Волшебный туман - Страница 12

— У нас гость, — объявила она.

Дюжина любопытных лиц повернулась к Весли. Он хотел бы знать, могли ли эти грубые, неотесанные ирландцы принадлежать к Фианне. Вместе с этой мыслью к нему пришла острая неожиданная боль. Как много лет прошло с тех пор, когда он находился в компании добрых друзей.

Весли хотел охватить взглядом выражения лиц всех присутствующих, но его внимание привлек карлик, на лице которого было написано такое удовольствие, что Весли не смог сдержать улыбки, хотя и недоумевал, почему его появление доставило мужчине такую радость.

— Он говорит, что его зовут Джон Весли Хокинс, — объяснила Кэтлин, — и что он англичанин.

Недовольный ропот наполнил задымленную комнату. Большие руки опустились на зачехленные ножи. Женщины прижали к себе маленьких детей. Весли постарался сохранить на лице улыбку.

— Он что идиот? — спросил большой мужчина по-гэльски. У него были волосы землисто-серого оттенка, а цвет его лица напоминал хорошо прокопченный окорок. Он держал кружку двумя большими красными ручищами.

— Посмотрите на его ухмылку, — произнес этот великан, забрасывая в рот ядро ореха. — Говорю, вам, он идиот.

Весли не показал вида, что понял этот ритмичный, живой язык. Он здесь не для того, чтобы отвечать на насмешки, а для того, чтобы проникнуть в Фианну, выведать секреты и поймать их вожака.

— Возможно, ты и прав, Рори, — вмешалась Кэтлин, — но он наш гость, и мы накормим его едой и дадим место для ночлега. Тем более, что Даида обеспечил нас едой в большом количестве.

— А почему мы должны открывать наши дома врагу? — спросил Рори. — Это его профессия вырывать пищу из наших ртов.

Кэтлин упрямо повела плечами. — Я не знала, Рори, что пребывание англичанина под нашей крышей так испугает тебя.

Он покачал своей лохматой головой. — Не совсем так, Кэтлин, но…

— Тогда мы будем обращаться с ним как с гостем.

В глазах мужчины сверкнула неприязнь.

— Если он сделает хоть один неверный шаг, я выброшу его прямо через стену одной большой затрещиной.

Весли продолжал вежливо улыбаться, хотя интуиция подталкивала его к двери.

— Ты такой варвар, Рори, — проворчал карлик.

— Мне он не кажется идиотом, — произнес мужчина с белой бородой по-английски. — Он выглядел бы совершенно как ирландец, если бы не его безбородое лицо.

— Не оскорбляй нас, — вступил в разговор другой мужчина, темноволосый и почти такой же огромный, как Рори. — Английский ублюдок никоим образом не может походить на ирландца.

Гвалт, означающий согласие, прогремел по комнате. Кружки с грохотом опустились на стол.

— Хорошо сказано, Конн, — прокричал Рори, затем повернулся к человеку, сидящему по другую сторону. — Как ты думаешь, Брайан, что нам делать с нашим гостем?

У Брайана были смышленые голубые глаза, веселая улыбка, а на бедре болтался устрашающий короткий меч.

— Я думаю, мы окажем ему такой же прием, какой оказал в прошлом в Голуэе Джеми Линч своему сыну.

Это предложение было встречено криками одобрения. «Джеймс Линч Фитцстефен, — вспомнил Весли с содроганием, — повесил собственного сына на окне своего дома».

Кэтлин ждала, пока утихнет шум. В отчаянии Весли выискивал на ее лице признаки сочувствия, но увидел там только красоту и сильный характер и не обнаружил ничего, что помогло бы ему понять, позволит ли она этим мужчинам осуществить их намерение.

Наконец, в комнате установилась тишина, и она заговорила дрожащим от негодования голосом.

— Так мы уже дошли до того, чтобы убивать незнакомых чужестранцев? — ее тихие слова привлекли внимание всех присутствующих. — Мы так хорошо научились ненавидеть?

— Я думаю, мы могли бы посмотреть, что он представляет из себя, — пробормотал Рори, уткнувшись в свою кружку.

Только когда Весли с шумом выдохнул воздух, он понял, как долго сдерживал дыхание. Расправив плечи, приблизился к столу и протянул руку старейшине.

— Уверяю вас, сэр, что, хотя я и англичанин, я не считаю это большим достоинством. — Он крепко пожал протянутую руку, и их глаза встретились. Ирландец был приятной наружности, с необычно гладкой кожей и резко очерченными скулами. Его глаза были светлыми, цвета влажного песка. — Вы старший Макбрайд? — догадался Весли.

— Да, волею Бога и всех святых, Симус Макбрайд — глава Клонмура. Я приветствую вас, хотя не могу говорить от имени всех.

— Дьявол меня побери, но он мне нравится, — пропищал карлик, кивая головой. — Его привела сюда судьба.

Взгляд Кэтлин метнулся в его сторону.

— Что такое тебе известно, Том Генди, о чем ты не говоришь нам?

Глаза Тома Генди невинно округлились, и он спрыгнул на пол. В прекрасном зеленом камзоле, шелковых рейтузах и крошечных туфлях с пряжками он оказался бы кстати и на портрете испанской королевской семьи.

Не обратив внимания на вопрос, Том сказал:

— Разве вы не знаете, что плохое обращение с чужестранцами принесет нам несчастье?

Рори хлопнул себя по лбу. Весли снова посмотрел на Генди, но тот уже исчез из комнаты.

— Куда он ушел? — спросил Весли.

— По мне, так пусть катится к черту, — прорычал Рори и сердито посмотрел на Кэтлин. — Опять ты уходила одна. Сколько раз я должен твердить тебе, что это опасно?

— Ты мне не охранник, Рори Бреслин, — возразила она.

— И не потому, что не пытается им стать, — сказал Брайан с намеком.

Весли видел, как она напряглась, затем посмотрела на своего отца. Но Симус Макбрайд даже не заметил этого: его взгляд был устремлен на кусочек посеребренного звездами неба, видневшегося через высоко расположенное окно.

И вдруг Весли понял ее. Он не знал, благодаря чему обладал способностью проникать в женские сердца: то ли благодаря опыту в общении с ними, то ли его опыту как духовного лица, однако он редко ошибался.

Кэтлин Макбрайд хотела, чтобы ее отец был отцом, а не старым человеком, предающимся воспоминаниям над кружкой крепкого напитка.

Кроме того, Симус Макбрайд совершенно не заботился о нуждах своей дочери.

«Интересное наблюдение, — подумал Весли. — И, возможно, полезное».

Он был весь внимание, когда Кэтлин представляла ему других мужчин, называя их имена громко, как генерал выкрикивает имена солдат на перекличке. Кузнец Лайам, широкий и толстый, как вечнозеленый дуб; юный Курран Хилли, в чьих глазах угадывалось желание, чтобы с ним обращались как с мужчиной; угрюмый человек из деревни по имени Мадж и множество других, объединенных преданностью Клонмуру и подозрительностью по отношению к английскому визитеру. Кроме того, там были странствующие семьи, которые столпились вокруг камина и ели с сосредоточенностью людей, знающих, что такое голод.

Весли сказал им, что он дезертировал из армии круглоголовых Титуса Хаммерсмита. Мужчины Клонмура сказали ему, что они рыбаки и фермеры, пастухи и дровосеки. Весли подумал, что они врут.

Они подумали, что он врет.

— Наш гость страдает от жажды, — объявил Конн ОДоннел со зверской усмешкой.

К удивлению и радости Весли сама Кэтлин протянула ему кружку. Когда он брал ее, их пальцы соприкоснулись, и его обдало жаркой волной. Он заглянул ей в глаза, желая убедиться, что она тоже испытала нечто подобное. Ее смущение подтвердило это. Она отдернула руку и тряхнула головой, пытаясь прийти в себя.

— Выпейте ирландского самогона, мистер Хокинс.

Он понюхал содержимое кружки. — Самогон?

Взяв свою кружку, она опустилась рядом с ним на скамью.

— Это не смертельно — выпить самогона. Тем не менее, Весли колебался.

— Из чего он изготовлен?

— Не очень вежливо спрашивать об этом, — заметила она, сделав медленный глоток. Ее губы стали влажными и блестящими. — Из ячменя, выгнанного над медленно горящим торфом. Смакуйте его, мистер Хокинс, так как вы, англичане, сожгли наши ячменные поля после того, как мы изготовили этот источник храбрости. Побуждаемый этим напоминанием и блеском в ее глазах, Весли поднял кружку и сделал глубокий глоток. Жидкость обожгла его глотку и желудок. Самогон отметил свой путь огненным смерчем. Слезы застилали глаза. Армия эльфов с факелами прошествовала по его венам.