Восход черной звезды (СИ) - Страница 11

- Страшно?

Резко отвернулась к дворцу, сложила руки на груди, мрачно ответила:

- Ясно, все поняла, постараюсь сдерживаться в вашем присутствии.

Усмехнулся, и тоже посмотрел на дворец.

Некоторое время мы стояли молча на холме, ветер трепал мои волосы и порванную рубашку, чувство потерянности и дикого одиночество накатывало снова и снова, как волны… Но желания бежать прочь не возникало — мне было безумно интересно понаблюдать за тем, что кесарь будет делать дальше, да и ситуация с восстановлением империи интриговала.

- Голодна? — спросил император.

- Вряд ли я сейчас смогу есть, — отозвалась, задумчиво разглядывая дворцовый комплекс.

Перед нами открылся портал.

Глядя на его сверкающие грани, я вдруг поняла одну странную вещь — сейчас кесарь их открывал легко, а едва мы появились в его мире, использовал не портал, а дорогу и камни перенесшие нас…

- Это — эхао, грани света, не порталы, — снизошел до объяснения император. — Принцип действия кардинально отличается от того, что рассказывал тебе вождь Джашг. Эхао — не раздвигают пространство, они преломляют свет и, вступив в него ты становишься светом, световым же лучом переносишься в избранное место.

Удивленно посмотрела на кесаря, тот не глядя на меня, продолжил:

- Все потоки света контролирует властелин Эррадараса, именно поэтому мы не могли воспользоваться эхао, едва появились.

- А сейчас можем? — уточнила я.

- Да, — абсолютно спокойный ответ, — я подчинил потоки, едва использовал Радужные камни, и теперь абсолютно все перемещения в Эррадарасе контролирую я.

Теперь понятно, почему сторонники свергнутого брата кесаря разбегались, а не покинули дворец, используя магию…

- Именно, — подтвердил император.

Да, я действительно мало что могу понять в магии светлых, но вот с интригами вроде получше.

- А куда вы отправили ваших сторонников? — задала я очередной вопрос.

Кесарь повернулся ко мне, улыбнулся и спросил:

- Есть предположения?

Хм, интересный вопрос. С одной стороны мне пока не понятны принципы их магии и вообще государственного устройства, с другой… семь сторонников с возможностью свободно перемещаться по империи, в то время как противники ныне устанавливающегося правящего режима такой возможности лишены… И куда я бы их отправила будь я на месте кесаря?! Риторический вопрос.

- Захват власти в армии?

- Совершенно верно, — мне приятно было видеть одобрение в его взгляде.

- Уничтожите верхушку армейского состава? — поинтересовалась я.

Кесарь молча протянул руку, вложила свою ладонь и сильные

пальцы мгновенно сжали, не больно, но очень крепко. Вместе мы шагнули в портал.

Свет окружил, стремительно унося за собой, и вскоре под ногами был отполированный мраморный пол, а перед нами строй перепуганных… человеческих девушек! Тоненьких, удивительно красивых, светлоглазых и светловолосых. Изумленно посмотрела на кесаря.

- Рабыни, — последовал краткий ответ.

И отпустив мою ладонь, великий император что-то произнес на своем певучем языке. Произнес жестко и повелительно, явно отдал какой-то безапелляционный приказ. Только сейчас заметила его матушку, сидящую в высоком кресле у окна. За окном, кстати, простирался морской пейзаж, то есть мы сейчас вообще неизвестно где оказались, но явно не вблизи дворца.

- Нежная моя, — потребовал внимания кесарь, — ты должна выглядеть достойно.

Оторвавшись от созерцания бескрайнего водного простора, посмотрела на его бессмертие и задала резонный вопрос:

- Зачем?

- Ответ очевиден, — произнес великий император Араэден и покинул помещение.

Я вновь повернулась к окну — определенно с этим морем было что-то не так, но я все не могла понять что именно. Легкий оттенок фиолетового? Ну в этом мире и горы странные, так что… И тут среди сине-фиолетового гребня далекой волны мелькнуло тонкое красное нечто… всплыло на мгновение и снова ушло в глубину…

От окна я отпрянула, чуть не сбив неслышно подошедших рабынь.

- Что за… червь? — скорее прошептала, чем проговорила, и, обернувшись, увидела недоуменные взоры.

Меня здесь не понимали. Никто не понимал… кроме кесаря.

Жестоко оказаться фактически немой, при условии, что именно риторика извечно была моим козырем. Мне нужно выучить их язык в ближайшее время. Это необходимо.

- Кари Онеиро, — вдруг произнесла мать императора, поднимаясь с кресла, — аэ керра тама э?

Я взглянула на нее и молча развела руками, демонстрируя, что не поняла ни слова. Светлая улыбнулась, от чего ее клыки сверкнули в ярком свете этого просторного помещения с девятью окнами, но улыбка все равно была… доброй. Не казалась — была. Женщина стоящая передо мной явно являлась исчадьем преисподней, ее злобный характер читался в чертах лица, а снобизм сквозил в горделивой осанке, в каждом величественном жесте, но… но на меня она смотрела с доброй улыбкой, без чувства превосходства, без презрения, без настороженной ненависти. А теперь вопрос — если люди здесь рабы, почему мать кесаря воспринимает меня как равную?

Светлая подошла, протянула ладонь, коснулась моего лица и ласково погладила по щеке.

- Кари-амэ, та э наре?

Естественно я снова ничего не поняла. Эллара рассмеялась, и ее смех прозвучал звонкими колокольчиками, и приказала жестким, злым, полным презрения:

- Этдарех!

Приказ был адресован не мне — перепуганные человеческие девушки мгновенно засуетились. Пятеро покинули помещение, выйдя не через высокие двустворчатые двери, а использовав едва приметные узкие, ведущие в темный коридор, двое бесшумно шагнули ко мне, и быстрые тонкие пальцы, едва ощутимо, словно крылья мотыльков, принялись расстегивать пуговицы, развязывать пояс. С некоторым изумлением посмотрела на светлую — мать кесаря зорко следила не за мной — за рабынями, не смеющими глаз поднять. И эти запуганные, отчаянно старающиеся быть незаметными девушки, столь разительно отличались от даже от вышколенной прислуги в королевском дворце Ирани. Не более минуты и на оставшейся обнаженной мне, был застегнут легкий практически белоснежный халат. И все это девушки проделали даже не коснувшись меня фактически. Как можно было добиться такого уровня мастерства? Очередной вопрос. Но хватило одного взгляда на матушку кесаря, чтобы стало понятно очевидное — за ошибки девушки платили кровью, и, сильно подозреваю, что ждала их не порка.

Рабыни отступили, поклонились, и наиболее взрослая указала куда-то, видимо прося следовать за ней. Я последовала — за поворотом отделяющей от основного помещения белой полукруглой стены меня ждала ниша с бассейном в форме лилии, в центральном лепестке которой располагалось сиденье. Рабыни продолжали порхать вокруг меня — иначе не скажешь. Вообще как принцесса и наследница Оитлона я естественно неоднократно принимала ванну с помощью прислуги, но будем откровенны — ничего приятного в этом не было. Смущение мне все же не чуждо, а тут практически чужие люди, вымыть голову я всегда была способна и сама, как и волосы расчесать наименее болезненно, чем это делали служанки — не удивительно, что в итоге я предпочитала купаться всегда сама.

Здесь все было иначе.

Я в принципе не ощущала прикосновений рабынь, ни одна даже не подняла на меня взгляда. Они были бесшумны, аккуратны и запуганны. Последнее следствие лично моих предположений, но было ощущение, что предположения определенно имеют смысл.

Меня подвели к краю бассейна, устроили в соответствующей нише и занялись наведением моей красоты. Не отпускало ощущение, что по мне порхают бабочки, а вовсе не руки человеческих девушек. Мне вымыли, высушили и расчесали волосы не дернув ни волоска, не вызвав даже малейших болезненных ощущений. К концу процедуры, я невольно подумала о том, что жизнь местных аристократов довольно приятная штука.

Я ошиблась.

Вернувшись из ванной, я увидела ожидающих меня рабынь с одеждой на вытянутых руках. Одежда соответствовала пыточным нарядам моей коронации в Прайде! Проклятые гоблины, мне придется это носить?!