Восход на Меркурии - Страница 3

Спенглер тоже выглядел не лучшим образом.

— Спать хочется, — объявил он, старательно морща брови. — Мне надо обратно к Кертису, я знаю, но…

Сумасшедший продолжал бормотать. Той частью рассудка; что еще действовала, Росс понимал: Кертиса нельзя оставлял без присмотра. Может натворить всякого…

Сто пятьдесят восемь градусов. Краулер увеличился в размерах; от радарной башни на горизонте осталась кучка мусора.

Раздался пронзительный крик.

— Кертис! — сообразил Росс.

Усилием воли оторвав себя от штурманского столика, капитан побежал на корму, опередив Спенглера. Успеть вовремя^ однако, не удалось: Кертис валялся на полу в луже крови. Раздобыл где-то ножницы.

— Мертв, — заключил Спенглер, склоняясь над телом.

— Само собой. Мертв, — согласился Росс.

Туман в голове рассеялся, судя по всему, в момент смерти Кертиса. Оставив Спенглера заниматься трупом, капитан вернулся к вычислениям.

Ну вот, проще простого: промахнулись на триста миль в сторону Солнца. Нет, приборы не соврали — кого-то обманули собственные глаза. Траектория, торжественно заявленная Брейнардом как «безопасная», оказалась немногим лучше рассчитанной Кертисом.

Росс глянул на обзорный экран. Краулер почти дома, температура сто шестьдесят семь градусов. Успеют. С запасом в несколько минут успеют, спасибо вовремя расплавившейся башне.

Но что это могло быть?

С трудом поворачиваясь в термозащитном комплекте, Крин-? ски втащил на борт Лиэллина и Фалбриджа. Выбравшись кое-как из скафандров, они рухнули на пол, обессиленные. С виду астронавты больше всего напоминали недоваренных омаров.

— Тепловой удар, — кивнул Росс. — Крински, им надо в стартовые коконы. Займись. Доминик? Ты еще в скафандре?

Переступив через порог шлюзовой камеры, Доминик кивнул.

— Очень хорошо. Спускайся: загонишь краулер в трюм, бросать не годится. Бегом! Брейнард, траектория готова?

— Так точно, сэр!

Двести градусов ровно. Система охлаждения уже чувствует нагрузку, но это ненадолго. Через несколько минут «Леверье», поднявшись с поверхности Меркурия, займет временную планетарную орбиту. Тогда-то и можно будет перевести дыхание и подумать.

Почему? Как вышло, что расчеты Брейнарда не привели их в безопасное место? Почему ни Брейнард, ни Росс не могли потом рассчитать стартовую траекторию — простейший из элементарных маневров? Отчего перестал соображать Спенглер, давая время Кертису покончить с собой?

Что произошло? Капитан ясно читал этот вопрос на лицах своих людей.

Внезапно Росс ощутил странный зуд где-то в основании черепа: пришел ответ, ясный и зримый.

На солнечной стороне, между двух зазубренных хребтов от начала времен сверкало озеро расплавленного цинка. Оно так и будет сверкать там спустя тысячелетия, возможно, миллионы лет.

На поверхности возникла рябь, ослепительная, даже если смотришь на нее через закрытые веки.

Жесткое излучение Солнца отразилось и преломилось, порождая осмысленное сообщение:

«Я хочу умереть».

Цинковое озеро продолжало волноваться… желая помочь?

Видение померкло.

Ошеломленный, Росс огляделся. Шесть лиц сказали ему все, что нужно.

— Вы тоже видели.

Первым кивнул Спенглер, потом Крински, за ним — остальные.

— Что это было? — спросил аккумуляторщик.

— У нас крыша поехала, док? — поинтересовался Брейнард.

— Массовая галлюцинация… Может, коллективный самогипноз.

— Нет, док, — покачал головой капитан. — Вы это знаете не хуже меня. Оно там, на солнечной стороне.

— Что вы имеете в вицу?

— Никакая это не галлюцинация. Жизнь — или то, что можно назвать жизнью на Меркурии. — Росс усилием воли подавил дрожь в руках. — Мы нашли куда больше, чем планировалось.

— Капитан… — Спенглер замялся.

— Нет, я в порядке! Разве вы не видите, эта штуковина внизу читает наши мысли! Сначала она перехватила вопли Кертиса — чем не ментальный радар? Парень кричал громче всех… Она прислушалась и сделала все, чтобы его желание исполнилось.

— В смысле запудрила наши мозги, чтобы казалось, будто мы сели в безопасном месте, а не в двух шагах от восхода?

— Но почему так сложно? — возразил Крински. — Посадила бы нас прямо под Солнце; сварились бы скорее и гораздо вернее.

— Она знала, что остальные умирать не хот. — Росс покачал головой. — Она мыслит комплексно: сравнила нашу посылку и желание Кертиса. Потом устроила так, что каждый получил свое. Он умер, мы — нет. — Капитан невольно поежился. — После гибели Кертиса она помогла оставшимся в живых спастись. Мы сразу стали поворачиваться гораздо быстрее, помните?

— Точно! — согласился Спенглер. — Выходит…

— Хотелось бы знать, мы еще раз садиться будем? — спросил Крински. — Если она и правда так может, я бы предпочел держаться подальше. Мало ли что придет ей в голову в следующий раз.

— Она нам уже помогла, — напомнил Росс. — До сих пор никакой враждебности… Вы что, боитесь? Я рассчитывал на твою силу: кто еще сможет дойти до нее в термозащитном комплекте? Разведка…

— Никуда я не пойду… — торопливо пробормотал Крински.

— Другой разумной жизни в Солнечной системе пока не нашлось, — повысил голос капитан — Мы не можем просто сбежать! Рассчитай посадочную траекторию, — обратился он к Брейнарду. — На этот раз как следует. Чтобы не изжариться.

— Никак нет, сэр! — сухо ответил Брейнард. — Безопасность экипажа требует немедленного возвращения на Землю.

Росс медленно переводил взгляд с одного лица на другое. В каждом читался страх. Меньше всего они хотели вновь оказаться на Меркурии.

Шесть человек — и она, там, внизу. Готовая помочь, не опасная.

Их было семеро против одного Кертиса — но тот не хотел ничего, кроме смерти. Нет, даже самому Россу не превозмочь страха шестерых желанием вернуться.

Обвинить команду в мятеже? Не выйдет: как раз тот случай, когда капитана можно сместить на законном основании, ради общего блага.

Создание внизу готово сделать как лучше, но корабль всего один, а партий две. Кто-то не получит своего — либо капитан, либо остальные.

И все же в прошлый раз создание сумело дать каждому свое. Кертису смерть, остальным — жизнь. Теперь шестеро хотят уйти, но седьмой — вернуться. Услышит ли она его голос? Примет ли во внимание?

«Так нечестно! — мысленно возвысил голос капитан. — Я хочу тебя видеть! Хочу узнать тебя! Не дай им увезти меня на Землю!»

Когда неделю спустя «Леверье» благополучно опустился в космопорте, шестеро выживших участников Второй меркурианской экспедиции подробно рассказали, как второго астронавигатора Кертиса охватило неистовое желание умереть и как он покончил с собой. Правда, никто из них не сумел вспомнить, какая судьба постигла капитана Росса и почему термозащитный комплект остался на Меркурии.