Вопросы - Страница 75

Его отец был военным, и они часто переезжали. Рига родился под Москвой, а в школу пошел в Латвии. Потом их забросило во Владивосток, где и умерла его мать. Совсем маленьким мальчиком Рига понял, что нужно быть сильным, очень сильным, чтобы выжить. Нужно быть сильнее всех… Когда ему было десять лет, его отец погиб в Афганистане... Рига мечтал о том, чтобы стать филологом, переводчиком или журналистом. Но война не оставила его и не отпустила.

Может, и не Дим вовлек его в сеть, а кто-то другой, задолго до появления Дима в городе. Но именно Дим превратил его в беспощадное орудие убийства, служащее сети. Парень с памятника по-детски наивно улыбался…

Дим опустился на колени перед могилой.

– Рига…

Слов не было.

– Не знаю, простишь ли ты меня… Я хотел бы, чтобы мой выстрел стер все твои грехи и сделал тебя ангелом. Я готов переписать твой счет на себя, только бы ты стал ангелом-хранителем какого-нибудь мальчишки и спас его от войны. А мне все равно гореть в аду – здесь или на том свете. И здесь, кажется, даже хуже.

Дим помолчал.

– Я не думал раньше об этом, но теперь уверен, что более страшного ада, чем здесь, я нигде не встречу. Прости меня, брат… Я хотел, чтобы она вырвалась, чтобы она жила, а не горела с нами заживо… И это был единственный путь.

Снова полил дождь, и Дим поднялся с колен. По лицу Риги, высеченному на камне, текли слезы.

Дим шел, плохо различая дорогу, ступая в лужи и чувствуя воду вокруг себя. Шел, не глядя под ноги, потому что путь был один – в «Фортуну».

Рига смотрел ему вслед. Дим спиной ощущал этот взгляд.

Новая жизнь, наступившая так внезапно, вскоре показалась Тане неестественной. Может, потому, что перемена произошла стремительно: утром она еще ссорилась с Ригой, потом прозвучал этот выстрел, а вечером – она уже упала в объятия Виктора.

Он жил в двухкомнатной квартире в пятиэтажном доме. Таня, оказавшись в его довольно скромном жилище, еще не знала, со сколькими странными вещами столкнется очень скоро.

Первым, что ее удивило, было то, что у Виктора были родители. Сама она, очень рано потерявшая родных, постоянно встречала людей, у которых не было ни родителей, ни родины, ни даже настоящих имен. Она никогда не знала и даже не задумывалась над тем, где, к примеру, родился Дим, и как на самом деле зовут Бурика. То, что у Риги в день их свадьбы нашелся паспорт, стало для нее совершенной неожиданностью. У доктора же было все: было имя, было даже смешное отчество, были родители, которые жили в каком-то селе под тем селом, которое он называл городом, была официальная работа, была даже трудовая книжка и еще тысяча всяких странностей.

Кроме того, Таня столкнулась с тем, что мыслит он совершенно другими понятиями. Таня, не привыкшая в «Фортуне» вести хозяйство или готовить, спросила как-то вечером, куда они пойдут ужинать. Доктор ее не понял.

– Где мы будем есть? – уточнила Таня. – В каком ресторане?

Вик посмотрел растерянно.

– Здесь всего один ресторан – на площади. Но если я туда пойду, все подумают, что у меня что-то случилось, что я поминаю кого-то или что-то праздную.

– А где же мы будем ужинать? – не могла понять Таня.

– Здесь. Будем готовить.

– Ты готовишь каждый день?

– Конечно.

– Но это же… не очень удобно.

Он улыбнулся, вгляделся в нее пристально. 

– И ты сам убираешь? – спросила она.

– Да.

– Пусть приходит женщина, – решила Таня.

– Какая женщина?

– Горничная. Так будет лучше.

– У вас в доме были горничные?

– Конечно.

– И вы ужинали в ресторанах?

– И завтракали, и обедали.

– А что случилось с твоим мужем?

– Он умер.

– Отравился?

– Нет, его убили. Застрелили.

– Значит, ты вдова?

– Наверное. Но я никогда не считала его мужем. Мы не спали вместе.

Док покачал головой.

– Тебе нельзя.

– Я знаю. Хотя уже не так болит.

Они ночевали в разных комнатах и по очереди ходили в душ. И все это было похоже на то, что Таня сняла у него недорогой угол и пытается понять, возможно ли осуществление ее надежд в этих условиях.

Виктор уходил утром, но иногда выпадало ночное дежурство, или случалась долгая операция, и Таня ночевала одна в его доме.

Город, который она про себя называла хутором, не вызывал особой радости. Маленький, узкий, тесный, словно не по размеру надетый на человека. Вик, окончивший медицинский институт в областном центре, вернулся сюда и работал все это время, никуда не выезжая.

Готовить Тане очень понравилось, а для уборки стала приходить девчонка-горничная, Ира.

– Что обо мне подумают? – снова спросил доктор у Тани. – Что я живу, как барин?

– Что ты взял жену вместе с прислугой, – она усмехнулась. – Есть в вашем городе банкомат?

– Зачем?

– Хочу снять деньги со счета.

– А в каком банке твой счет?

– Смотря, какой здесь банкомат…

Она все-таки нашла банкомат на площади и сняла небольшую сумму: хотелось купить что-то, чтобы жизнь на новом месте стала прочнее. 

– Может быть, ты хочешь машину? – допытывалась она у доктора. – Ты же водишь?

– Вожу, но…

– Я хочу сделать небольшую покупку.

– Автомобиль?

– Почему нет? Здесь же есть авторынок?

– Но нужен будет гараж… инструменты…

– Это все пустяки, – она засмеялась. – Ты все время о какой-то ерунде говоришь.

Она еще подумала.

– Может быть, ты хочешь открыть свою клинику? Или медицинский центр?

Он взглянул ошеломленно.

– Ты продолжаешь быть ураганом в моей жизни! Хочешь сказать, что твое финансовое состояние позволяет тебе такие вещи?

– Моего состояния хватит и нашим правнукам. На швейцарских счетах, до которых я доберусь очень нескоро, лежат миллиарды грязных денег. И тратить их надо на добрые дела. Например, на медицинский центр. Ты хорошо подумай. Не здесь, может, в столице…

Вик так задумался, что ушел на работу молча. Между тем Таня съездила в областной центр и купила «опель»: Дим хорошо научил ее разбираться в автомобилях и в три секунды улаживать дела с автоинспекцией. Она смело села за руль и сама вернулась в город.

Док промолчал. У него в последнее время вообще не находилось ни разумных ответов на ее вопросы, ни внятных комментариев к ее действиям. Другой бы просто посчитал все подарком судьбы, а Виктор стал  размышлять о неприличии такого безграничного богатства и о своей больной совести.

Вскоре Таня окончательно убедилась, что городок очень скучен, скован и совершенно неинтересен. А поскольку их семейная жизнь с Виктором не была по-настоящему семейной жизнью, чувство неудовлетворенности, несмотря на все сделанные покупки, стало нарастать. Таня почувствовала глухое раздражение против серой провинциальной жизни.

Виктор же в быту оказался очень скромным и застенчивым человеком. Уже то, что он открылся ей в своих чувствах, было для него подвигом. Застенчивость же его проявлялась на каждом шагу и уже настораживала Таню. Он никогда при ней не раздевался, несмотря на то, что был красив и хорошо сложен, зато – в свою очередь – избегал и откровенных взглядов в ее сторону и отворачивался даже тогда, когда она снимала туфли. Таня успокаивала себя тем, что он просто привык к одинокой жизни и такое близкое присутствие в его доме постороннего человека его напрягает.

Ира не добавила о докторе ничего нового.

– Да, Виктор Карпович очень хороший человек.

– А с кем он встречался до меня?

– Ни с кем.

– А с медсестрами?

– Не слышала.

– А жена его почему бросила?

– В Днепропетровск уехала с одним шофером.

– С шофером?

Вику, явно чего-то не хватало, если жена предпочла ему заезжего водилу. 

Тем временем Таня прошла обследование в областной клинике, и ее признали относительно здоровой. Боль уже не возвращалась, хотя было еще неизвестно, способна ли она иметь детей. Проверить это Таня не могла, потому что они с Виктором продолжали спать в разных комнатах.