей. — Опять у тебя видения? — промолвила Амерлин. — Ну что ж, мне доводилось извлекать пользу из этой твоей способности. Пока тебя не было, я пользовалась тем, что знала о твоих прошлых откровениях. Но не будем об этом — что было, то было. Колесо Времени обращается так, как ему угодно. — Амерлин натянуто улыбнулась:

— Так что кончай с этим, пока я не велела содрать с тебя кожу на перчатки. И давай-ка, девица, поднимайся. Довольно с меня и Лиане, из-за которой я каждый месяц участвую в стольких церемониях, что любой мало-мальски разумной женщине хватило бы на год. У меня на это времени нет. Во всяком случае сейчас. Ну, говори, что тебе на сей раз привиделось?

Мин медленно выпрямилась. Она испытывала некоторое облегчение оттого, что вновь оказалась в обществе женщины, знавшей о ее даре, пусть даже это была сама Амерлин. И конечно же, не следует скрывать от Амерлин то, что она увидела. Отнюдь не следует.

— Вы… вы были… на вас не было никакой одежды. Я… Мать, я не знаю, что это значит.

Амерлин выдавила из себя короткий невеселый смешок:

— Надо полагать, это значит, что я заведу любовника, Правда, на это у меня тоже нет времени. Некогда строить глазки мужчинам, когда в лодке течь и нужно вычерпывать воду.

— Может, и так, — медленно проговорила Мин. В конце концов, видение можно было истолковать и таким образом, хотя девушке это представлялось сомнительным. — Этого я просто не знаю. Но, Мать, у меня были видения с того момента, как я вошла в Башню. Дурные предзнаменования: готовится что-то ужасное.

Мин начала со встречи с Айз Седай в приемном зале и рассказала обо всем, что видела, и о том, что означало увиденное, в тех случаях, когда была в этом уверена. О чем она умолчала, так это о содержании своего разговора с Гавином, во всяком случае, о большей его части. Что толку было просить принца не гневить Амерлин, если бы она сделала это за него. Все остальное Мин выложила начистоту. С трудом сдерживаемый страх отчасти вышел наружу, и, когда девушка заканчивала свой рассказ, голос ее дрожал.

Выражение лица Амерлин не изменилось.

— Стало быть, ты говорила с молодым Гавином, — сказала она, выслушав Мин. — Ну ладно, думаю, я сумею убедить его держать язык за зубами. Что же до Сахры, то, судя по тому, что я помню про эту девчонку, ей не повредит отправиться на некоторое время в деревню.

Пусть-ка помотыжит грядки, вместо того чтобы распускать сплетни.

— Ничего не понимаю, — отозвалась Мин. — Чего это ради Гавин должен держать язык за зубами? О чем он должен молчать? Я ведь ему ничего не рассказывала… И при чем тут Сахра?.. Может быть. Мать, я недостаточно ясно выразилась? Айз Седай и Стражей ждет смерть! Должно быть, предстоит сражение. И если вы не отошлете Айз Седай и Стражей куда-нибудь подальше — и не только их, но и слуг, слуг я тоже видела ранеными и убитыми, — сражение разразится здесь! В Тар Валоне!

— Ты и это видела? — требовательно вопросила Амерлин. — Я имею в виду битву. Ты строишь догадки или знаешь это благодаря своему… дару?

— А что же еще это может быть? По меньшей мере четыре Айз Седай все равно что мертвы. Мать, со времени прихода в Башню я успела увидеть девятерых сестер, и четырех из них ждет гибель! И Стражей тоже… Что же еще могло бы к этому привести?

— Множество разных причин, — печально ответила Амерлин. — Их столько, что мне даже думать об этом не хочется. Когда? Сколько времени осталось до того, как… это случится?

Мин покачала головой:

— Я не знаю. Многое из того, что я видела, произойдет через день-другой. А может быть, и завтра, и через год, а то и через десять лет.

— Остается только уповать на то, что этот час настанет через десять лет. Если все случится завтра, я мало что успею предпринять, чтобы это предотвратить.

Мин поморщилась. Помимо самой Суан Санчей всего две Айз Седай знали о ее способностях: Морейн и Верин Матвин. Они пытались изучить ее дар, но узнали о его природе не больше, чем Мин. Единственное, что им удалось выяснить, так это то, что он никак не связан с Единой Силой. И, по-видимому, только Морейн сумела понять: если Мин знает, как истолковать видение, оно неизбежно воплощается в реальность.

— Мать, возможно, за всем этим стоят Белоплащники. Я много их видела в Алиндейре, когда переправлялась через мост.

На самом деле Мин не верилось, что Чада Света имеют к этому отношение. У нее были предположения, но такие жуткие, что она даже боялась о них думать. Тем более что это были всего лишь предположения.

Однако Амерлин начала отрицательно качать головой прежде, чем Мин успела договорить.

— Они непременно попытались бы, если б смогли. Не сомневаюсь, что они были бы рады нанести удар по Башне, но Эамон Валда никогда не выступит открыто без приказа своего Лорда Капитан-Командора, а Пейдрон Найол не отдаст такого приказа, пока не найдет у нас уязвимого места. Он слишком хорошо знает нашу мощь и не допустит подобной глупости. Белоплащники ведут себя так уже тысячу лет. Они выжидают, рассчитывая обнаружить наше слабое место, но до сих пор им это не удавалось. И не удастся, пока я в силах этому помешать.

— А если все-таки Валда вздумает предпринять что-нибудь на свой страх и риск? — предположила Мин, но Суан оборвала ее:

— Послушай, да у него близ Тар Валона осталось не более пяти сотен воинов. Остальных он отослал мутить воду где-то в других местах. Сияющие Стены в свое время остановили айильцев. И Артура Ястребиное Крыло тоже. Пока Тар Валон не падет сам, Валде в него не ворваться. — Голос Амерлин посуровел. — Но тебе очень хочется убедить меня в том, что угроза исходит от Белоплащников. Почему?

— Потому что я сама хочу верить в это, — пробормотала Мин, облизывая пересохшие губы, и невольно заговорила о том, о чем говорить не собиралась:

— На шее одной из Айз Седай я видела серебряный ошейник. Мать, он был похож на… те ошейники, которые… с помощью которых Шончан управляют женщинами, умеющими направлять Силу.

Мин заметила, что губы Суан искривились от отвращения и голос ее дрогнул.

— Мерзость, — буркнула Амерлин. — К тому же разумные люди не верят большей части всех этих баек про Шончан. Но в любом случае я скорее поверю в то, что к этому причастны Белоплащники. Если Шончан высадятся где-нибудь на побережье, голубиная почта известит меня об этом в считанные дни, а от побережья до Тар Валона путь неблизкий. Боюсь, за твоими видениями кроется нечто худшее, чем Шончан. Боюсь, в этом замешаны Черные Айя. Мало кому известно об их существовании, и по мне, чем меньше таких людей — тем лучше. Ведь именно они представляют непосредственную угрозу для Белой Башни.