Вороново Крыло - Страница 44

– Не слишком ли много ты берешь на себя?

– На себя я беру по себе… Если кто не согласен – может попробовать оспорить.

– А кто ты вообще такой?

– Оберлейтенант… – на звание я имел право, но насчет имени я был не уверен, – оберлейтенант Дже Кано. К тому времени тарелка была почти пуста. Я уже наелся и собирался оставить тарелку с недоеденным, но решил, что это может быть неправильно истолковано. Я отложил ложку и вылил остатки себе в рот. Потом поднялся и подошел к бочкам с водой. Когда я напился, я сказал:

– За дело, господа…

– За какое? – спросил кто-то.

– Для начала сварите себе что-то пожрать… Похлебка уже скисать стала…

Зачем мне все это было нужно? Я добился своего еще в первую ночь, и ничего мне не мешало уйти тем же путем, которым я бежал уже один раз. Она легко могла бы последовать за мной – в науке полета мало кто осведомлен лучше ведьмы. Пусть и молодой ведьмы. Но я остался. Мы остались. Превратив пленников в свое орудие, я стал им обязан. Он убивали вместо меня, убивали, чтобы у нас была та ночь. Они об этом не знали, но что это меняет… И еще – федераты растили чудовище. От него ожидалось многое… Я же хотел выпустить монстра, дабы он показал, чего он стоит, чтобы каждый пленник предъявил счет – за себя, за тех, кто не дошел. Особого плана у меня не было. Иначе быть и не могло. Я не ожидал, что кого-то возьмут в плен, еще меньше надеялся на то, что пленный будет с нами сотрудничать. Скорей пленник представлял бы для нас не помощь а помеху – скажем, в код передаваемых сообщений он легко мог ввернуть какую-то поганку, подать тайный сигнал тревоги. Я даже не пытался проломать их кода, хотя кой-какие бумаги в несгораемых я нашел. Обе шифромашины я просто расколошматил двумя ударами кочерги, дабы ни у кого не возникло желания ею баловаться. Таким образом, однажды школа не вышла на связь. Просто замолчала – где-то там кто-то нахмурил брови. Со школой произошло что-то не то, но что именно никто не мог предположить – как я узнал после, шифровальщик не успел отбить сигнал тревоги. Логичней предположить, что к нам отправят отряд, который вскроет стену и проверит, что произошло за Стеной школы. Это был наш единственный шанс. Если отряд не вернется, то второй отряд никто отправлять не станет – нас просто раздавят каким-нибудь изощренным заклинанием. Больше всего я боялся не отряда, а одного человека – Равиру Проду, но по неизвестным причинам она не появилась. Они могли бы выбросить десант через телепорты, тем самым сведя наши шансы на нет, но полевые командиры не очень верят в боевые телепорты, более полагаясь на старую надежную сталь. Никто не знал, каким будет этот отряд, сколько в нем будет бойцов, когда он подойдет. Нам оставалось только ждать.

И как бы кратко я не рассказал о дне нашего освобождения, все было еще быстрей. Рано утром, в умирающей темноте караул заметил что-то. Такое случалось и раньше – я спал урывками, потому что меня постоянно будили. Я подымал тревогу и подымался в небо. Каждый раз тревога оказывалась ложной – шалили дети, солнце отбрасывало блик или просто у дежурных сдавали нервы. Но не в то утро. Когда я вылетел за Стену, я увидел возле нее двух солдат – они тщетно пытались рассмотреть что-то через белесый магический туман. Глупая идея – они не увидели ничего, но зато обнаружили себя, потеряв время. Если бы они ударили сходу, у них бы появился шанс. Но они действовали по уставу. В лабиринте улиц стояли остальные – их было не больше десяти дюжин. Выходит, они не сильно высоко оценивали нас, коль решили, что обойдутся одной бандерой. Я не вернулся в положенное время – стало быть за Стеной напряглась живая пружина. Там, внизу, медленно уползала в подворотни ночь, но наверху уже вовсю светило солнце. Я сел на крышу одного из домов, что окружали школу и принял человеческий облик. А дальше был бой – они ринулись из переулков к школе. Их магики открыли проход, но колона не успела ворваться в двор. Почти у самого проема я зажег дерево – оно сгорело в одно мгновение, ослепив нападающих. А им навстречу уже двигался поток тех, кому надоело быть пленниками. Какой-то магик попытался закрыть проход, но раздавило только двоих последних. Это не имело уже никакого значения – зверь вырвался на свободу. Я услышал за своей спиной шум. Даже не оборачиваясь, я знал, что это она.

– Нужна помощь?

– Зачем? Им уже ничего не поможет… Она подошла и стала на самый край. На секунду мне стало страшно за нее – восходящее солнце нежно очерчивало ее силуэт и она казалась такой хрупкой.

– Не поможет кому?…

– И тем и тем…

Я дал им время до полудня на разграбление города. Иным может показаться, что этого мало, но они были талантливыми мародерами. Я знал, что они будут убивать, насиловать, грабить – что ж мне надо было, чтобы зверь оскалил пасть, чтобы федераты вдохнули вонь, того, что сами вырастили. Я тоже грабил – моей жертвой стала книжная лавчонка. Выбор там был невелик, книги дешевыми и откровенно неважными. Я нашел только неплохое издание «Книги дорог» – не самого дурного путеводителя по жизни. Может статься, я бы расплатился за товар, но денег у меня просто не было. Но только до полудня – в последнюю ночь я сказал им, что они могут делать что угодно, но когда тень будет самой короткой, мы должны покинуть город ибо где-то придет в движение машина, единственной целью которой будет их раздавить. И они успели. Вчерашние пленники не стали отягощать себя излишней поклажей, но я был уверен, что самое необходимое они взяли. Мы тронулись в путь – может быть, если бы я пересчитывал людей, я бы не досчитался нескольких. Вряд ли их убили, скорей они не захотели быть вместе с нами – что ж я верю в выбор и желаю им доброго пути. Она была рядом. В дорогу она одела мужской костюм, но волосы распустила. Прекрасные рыжие волосы, которые горели будто осенний лист. Где-то далеко, в холодных кабинетах их Генштаба наносили наш маршрут, определяя, где нам поставить заслон, вычисляя, какой город является моей целью. Но моей целью был не город – я вел их к перекрестку. К месту, где расходилось семь дорог. И когда мы подошли к развязке, я остановил колонну. Развернув коня, я бросил:

– Господа, всем спасибо, все свободны… Я складываю с себя командование. Они зашумели. Но я разучился ходить в ногу и хотел отучить их от этой дурной привычки.

– Поехали? – Спросил я у нее.

– Скажи им хоть пару слов…

– Я сегодня не в настроении для проповедей. Пусть идут и ищут свою дорогу. Умный найдет сам, дураков не жалко… Так оно и вышло. В тот день у меня была под командованием отряд чудовищ. Может, он был не столь многочисленным, зато являлся мобильным, отлично обученным и стоил бригады. Но я распустил их, заставил выбрать каждого свою дорогу. Некоторые объединились в маленькие группы, большинство стали одиночками. Кому как удобней. Были и такие, которые через некоторое время собрали свои личные армии – партизанские группы, команды диверсантов Я потушил факел, но разбросал искры. Такие искры, что позже озарили всю землю пожарищами. Как бы там ни было, к следующему перекрестку мы подъехали вдвоем. Три дороги было на моем пути – опять три дороги…

– Какая из них наша? – спросила она.

– Какую ты выберешь… Я дарю тебе любую.

– Новая дорога, новая война, – она была не только красива, но и умна. Очень умна…

– Везде война. – Ответил я.

– Тогда дорога не важна… Начиналась ночь. Последняя ночь весны. Когда она умрет, она оставит после себя ребенка – лето. Начиналась новая жизнь. Что-то умерло во мне, но это не имело никакого значения, ибо я слышал, что новое уже зреет. Нам было плевать на границы, государства, императоров – наше государство было с нами. Мне не хотелось верить, что это напрасно.